Неизменным остается набор жанров, тем и мотивов альбомных стихотворений, удачно подмеченный А. С. Пушкиным в описании альбома «уездных барышень» в IV главе «Евгения Онегина»
«Стихи без меры, по преданью
В знак дружбы верной внесены»;
«Кто любит более тебя,
Пусть пишет далее меня»,
«Тут верно клятвы вы прочтете
В любви до гробовой доски»;
«Какой-нибудь пиит армейский
Тут подмахнул стишок злодейский»;
«И шевелится эпиграмма»;
«А мадригалы им пиши»;
«Его перо любовью дышит,
Не хладно блещет остротой»;
«Текут элегии рекой».
При этом хотелось бы выразить одно недоумение: если в альбомах XIX века любовное послание, восхищение красотой пишется мужчиной, то с момента появления школьного альбома и адресатом и автором того же любовного послания является девушка. Видимо, такая специфика — отсутствие диалога между полами — связана со спецификой субкультуры закрытых и «однополовых» учебных заведений, которые культивировались в России[116].
Итак, в альбомах 20 — 30-х годов фиксируются следующие основные мотивно-тематические единицы.
Восхищение красотой и умом владелицы альбома:
Ваши глаза совершенство,
Ваши губы идеал,
О! Великое блаженство!
Кто их только целовал.
Пожелания счастья, любви:
Пусть вечно жизнь тебя ласкает.
Как мать любимое дитя,
Пусть сердце горести не знает.
Не унывай, живи шутя.
Клятвы в верности и преданности:
У вас симпатьев много,
В числе которых нет меня.
Но вы поверьте ради Бога
Никто не любит вас как я.
Наставления владелице альбома никогда не забывать друзей, клятвы в вечной дружбе:
Пишу тебе стихами
Священный договор.
Останемся друзьями,
Как были до сих пор.
Годы быстро летят.
Нас с тобой разлучат.
И в далекой стране
Вспомни, Вера, обо мне.
Пройдут года, и ты меня забудешь.
Подруги новые найдутся у тебя,
И, может быть, ты больше их полюбишь,
Чем любишь ты теперь меня.
«Все, кто пишет в альбом, кроме меня лгут»:
Не верь тому, кто здесь не пишет.
В альбоме редко кто не врет.
Здесь все слова любовью дышат,
А сердце холодно как лед.
Сентенции о лукавстве и лицемерии:
Любит тот, кто при встрече краснеет,
Любит тот, кто при встрече молчит,
А не тот, кто при встрече целует,
И не тот, кто люблю говорит.
Зачем, зачем вы слово дали.
Когда не можете любить.
Зачем любви моей искали,
Когда хотели изменить.
Любовь — твоя погибель, «тебе рано влюбляться, мой друг», коварство мужчин:
Не доверяйся первой встрече,
И сердце всем не открывай,
И на чарующие речи
Спокойным взором отвечай.
Живи, люби.
Минуты счастья.
Они порою хороши.
Но не узнавши человека,
Не отдавай своей души.
Живи, люби и наслаждайся,
Но... никогда... не увлекайся.
Детство — лучшая пора, не торопись казаться взрослой:
Останься девочкой такою,
Какою знаю я тебя.
Казаться взрослою большою
Не торопись, мой друг, никогда
Детство — пора золотая,
Больше и чаще резвись,
Детства второго не будет,
Как ты за ним ни гонись.
Значение и приоритет учебы, насмешки над нерадивым учеником:
Будь девочкой умной,
Поменьше шали,
В классе будь внимательной,
Уроки учи!
Как прекрасна ученица!
Когда выйдет отвечать:
Опустив свои ресницы,
И не знает, как начать.
Типичные шутки, эпиграммы:
Когда мечта тебя родила,
Все утро пели петухи.
В Дону поймали крокодила,
И реки стали все пусты.
Ну что скажу тебе я спроста,
Мне не с руки хвала и лесть.
Дай Бог тебе побольше роста,
Другие качества все есть.
Снисходительные насмешки над альбомными стихами:
Альбом и стихи —
Это все пустяки.
Не советую тебе
Держать их в голове.
Стихи-пародии на альбомный жанр:
Люблю тебя я сердцем.
Люблю тебя душой.
Осыплю тебя перцем
И вымажу мукой.
Все это сопровождается традиционным предупреждением об отсутствии дара писать стихи («Я не поэт») или тематически аналогичной вариацией из альбома 30-х годов:
Писать красиво не умею,
Альбом украсить не могу.
Когда окончу семилетку,
Тогда красиво напишу.
Альбом 20 — 30-х годов сохраняет прежнюю особую структуру, но уже не открывается советом матери, для него характерен формульный зачин — представление хозяйки альбома, обращение к его авторам и читателям:
Если хочешь наслаждаться
И стихи мои читать,
То прошу не насмехаться
И ошибок не считать.
Концовка нового альбома — классическая, подобная описанной А. С. Пушкиным:
Кто писал дольше всех,
Тот и любит тебя больше всех.
Я писала дольше всех
И любила больше всех.
