Возроптала тогда дружина. Пошли гулять по народу нехорошие слухи. Кое-кто даже призвал бросить в огонь отродье лесное. Но князь был непреклонен и признал девочку своей дочерью, нарёк Василисою. А тем, кто болтал больше всего, велел отрезать. Одним языки, другим головы. Совсем болтать конечно, не перестали, но говорить начали гораздо тише. С большой опаской.

— Госпожа! — задумавшуюся Марику отвлёк проводник. — Нужно остановиться. Передохнуть.

Они как раз вышли на небольшую поляну. Проводник снял с одного плеча бурдюк с водой, с другого холщовую суму с караваем и вяленым мясом. Присев на поваленный ствол сосны, мужчина протянул Марике бурдюк. Она вежливо сделала один глоток и вернула обратно. От мяса отказалась.

Проводник прищурился, но ничего не сказал. Он был неглупым человеком и всегда старался не задавать вопросов, которые могли привести к преждевременной смерти.

— Долго ещё до ведьмы идти?

— Пару дней.

Марика вздохнула и глядя на сосредоточенно жующего мужчину, вернулась к своим воспоминаниям.

Она услышала массу слухов и удивительных историй, побеседовала с десятками людей, но так ничего и не узнала о сыне Серебряного Лорда. А ведь его появление не могло пройти незамеченным!

Шаманов и колдунов в Заруб-граде обнаружить не удалось. А вот волхв, старый и седой как лунь, имелся. Старик был увешан амулетами и оберегами по самое не могу и без шума к нему подступиться бы не удалось. Да и не потребовалось. Несмотря на прожитые годы, старец ещё был остёр умом, и они смогли найти с Марикой общий язык. Тем более, когда она рассказала ему об армаде кораблей, готовящейся к нападению на Заруб-град.

Волхв утверждал, что на княжьих землях за последние пятнадцать лет не появлялось никаких необычных детей. За исключением Василисы, конечно. Старик дал ей проводника и пообещал, что тот проведёт её по кратчайшей дороге к Ярхе — лесной ведьме. Она, мол, ведает обо всём, что происходит в Лесу.

У Марики сложилось отчётливое впечатление, что волхв люто и беспросветно ненавидит Ярху. Он даже в лице менялся, когда говорил о ведьме! Может, надеялся, что если Марика с ней встретится, то они начнут битву не на жизнь, а на смерть? Вот болван!

За все свои странствия по мирам Марика усвоила, что нет никого более мстительного и злобного, чем человеческие ведьмы! Особенно, если ведьма уже не первую сотню лет живёт. Куда там могучим оркам, утончённым эльфам и жирным троллям! Биться с лесной хозяйкой вампирша не имела никакого желания. Нет, ну если жизнь заставит, то придётся. Но лучше бы этой схватки избежать!

Она покосилась на кусты, в которых шуршал проводник, справляя нужду. Ещё в городе, улучив момент, Марика наложила руки ему на виски и попыталась вызнать, где живёт ведьма? И туман лишь увидела. Ничего не получилось! Старуха явно берегла тайну своего жилища. А значит, обернуться нетопырём и быстро прилететь к ней никак не выйдет! Пришлось идти пешком.

— Ты там как? — спросила она. — Готов?

— Ещё чуть-чуть, госпожа!

До неё донеслось сдавленное кряхтенье. Марика возвела глаза и негромко выругалась.

В полдень белая сова приземлилась возле зелёной лужи. Перекинувшись, Сирина внимательно поглядела на щедрый дар Владыки Болота, заменившего серебряное блюдечко с наливным яблочком.

Судя по всему, Урзук добрался до острова, но самого Учителя видно не было. Глазам Сирины предстала матово поблескивающая полусфера, высотой с десяток копий не меньше. Болотные твари наваливались на неё со всех сторон, пытались кусать, грызть и царапать. А сфере хоть бы хны! Более того, глаза у некоторых из тварей не с того не с сего вдруг загорались красным и они, позабыв обо всем, словно бешеные набрасывались на своих же! Прежде, чем красноглазых разрывали на куски, они успевали нанести немало урона.

— Что думаешь? — произнесла вышедшая из-за частокола Ярха.

— Я видела подобное заклятие…когда-то, очень давно, — Сирина нахмурилась, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы перевести мудрёное название на лесное наречие. — Сфера Неприступности… так оно называется.

