Рикардо (К Сельо, тихо.) Ну, Сельо, что ты скажешь? Сельо Что она Ваш страстный пыл вознаградит сполна. Маркиз Рикардо и Сельо уходят. ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТНАДЦАТОЕ Диана, Теодоро. Диана Теодоро Да, причем Вышло плохо, — видно сразу. Я работал по приказу. Диана Теодоро Диана (Читает.) «Кто любит вслед чужой любви, тот жаден, В нем завистью зажжен сердечный пыл; Кто сам себе блаженство не сулил, К чужому счастью остается хладен. Но если наш возлюбленный украден Соперницей — скрывать любовь нет сил; Как кровь к лицу из потаенных жил, Призыв к устам стремится, беспощаден. Но я молчу, чтоб низость высоту Не оскорбила. Я остановился, Не преступив заветную черту. И без того довольно я открылся; Забыть о счастье я мудрей сочту, Иначе могут счесть, что я забылся». Вы, право, всех затмите скоро! Теодоро Диана Теодоро Диана Мой ответ: Вы победили, Теодоро. Теодоро Увы, я вижу — есть причина, Чтоб я забыл покой и сон: Слугу не терпят, если он Кой в чем искусней господина. Один король сказал вельможе: «Я озабочен, и весьма. Я сочинил проект письма; Прошу вас, сочините тоже. Что будет лучше, я пошлю». Вельможа бедный постарался, И текст письма ему удался, Как не удался королю. Увидев, что его письму Властитель отдал предпочтенье, Он погрузился в размышленье, Шагая к дому своему. «Бежим скорей, — сказал он сыну, Меня ужасный ждет конец». Сын попросил, чтобы отец Хотя бы объяснил причину. «Король узнал, — сказал вельможа,— Что я искуснее, чем он». Вот я, сеньора, и смущен: Моя история похожа. Диана О нет, и если приз назначен Бесспорно вашему письму, То это только потому, Что этот отклик так удачен. Похвал назад я не беру, Но я при этом не сказала, Что я отныне потеряла Доверье к моему перу. Хотя, как женщина, конечно, Я рассуждаю наобум, И мой несовершенный ум Судить не может безупречно. Но вот плохое выраженье: «Молчу, чтоб низость высоту Не оскорбила». Я прочту Вам небольшое наставленье: Любовью оскорбить нельзя, Кто б ни был тот, кто грезит счастьем; Нас оскорбляют безучастьем. Теодоро Любовь — опасная стезя. Мы помним участь Фаэтона И крыл Икара тщетный взмах: [116]Один на золотых конях С крутого сброшен небосклона, Другого солнце опалило И свергло на морское дно. Диана Будь солнце женщиной, оно Едва ли так бы поступило. Любовь — упорство до конца; Ища вниманья знатной дамы, Усердны будьте и упрямы: Не камни — женские сердца. Письмо я уношу с собой; Мне перечесть его охота. Теодоро Но в нем нелепостям нет счета. Диана Теодоро Вы так добры! О, если б вечно Взамен я ваше мог хранить! Диана Ну что ж… Хоть лучше, может быть, Порвать его. Теодоро Диана Конечно. То невеликая потеря, Теряют больше иногда. (Уходит.) ЯВЛЕНИЕ ДВАДЦАТОЕ Теодоро один. Теодоро Ушла. Казалось — так горда! Смотрю, глазам своим не веря. Так неожиданно и смело В любви признаться, как она! Но нет, такая мысль смешна, И здесь совсем не в этом дело. Хотя бывало ли когда, Чтоб с этих строгих уст слетало: «В такой потере горя мало, Теряют больше иногда»? «Теряют больше…» Боже мой, Понятно, кто: ее подруга! Нет, глупость, жалкая потуга, И речь идет о ней самой. И все же нет! Она умна, Честолюбива, осторожна; Такая странность невозможна; Она к другому рождена. Ей служат первые сеньоры Неаполя, я не гожусь В ее рабы. Нет, я боюсь, Что здесь опасней разговоры. Узнав мою любовь к Марселе, Она, играя и дразня, Хотела высмеять меня… Но что за страхи, в самом деле? У тех, кто шутит, никогда Так густо не краснеют щеки. А этот взгляд и вздох глубокий: «Теряют больше иногда»? Как роза, рдея изнутри И вся блестя росою зыбкой, Глядит с пурпуровой улыбкой На слезы утренней зари, Она в меня вперяла взгляд, Залившись огненным румянцем. Так пламенеющим багрянцем Ланиты яблока горят. Так как мне все же рассудить? Признаться, рассуждая строго, Для шутки — это слишком много, Для правды — мало, может быть. Остановись, мое мечтанье! Каким величьем бредишь ты!.. Нет, нет, единой красоты Меня влечет очарованье. На свете нет такой прекрасной, Такой разумной, как она. вернуться Мы помним участь Фаэтона И крыл Икара тщетный взмах. — Фаэтон — в древнегреческой мифологии сын Гелиоса, бога солнца. Получив от отца разрешение на один день взять управление солнечной колесницей, Фаэтон, согласно легенде, не сумел справиться с конями, и те понесли колесницу к Земле. Чтобы спасти Землю, Зевс поразил Фаэтона молнией, и тот упал в реку Эридан. |
