Колодец Акры находился в глубине Пустого леса. Это было небольшое каменное сооружение, столь древнее, что могло осыпаться пылью под твоими пальцами. Паломники приезжали к нему, чтобы испить мудрости. Не знаю, чем они там занимались, но в колодце воды не было. Я за десять лет ни разу не увидела его дна, даже когда мне еще милосердно выдавали фонарь на ночь. Да и камешки, брошенные вниз, не приземлились. Точнее, я не слышала ни плеска, ни звука падения на что-то твердое или мягкое. У колодца будто не было дна.

Ах, забыла упомянуть: над колодцем возвышалась статуя нашей богини, простирающая крылья над своей паствой. Ночью Акра выглядела жутко. Казалось, будто она следит за каждым твоим движением. Неизвестный искусный скульптор смог сделать ее почти живой, великолепной в своей красоте и ужасной в то же время. Акра была непостижимо. Иногда мне казалось, что тот мастер просто залил раствором настоящую девушку, а потом отбил лишнее. Наверное, такие мысли в монастыре сочли бы ересью и богохульством, но жрицы в принципе не любили, когда в их словах сомневались.

Но разве дискуссия не является самым эффективным способом найти истину?

С такими мыслями я подошла к концу тропы, за которой начинался крохотная лужайка. В центре стоял колодец, а чуть поодаль высилась сама Акра. Я замерла на краю тропы. Торопиться было некуда, и я давала глазам привыкнуть к темноте. Меня что-то смутило.

Я моргнула несколько раз, стараясь разобрать, что не так. Обычная лужайка. Белые цветы Акры, кое-где выглядывают маки, почти осыпавшиеся, полно цикория. Колодец, едва выглядывающий из дебрей травы. Акра, смотрящая мне прямо в глаза. Я прищурилась. Тень статуи вела себя как-то странно.

Она словно дрожала, хотя ветра не было и облака не набегали на луну. Я присмотрелась и с ужасом поняла, что рядом с Акрой сидит какое-то горбатое существо. Оно дергалось, и перескакивало с одной лапы на другую. У него было странное тело, все в складках и без шерсти.

Я почувствовала, как силы покидают меня. Близился обморок: то ли от голода, то ли от переживаний. Я собралась с духом и вытащила из-под юбки кинжал. Его гладкая костяная рукоять легко скользнула мне в руку, успокаивая. Вообще-то послушницам не полагалось иметь при себе оружие, но я чхать хотела на мнение сестер. Пустой лес был также опасен, как главный тракт, ведущий в столицу. Разбойники шастали по всему королевству, но эти два места любили особенно: в первом можно было укрыться, во втором разжиться золотом.

Я немного успокоилась и смогла выровнять дыхание, как учил меня Ходж. Начиналась охота. Если повезет, я не стану в ней жертвой. Первый испуг прошел, и пришло осознание, что странное нечто в тени может оказаться простым человеком. А уж с разбойником я смогла бы справиться, недаром Ходж считал меня лучшей охотницей среди послушниц.

Существо продолжало странно подрагивать и перемещаться. Оно то наклонялось вперед, то уходило куда-то вбок. Его хаотичные движения напрягали. В полутьме я не могла разглядеть его, поэтому даже не предполагала, чем он может заниматься.

Я подошла ближе. Травы путались у меня в ногах, так что двигаться приходилось очень медленно и осторожно, чтобы шелест не выдал моего присутствия. Хорошо, что сегодня не было ветра, иначе зверь легко бы почувствовал мой запах.

Мне везло ровно до колодца. Я успела подобраться к каменному кругу вплотную, прежде чем тварь резко дернулась.

Я замерла, не решаясь продолжить путь. Мой взгляд был устремлен к темной фигуре прямо под статуей, скрытой в тенях. Существо прекратило подскакивать и будто приросло к месту. Оно не поворачивалось, но и не продолжало заниматься своим делом.

От напряжения у меня сводило мышцы. Я не знала, обнаружено ли мое присутствие, или еще есть шанс подкрасться к этому созданию. И вдруг оно дернулось. Движение выглядело каким-то ломанным, неестественным, слишко молниеносным для человека. Сколько бы я не храбрилась перед настоятельницей и сестрами, мои нервы оказались не железными.

Я закричала, выставляя перед собой кинжал.

