Поэтому он стоял и смотрел, как люди из НСБ надели на нее наручники и как она лягнула Геннадия, пока он стоял перед ней и вопил по-русски. Вскоре появились четверо вооруженных солдат суданской армии, без сомнения привлеченных криками и звуками борьбы в служебном помещении. Русские попятились к выходу, но некоторые пытались заглянуть внутрь, любопытные и возбужденные.

Старший сотрудник НСБ жестко взял Элен за подбородок и повернул к себе.

— Есть место, куда мы отправляем незваных гостей. Обещаю, что через несколько минут после прибытия в Призрачный Дом вы пожалеете о шпионаже против Судана.

— Шпионаж? Я не шпионка! Как член международной организации, я имею все права…

— Больше ни слова! — воскликнул Корт, даже не пытаясь скрыть свой американский выговор и оставаться под прикрытием. Эта идиотка с каждой секундой усугубляла свое положение. — Просто заткнитесь и делайте, что вам сказано. Вы ничего не знаете. Выберитесь отсюда и сделайте все, что сочтете необходимым, но не показывайте никому, что вы знаете…

— Вы говорите по-английски? — она уставилась на Корта; на смену ее гневу пришла растерянность.

Корт попытался урезонить женщину короткими фразами, непонятными для остальных. Он переключился на французский в надежде, что она поймет то, что останется недоступным для суданцев.

— Вы не оттуда! Не говорите, что вы из Гааги, иначе они убьют вас! Скажите им, что вы солгали. Скажите, что вы никто и ничто. ООН, не более того.

Один из сотрудников НСБ удивленно взглянул на него, но он был слишком занят, стараясь усадить на место сильную женщину.

Элен заплакала и закричала одновременно.

— Я не говорю по-французски, урод! Ты знаешь английский или нет? Помогите!

После того как Элен усадили на стул и сковали руки за спиной, несколько солдат вышли наружу вместе с одним из сотрудников НСБ, который звонил по телефону. Все русские вернулись в зал ожидания, понимая, что представление закончилось.

Корт остался в комнате вместе с женщиной, расхаживая взад-вперед. Он остановился перед ней и наклонился поближе. Ее рассеченная губа кровоточила от удара Геннадия, а коричневая блузка была порвана на плече от немилосердного солдатского обращения.

Он тихо и поспешно обратился к ней, чтобы его не услышали.

— Слушайте внимательно. Не противьтесь им, но будьте твердой. Потребуйте разговор с сотрудником UNAMID. Больше ничего не говорите. Вы не работаете там, где сказали. Вы ничего не видели. Вы ничего не знаете, — Джентри смотрел в пол, а не на нее. — Все будет в порядке.

Он отвернулся и медленно направился к двери.

— Кто вы? — окликнула она.

Он замедлил шаг, но не остановился.

— Никто.

Джентри и остальные члены команды шли по темному асфальту к самолету, огромный корпус которого маячил невдалеке.

Корт был одновременно взвинчен и встревожен; он чувствовал себя негодяем из-за того, что случилось с канадкой. Он шел вперед, опустив голову и сгорбив плечи. Он пытался внушить себе, что она сама обрекла себя на гибель необдуманными словами, что это была ее вина, а он ничего не мог с этим поделать.

Мисс Элен Уолш была мертва.

— Это ты виноват, Джентри, — тихо сказал он, ковыляя в ночи вслед за остальными.

Они находились в двухстах ярдах от самолета, когда Джентри начал отставать. Рядом оставался только Геннадий. Он расправил плечи и поднял голову.

— Геннадий. Не оставляйте меня.

Пилот повернул голову, но продолжал идти.

— Что? Где?

— Подождите меня. Я должен…

— Мы вылетаем сейчас. Пятнадцать минут на разогрев, и мы в воздухе. Не знаю, о чем ты толкуешь, но я не собираюсь никого ждать. Пошли.

Корт стоял в темноте; насекомые тренькали и жужжали, цокали и кликали в кустах вокруг него. Он оглянулся через плечо на темный терминал. К служебному выходу подъехал черный четырехдверный седан.

— Твою мать! — выкрикнул Корт.

