5. Рассказ получен в январе 1988 г. от студентки факультета иностранных языков Шадринского пединститута. См.: «Тридцать рассказов», с. 35 — 40.

6. Рассказ переписан из тетради 1984 г., по всей вероятности, шадринского происхождения. См.: «Тридцать рассказов», с. 40 — 46.

Есть основания предполагать, что ученики 10 «б» разучивали песню «Милая мама» (музыка А. Аверкина, слова И. Лашкова), популярную в начале шестидесятых годов. Припев песни звучит следующим образом:

(см.: Аверкин А. П. Ой, ромашка — белый цвет... [Песни для голоса (хора) в сопровождении фортепиано (баяна)]. М., 1974. С.66.

7. Рассказ получен из Шадринского медицинского училища в 1987 г. См.: «Тридцать рассказов», с. 56 — 60.

Заполощенный — загорелый.

8. Рассказ получен в апреле 1989 г. от Светланы Байковой, 28 лет. Балвский р-н Латвии. См.: «Тридцать рассказов», с. 60 — 64.

Социальное неравенство героев, выступающее причиной трагедии, — ход, позаимствованный девичьим рукописным рассказом у сентиментальной повести и мелодрамы.

9. Рассказ получен в марте 1989 г. от Ирины Блохиной. Даугавпилс (Латвия), см.: «Тридцать рассказов», с. 67 — 69.

10. Тетрадь с рассказом получена в сентябре 1988 г. от Любови Блиновой, г. Сухой Лог (Свердловская область). Тетрадь датирована августом 1987 г. См.: «Тридцать рассказов», с. 77 — 80.

Смерть героев этого рассказа напоминает смерть героев сентиментальной повести неизвестного автора «Пламед и Линна» (см.: Русская сентиментальная повесть. С. 255 — 266).

11. Самый распространенный из всех рукописных рассказов. Публикуем вариант, полученный от Людмилы Тонких. Вентспилс (Латвия). См.: «Тридцать рассказов», с. 80 — 83. Опубликованный вариант см.: «Современный школьный фольклор», с. 104 — 107 («Помни обо мне»).

12. Рассказ привезен Любовью Блиновой из г. Сухого Лога (Свердловская область). См.: «Девичий рассказ», с. 108 — 109.

13. Этой новеллой открывается тетрадь с 15-ю рассказами, привезенная из Шадринского р-на студенткой Шадринского пединститута Светланой М. в октябре 1988 г. См.: «Девичий рассказ», с. 112—116.

14. Рассказ переписан из блокнота «Песни и стихи 1982 — 1983 Кучкильдиной Светланы» (г. Шадринск и Ялуторовск). Блокнот хранился в личном архиве В. П. Тимофеева (Челябинск). В 1993 г. блокнот был передан С. Б. Борисову.

15. Рассказ получен в 1987 г. в Шадринске.

16. Рассказ получен в 1992 г. от Марины Дружковой. Челябинск.

Рассказ был получен вместе с тетрадью, датированной приблизительно 1986 — 1988 гг.

17. Рассказ вместе с тетрадью предоставлен хозяйкой «альбома» Татьяной Давидовой (Харитоновой) в 1994 г. Тетрадь датирована 1980 годом (в то время хозяйке «Альбома» было 16 лет).

18. Рассказ вместе с тетрадью предоставлен Оксаной Талановой в 1993 г. Тетрадь датируется 1984 годом (в то время она была ученицей 7 — 8 классов школы № 103 Свердловска).

19. Текст получен из школы № 9 Шадринска в ноябре — декабре 1987 г. См.: «Тридцать рассказов», с. 52 — 54. Новелла весьма популярна среди хранительниц рукописного рассказа.

Современная школьная девичья альбомная традиция, традиция письменного фольклора, попала в поле зрения фольклористов совсем недавно[115]. Изучение «классической» русской альбомной традиции заканчивается на альбомах «уездных барышень» первой половины XIX века. Таким образом период со второй половины XIX века до 80-х годов XX столетия, когда в альбомной культуре произошли серьезные изменения и, собственно, появился школьный альбом как таковой, остается неисследованным.

Первые значимые изменения в альбомной культуре произошли, на наш взгляд, в последней трети XIX века, когда из семейной среды альбом стал активно переходить в среду ученическую — в закрытые пансионы и женские гимназии. Альбомы гимназисток конца XIX — начала XX века еще достаточно строги в своей организации, многие из них открываются советом матери, включают аллегорические рисунки, четкие символы цветов, рисованных игральных карт и обязательные кладбищенские сцены. Доля альбомных поэтических штампов в них не так высока, часто встречаются многострочные авторские стихи хорошего поэтического уровня, хотя и в рамках типичных альбомных сюжетов. Встречается даже гекзаметр: «Веру в любовь потеряв, слезы печально пролила...» (РО РНБ, 694-1-19). В альбомных стихах ощущается влияние как модной, так и программной поэзии. Часто цитируются Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Фет, Тютчев, Полонский, Апухтин, Бальмонт и особенно Надсон. Много строк из популярных фортепианных романсов. Альбом гимназисток не был лишен и прозы: ее можно определить как экзальтированные стихотворения в прозе с сентиментальной лексикой гимназисток, характерными гимназическими прозвищами: «Голубка моя Серка, в те часы когда я с тобой говорила, когда мои мысли и стремления находили отзвук и сочувствие в твоей душе, я была бесконечно счастлива; Голубка моя Серуха! В те часы когда мы с тобой говели...» (РО РНБ, 694-1-19. Гимназический альбом М. М. Серовой). Юрьевские гимназистки начала века даже имели для альбома специальное гусиное перо, хотя в ходу были уже металлические перья и резервуарные ручки (некая ориентация на старину — всегда более благородную). Аналогию можно найти только в некоторых английских литературных обществах, где и в XX веке использовали гусиные перья.

Альбомная культура вновь испытала достаточно серьезные изменения в 20 — 30-х годах XX столетия. Эти изменения связаны с множеством факторов: сменой социального статуса и снижением образовательного уровня владельца альбома, поменялись ценностные ориентиры, кардинально изменился культурный быт. Но самой главной причиной альбомных новаций является, на наш взгляд, то, что новый советский ученик часто был носителем крестьянской или «посадской» («фабрично-заводской») фольклорной традиции. Фольклорный контакт города и деревни, аристократии и крестьянства постоянен, своеобразен и имеет иногда достаточно причудливые выражения.

Еще в начале 20-х годов в альбомах явственно чувствуется статус владельца. В одних «теплится» лирическая гимназическая поэзия и лексика (ангел, голубка, душечка, глаза-совершенство, лента голубая, милые щечки), в других обретает право и новая городская лирика. С конца 20-х годов содержательная разница альбомов практически исчезает. Для примера приведем все стихотворения с образом Ангела только в одном альбоме 1918 — 1923 годов, любезно предоставленного нам Еленой Владимировной Душечкиной:

Постепенно образ Ангела и голубка покидает альбомные страницы, как и характерная альбомная лексика гимназисток. Практически последние ее проявления мы встречаем в альбомах конца 30-х годов: