— Очень красиво, — искренне улыбнулась она.

На мгновение ему показалось, что в ее глазах засверкала бриллиантовая звездочка.

— Ну что, поехали? Погода, правда… Но мы можем после прогулки зайти в сауну, погреться, а там и бассейн есть прямо на улице.

Соня счастливо рассмеялась и согласно кивнула, в сауну, так в сауну, в бассейн, так в бассейн. Быстро окунуться, держась за поручни, она может. Николай тоже улыбнулся, но сердце сжала когтистая лапа досады. Из головы не выходила его ошибка и мысли о том, что Тамара теперь всё знает. Долгожданный праздничный день был для него безнадежно испорчен.

Тамара открыла духовку. Надев толстую варежку, вынула форму, в которой шкворчали свиные ребрышки, полила их соусом и поставила обратно — подрумяниваться. Шла строго по графику, не сбиваясь, что твой литерный поезд. Понимала: остановится, изменит ритуалы и всё, дальше только катастрофа. А нужно как-то дожить сначала до вечера, а потом до утра. И так по кругу. И всё это в неизвестности, которая щерится своими ловушками, а что в них, никто не знает. Страшно. Это как черная вода в пруду заброшенного парка. Глянцевая поверхность притягивает своим блеском и даже кажется надежной, а стоит наступить, провалишься. И дальше как повезет: либо с головой уйдешь под воду, либо только по пояс. А бывает, что зловещий водоем и вовсе окажется просто грязной лужей, где только испачкаешь обувь.

Если ничего не изменится, то через сорок минут Николай будет дома. Или он теперь останется у этой своей… Сони? Никогда, никогда она не любила это имя! Ее первой учительницей в школе была Софья Михайловна. Длинная, тощая старушка с седыми волосами и деревянной указкой в руке. Она считалась самым опытным педагогом, и многие родители заранее составляли списки, лишь бы пристроить своих неразумных чадушек под ее строгий взор. Даже самые бестолковые первоклашки через две недели занятий у Софьи Михайловны начинали бегло читать по букварю и считать простые примеры с яблоками и ежами. Правда, некоторые из них получали в довесок нервные тики или панический страх перед школьной доской и учителем, но это считалось блажью и избалованностью. Педагог с сорокалетним стажем плохого не сделает, а выученные с детства дисциплина и порядок, помогут в дальнейшем во взрослой жизни. Так рассуждала и учительница, и замотанные бытом родители. Какие там психологи и тесты! Лучше любого психолога отрезвляло стояние навытяжку на протяжении всего урока у белой, крашеной масляной краской двери. Тут и опаздывать перестанешь, и таблицу умножения вызубришь назубок.

Второй раз Тамара столкнулась с этим именем, когда у нее появилась подружка. Было это в третьем классе. В сентябре к ним пришла новенькая — Софья Стешевич. Удивительной красоты девочка, кукольной красоты. С таких рисуют открытки и ставят в первый ряд на всех праздниках. Соня Стешевич выбрала себе в подружки Тамару. Точнее, она дружила со всеми в классе. Не совсем дружила, а, скорее, позволяла исполнить для нее разные пожелания. Особенно старались мальчишки. Но Тому из всех Соня выделила, их дома оказались рядом, и после школы им было по пути. Так и ходили, болтали обо всем. Соня даже приглашала Тамару к себе домой, и девочка в изумлении рассматривала блестящую мебель с золочеными завитками и самый настоящий торт, который просто так подала к чаю Сонина бабушка. У Томы торт мог быть только по праздникам. Поразило и как Соня обращается со своей бабушкой. Толстенькая, на коротких ножках еще не старая женщина, буквально сдувала с внучки пылинки. Она подняла с пола брошенный Соней портфель, помогла ей снять форму и надеть домашнее платье, которое напоминало больше платье принцессы — розовое с бантом сзади, а потом вскакивала всякий раз и кидалась на кухню, чтобы принести такую чашку или блюдце, которую захотела ненаглядная Сонечка. Тамаре бабушку было жаль. Наверное, у нее болели ноги, потому что она с трудом поднималась со стула, а Соня меняла свои прихоти часто.