— Пошли! — сердито рявкнул Геннадий.

Корт посмотрел на самолет и подумал о рюкзаке со своим снаряжением. Ему хотелось иметь при себе хоть что-нибудь из этого.

— Да что с тобой такое? — спросил Геннадий.

Корт угрожающе помахал пальцем перед его лицом.

— Не оставляйте меня здесь! Я скоро вернусь. Не стартуйте до моего возвращения!

Он знал, что если произнесет имя Григория Сидоренко, пилот безоговорочно подчинится ему, но еще не мог нарушить оперативную безопасность на таком уровне.

— Пожалуйста, — только и добавил он. Не дожидаясь ответа, он развернулся и побежал к терминалу.

Серый Человек мигом преодолел сто ярдов в теплой ночи, не имея никакого плана, кроме намерения найти женщину и понять, как он может помочь ей. Он не собирался устраивать драку в аэропорту, полном солдат и сотрудников тайной полиции, поэтому приходилось импровизировать. Он видел впереди яркий луч искусственного света из распахнутой двери служебного входа. Появились двое из НСБ, потом двое вооруженных сержантов суданской армии вывели Элен Уолш и затолкали ее в автомобиль. Солдаты устроились по обе стороны от нее, а люди из НСБ расселись впереди. Автомобиль тронулся с места и поехал туда, откуда появился. Корт понимал, что они увозят женщину из аэропорта.

И он знал, куда они направляются.

В секретную тюрьму НСБ в Эль-Фашире.

В Призрачный Дом.

— Твою мать! — снова выкрикнул он и остановился. Двое охранников окинули его любопытными взглядами из дверного проема, но не стали выходить наружу.

Джентри оглянулся по сторонам в поисках транспортного средства и ничего не увидел. Тогда он развернулся и пошел к самолету. Как только он вышел за пределы тусклого освещения из окон терминала и скрылся с глаз охранников, то пустился бежать. На этот раз он обогнул боковую сторону здания и устремился между грузовыми контейнерами, выстроенными в ряд, как мобильные офисы для каких-то неправительственных организаций, которые давно смылись из региона. Когда он пробежал мимо и покинул теплый асфальт, его ноги тут же увязли в песке с тростниковой соломой и затвердевшей грязи. Он направился к небольшому холму на краю аэропорта, примерно в пятидесяти ярдах. Там была металлическая ограда. Корт отметил, что ограда шла параллельно оживленной дороге, когда на улице было еще достаточно света для изучения окрестностей. Теперь он не видел никаких фар, но не видел и охранников, посмевших сунуться в непроглядную тьму. Он пробежал мимо остатков двухмоторного самолета, который явно потерпел крушение и был доставлен сюда на вечную стоянку, приговоренный быть занесенным песком переменчивых пустынных ветров.

Корт остановился у подножия ограды. Она была высотой в десять футов, с толстыми мотками бритвенно-острой колючей проволоки наверху. Он развязал шнурки на ботинках, но оставил их на ногах и проворно забрался наверх. Там, уцепившись одной рукой под колючей проволокой, он снял один ботинок, потом другой. Потом поочередно вдел руки в ботинки, несмотря на боль, причиняемую стальной сеткой пальцам ног. Он надавил на колючую проволоку подошвами ботинок, стараясь покрыть как можно более широкий участок, и прижал опасные колючки наверху толстыми резиновыми мысками. Потом, удерживая ботинки в неподвижном положении, он поднялся выше по сетке ограды, пока не принял позу пловца на тумбе, готового к выстрелу стартового пистолета. Он перенес вес тела на руки, оттолкнулся ногами, балансируя на руках, а затем рывком перенес ноги на другую сторону ограды. Совершив переворот в воздухе, он полетел вниз; ботинки слетели с его рук, когда он оторвался от колючей проволоки, и он покатился по сухой земле.

Корт не пострадал, не считая мелких синяков на руке и спине, и сразу же нашел один ботинок в темноте. Через несколько секунд он увидел, что второй ботинок застрял в колючей проволоке; пришлось подняться обратно и оторвать его от шипов. Еще через полминуты он зашнуровал ботинки и направился к дороге с небольшого пригорка.