— Боится, значит, Урзук, — ухмыльнулась старуха.

— Очень умно на самом деле. Он защитил себя почти от всего, — воительница покачала головой. — А видишь, у некоторых тварей глаза красными становятся, и они на других начинают кидаться? Значит, он уже может повелевать ими. Не всеми, конечно, ну так ещё и не полнолуние!

— А как энту…сфе-ру, — Ярха с некоторым трудом произнесла незнакомое слово, — разбить⁈

Сирина задумалась. Вздохнула и медленно сказала.

— У сферы есть верхний и нижний полюс. Нижний сейчас глубоко в болоте. До него не добраться. А вот верхний…

— Чего? Какой-такой понюс? — недоумённо спросила Ярха.

— Слабая точка, — воительница усмехнулась, — сфера не монолитна. Да только своими клинками я не смогла побить эту тварь. И защиту её вряд ли проломлю. А вот если отварчика твоего хлебнуть, да мечом двуручным вдарить, то может и получится…

Ярха поджала губы. В голосе Сирины она не услышала особой уверенности.

— А дивьи что? Помогут нам? — с надеждой спросила Сирина.

— Говорили я с шаманом ихним через блюдце серебряное. Затем на Сухой Холм летала. Недавно вон только вернулась, — хмуро ответила Ярха. — Никто из дивьев, да ещё и с посохом огненным, биться на нашей стороне не станет.

— Да они что там совсем обалдели⁈ Думают в пещерах своих отсидеться смогут⁈ — Сирина сделала глубокий вздох, дабы успокоиться. — Дарен умеет обращаться с посохом.

— Посоха тоже не дадут.

Воительница сжала кулаки. Разжала. На мгновение её глаза блеснули голубым светом.

— Не серчай, — примирительно сказала лесная хозяйка. — Кое-чем шаман с нами поделился. Пошли в избу.

Внутри жилища Ярхи Сирину ждал подарок, длиннорукавная женская рубаха из паучьего шёлка и штаны. Сирина взяла одёжку в руки и начала придирчиво осматривать. Материал легко тянулся, но быстро принимал обратно свою форму. Изредка по нему пробегали сиреневые искры. Также воительница заметила, что материал на запястьях и щиколотках был более упругий, а это значило, что одежда будет плотно прилегать к телу именно там, где нужно. Вдобавок она почти ничего не весила. Куда там панцирям и заговоренным кольчугам!

— Не мокнет и не горит. Не отсыревает. Не пробиваем. Не прокусаем, — начала перечислять Ярха. — Мерка подходит любому взрослому человеку, если конечно не на медведя натягивать!

— Ну да? — Сирина скептически изогнула бровь.

— Шаман сказал, что это доспех жены вождя. Он у них один такой был.

— Помнится мне прошлый их доспех Ловец разделал в пух и прах, — скептически ответила воительница.

— Этот совсем другой. Дивьям понадобились годы, чтобы его сделать. Али сама не видишь?

Сирина, конечно, видела. Сложнейший, многослойный узор заклятий, переплетённый с паучьими нитями настолько крепко, что трудно было угадать, где кончается результат работы пауков, а где начинается дивья волшба. Воительница просто была раздосадована отказом народа пещер дать им огневой посох и не хотела показать, что одежда-доспех ей понравилась.

— А что вождь сказал? А жена его? Так просто отдать согласились?

Ярха пожала плечами.

— Я только с шаманом говорила. А что дивьи промеж себя решили, то мне неведомо.

— Как у них всё странно устроено, — хмыкнула Сирина. — А ежи?

— Дал пару десятков.

— Понятно. Что ж, Ярха, придётся нам вдвоём против этого страшилы болотного выступить. Больше, видать, некому.

— Некому, — согласилась старуха и тяжело вздохнула.

Она погладила ластящегося к ней чёрного кота, посмотрела на печь, на свисающие с потолочных балок сушёные травы и лишь потом взглянула в глаза Сирине.

— Победа или смерть, — негромко сказала Ярха. — Третьего не дано.

Сирина кивнула, соглашаясь с её словами.

— Мне надо наложить на меч заклятие.

— А мне отвар новый сварить. К вечеру готов будет, а то старый уже не такой забористый. — Ярха посмотрела на слюдяное оконце. Снаружи начал падать первый в этом году снег.