Их дружба продлилась недолго и закончилась в октябре. Незадолго до этого Софья Михайловна объявила общешкольный сбор желудей — «Миллион Родине». Победителя должны были чествовать на сцене в актовом зале и вручать вымпел с горящей, вышитой золотом надписью. Соня и Тамара включились в борьбу. Они не пошли в дубовую рощицу, куда с дикими визгами побежали все, кто мечтал стать миллионером. Тамара предложила отправиться в парк, от школы далековато, но зато там точно конкурентов будет меньше. Несколько часов провели они, ползая по пригоркам, канавам и лужайкам, собирая гладкие блестящие желуди. Некоторые из них были очень забавными. Темными пупырчатыми шляпками они напоминали веселых человечков и так и просились стать занятной поделкой. Тамара старалась не обращать на них внимания, иначе и до завтра не успеют. Она собирала желуди быстро и сноровисто. А вот Соня больше ходила от дерева к дереву и потом сообщала, где еще можно пополнить запас. Ее полиэтиленовый мешок был наполнен лишь на треть, а у Томы почти полностью. Ей даже пришлось немного отсыпать для Сони, иначе не завязать было.

Они уже собирались возвращаться, как вдруг Тома запнулась о корявый корень, торчащий под опавшими листьями, и со всего маху растянулась под деревом. Колготки были разорваны в клочья, а коленка лохматилась содранной кожей. Тамара растерянно посмотрела на Соню: мол, что же теперь делать?

— Иди домой! — решительно сказала ей подруга. — Иди! А желуди я сама сдам. И твои, и мои. Софья Михайловна до позднего вечера принимает.

Тома похромала домой. По дороге она улыбалась и думала, как ей повезло с подружкой. Помогла, не бросила. Даже маме рассказывала, не обращая внимания на ее ворчание по поводу испорченных колготок.

Через неделю всех собрали в актовом зале. Тамара и Соня уселись в первом ряду. Началось награждение. Завуч — корпулентная женщина с неизменной кичкой на голове, торжественно называла фамилии тех, кто принес в школу самые увесистые мешки с желудями. Смущенные мальчики и девочки выходили на сцену и получали из ее рук бархатный алый вымпел с плетеной золоченой кисточкой.

— Стешевич Софья, 3 «Б» класс, — объявила Светлана Николаевна.

Тамара удивленно посмотрела на подругу: «Странно. У нее же был такой маленький пакет». Соня, как ни в чем не бывало, поднялась по ступенькам на сцену. Завуч пожала ей руку и вручила награду.

— Сонечка, между прочим, собрала самое большое количество желудей среди младших классов! — прогромыхала Светлана Николаевна. — Поаплодируем ей, товарищи!

Соня деланно засмущалась и победно посмотрела в зал. Тамара приоткрыла рот от возмущения. Ее на сцену так и не пригласили. Когда всё закончилось, и шумные школьники устремились к выходу, Тамара тронула за локоть Соню.

— Почему же меня не наградили? Ты точно сдала мой пакет с желудями Софье Михайловне?

— Конечно! — возмущенно округлила она глаза. — Откуда я знаю, почему тебе не дали эту… — тут она презрительно скривила губы, — эту тряпочку. Но если тебе так уж важно, на, возьми мою! Мне она всё равно не нужна. Если только на закладки порезать…

Она сунула Тамаре в руку бархатистый кусочек ткани, развернулась и побежала по коридору. На следующем уроке Тома попросила пересадить ее от Сони за другую парту.

Детские воспоминания кружились в голове. Больше Сони в жизни Тамары не появлялись. До сегодняшнего дня. Бог любит троицу? Недостаточно было первых двух? Прошло меньше двенадцати часов после ошибочного звонка мужа, но Тамаре казалось, что время встало и сейчас всё еще утро. На столе громко заиграл телефон. Тома испуганно на него покосилась. Лёлька. Дочь весело щебетала в трубку, делясь впечатлениями от просмотра спектакля, на котором она побывала на днях с мужем.

— Мам, хватай папу, и обязательно идите! — стрекотала она. — Актеры — отпад! Особенно Носиков! Мы смеялись все два часа! У них и тридцать первого есть спектакль. О, а давай мы с Глебом вам такой новогодний подарок сделаем, а? Билеты! Всё! Решено! Покупаю вам с папой билеты в театр! Ура, и голову ломать не надо, что вам подарить.