Мой крик резко оборвался, как только я смогла рассмотреть стоящего передо мной человека.

— Какого Мрака ты здесь забыл? — разозлилась я. — Это территория монастыря. Здесь владения богини Акры!

— Я думал, богиня владеет всем нашим миром, — усмехнулся незнакомец и чиркнул охотничьей спичкой.

На мгновение вспышка огня вырвала его лицо из темноты. Я успела рассмотреть медные волосы, тугими кольцами опускающиеся ко лбу, светлые глаза, поражающие своей чистотой, и россыпь веснушек.

— Ты не из Хорта, — догадалась я. — Северянин.

— Едва ли, — улыбнулся он. — Я родился и вырос здесь, в королевстве. Хотя кто-то из моих предков явно согрешил. В роду была северная кровь.

— Ты верноподданный Хорта? — фыркнула я. — Не смеши. Выглядишь, как шпион.

— Вообще-то, я здесь по особому поручению королевской семьи.

Его улыбка таяла в темноте вместе с угасающим огоньком спички. Я опустила кинжал, отметив, что у незнакомца при себе нет никакого оружия. Бродить по лесу в такой час без малейших средств защиты мог либо дурак, либо аристократ. Впрочем, иногда это были синонимы.

— Где охрана? — холодно уточнила я.

— Не знаю, — легкомысленно пожал плечами он. — Я от них оторвался, чтобы собрать цветов своей даме.

— Прекрасная идея. Так романтично! Насобираешь и цветов, и дырок от разбойничьих стрел на своем камзоле. Дама будет в восторге.

— Хватит язвить, — обиделся он. — Я в состоянии за себя постоять. Первая шпага Хорта, между прочим.

— О! — воскликнула я. — Так ты подготовился. И часто на рыцарских турнирах нападают пятеро на одного? Поделись секретом, как справиться с противником, если он — толпа?

— Бежать, — хмыкнул незнакомец. — Как тебя зовут, язва?

— Никак.

— Интересное имя. Давай буду звать тебя Энн, для краткости.

Я почувствовала, как внутри все закипает от гнева. Энн — самое распространенное имя среди простолюдинок. Лишнее напоминание о том, что сейчас я не наследница трона и даже не кронпринцесса. Всего лишь монашка…

Незнакомец бесил. Как он вообще посмел стоять здесь, посреди Пустого леса, и требовать от без пяти минут жрицы Акры назваться? Здесь была моя территория.

— Представьтесь, милорд, — потребовала я.

Он шагнул ближе, заставив меня нервно сжать кинжал. Незнакомец вскинул руки в примиряющем жесте, кивнув куда-то в сторону кустика цикория.

— Я просто хотел взять фонарь, — мягко улыбнулся он. — Не могу устоять перед соблазном показаться даме во всей красе.

Я лишь закатила глаза.

— Может, ты подашь мне фонарь? — попросил он. — Вон там, в траве.

Я отступила на шаг, так, чтобы нас разделяло каменное кольцо колодца, и помотала головой. Вот еще! Я наклонюсь, чтобы поднять его фонарь, если он там вообще есть, а этот идиот меня камнем по голове огреет. Не стану подставляться. Если ему так хочется света, пусть сам его зажигает.

— Ладно, — вздохнул он. — Тогда хотя бы пообещай не убивать меня этим страшным ножичком, пока я не смотрю. Боюсь, не почувствую. А хочется умереть красиво.

— Я скажу, когда пора оседать на землю в глубоком обмороке, — фыркнула я.

Незнакомец тепло рассмеялся и наклонился в поисках нужного предмета. Выходило у него из рук вон плохо. Он что-то невнятно пробормотал, пошарил сначала в одной стороне, потом в другой, на мгновение скрывшись за колодцем.

— Эй! — возмутилась я. — Хватит там шебуршать. Потерял фонарь? Значит, придется назвать свое имя так.

— Сейчас-сейчас, — пропыхтел он, шурша травой уже где-то рядом с камнями. — Закатилось куда-то…

Я фыркнула. Эти аристократы и родную женушку в спальне ночью не найдут, не то что брошенную в кустах вещь. А если мы здесь были не одни? Я огляделась, думая, уж не забрались ли на нашу территорию разбойники, пока этот дурак собирал цветы для благоверной.

И вдруг почувствовала, как к шее прижимается холодное лезвие.