Перси скорчил презрительную мину, всем своим видом выражая порицание плохой организации делопроизводства в отделе, взял бумаги и отбыл в приемную министра.

Корнелиус Фадж почти вырвал папку с бумагами у секретаря и углубился в их изучение

Это была катастрофа. Свою подпись и магическое заверение он узнал сразу, а это значит, что он подписал эти бумаги, не глядя. Мало того, что он проворонил перспективные территории, так еще и с посольством из страны выпустил почти всех, кто подозревался в связях с Темным Лордом. И преступников, бежавших от правосудия, выпустил... Но с другой стороны… Он обезопасил граждан, сплавив сомнительных личностей из страны подальше. Тут надо все хорошенько обдумать.

- Эй…

- Перси Уизли, к вашим услугам.

- Ну да, я знаю, Уизли. Скажите мне, молодой человек, много народу сунуло нос в эти документы? – спросил Фадж, сверля молодого секретаря напряженным взглядом.

- Только третий заместитель начальника международного отдела. - отчеканил Перси, глядя на министра предельно чистыми и честными глазами.

Министр задумался, посмотрел на подобострастную физиономию своего служащего и принял решение.

- Вы, Уинсли, получаете повышение. Я назначаю вас своим личным помощником, а третий заместитель начальника международного отдела отправляется в Россию военным атташе. И проследите, чтобы он выехал побыстрее. И еще… Я очень, - он выделил это слово интонацией и снова повторил, - очень ценю в своих людях личную преданность… Мы поняли друг друга?

- Да, господин министр, - Перси ел начальство глазами.

- Прекрасно! Назначьте на завтра пресс-конференцию, я сделаю объявление, и подготовьте документы по этим запросам. Надо пропустить, посольства на этот чертов остров, а то нам только международного скандала не хватает, для полного счастья.

- Будет сделано, господин министр, - Перси поклонился и вышел вон.

Из кабинета министра вышел уже не просто мелкий клерк из приемной, а первый помощник министра, доверенное лицо, и все в приемной это сразу почувствовали.

- Почему не работаем, чего ждем? – ядовито осведомился Перси у сотрудников. Маленькие пескари этого министерского пруда сразу сообразили, что в их водоеме появилась новая щука, и старательно заскрипели перьями.

Пока министр разбирался со своими проблемами, Альбус Дамблдор пытался сделать тоже самое со своими. Нет, безусловно, затея с подложным Воландемортом, оправдала себя: газеты воют от ужаса, наполненные до отказа описаниями зверств Пожирателей смерти, да и под шумок удалось убрать кое-кого. Но необходим завершающий штришок, финальная битва с врагом, при большом стечении свидетелей. Министерство для этой цели не годилось, слишком много авроров, а вдруг кто-нибудь из них пальнет в Темного Лорда, да и прибьет его ненароком. Тогда, пиши пропало, все усилия впустую. Нет, мы пойдем другим путем, но нам нужен нормальный Хогвартс и дети в нем. Это так подходит для финальной битвы. Трагично и прекрасно. Юные защитники и их наставник на страже мира и справедливости. И чтоб крови побольше, а то ведь это британское магическое болото на другой день забудет о наших подвигах.

«Сейчас самое время позаботиться о нейтрализации этого Дракона и приведения школы в нормальное состояние, а то ведь она развалится до первого сентября,» - нахмурился директор и принялся изучать древний свиток.

Углубляясь в описание ритуала, он все больше и больше хмурился. Да, само действо и так мало аппетитное, предполагало пытки эмоционально близких дракону людей, а где их взять, если он не знает, кто такой этот дракон. И состав участников вызывал сомнение. Из четырех волшебников, необходимых в деле, он пока набрал троих: по силе проходили только он, Грюм и Минерва. И еще… Сильно беспокоило, что кто-то, так и не дал договорить основательнице, а вдруг там было что-то очень важное, что-то такое, без чего обряд не сработает. Вопрос, на который пока нет ответа. Но Дамблдор не сомневался, он справится, ведь на его стороне правда, разве не так?

Глава 27

- Гарри, сынок, расскажи мне старухе, как там мой мальчик. Он отправился в поход один, я волнуюсь за него, а вдруг там какие-нибудь опасности. Он взял с собой только собачку, разве так можно? - спросила леди Долохова, которая сидела перед разожженным камином в большой гостиной.

- Мэм, а разве он не рассказал вам про эту собачку? - вопросом на вопрос ответил Гарри, с удовольствием оглядывая пожилую леди, которая совсем не напоминала азкабанскую узницу в белоснежном кружевном чепце с седенькими буклями.

- А что не так, с этой собачкой? – заинтересовалась Долохова, принимая у домовика чашечку травяного чая.

- Антонин вернулся и, наверняка, сейчас прибежит навестить вас. К нам на остров пожаловало Британское посольство, и он помогает их разместить. И вы уж сами спросите его про песика, - хихикнул Гарри.

- Да, Бог с ней, с собачкой, расскажи, что тебя тревожит, я чувствую, что ты как-то напряжен.

- Не говорите мне, что вы ничего не видите, я больше в это не поверю, - посмурнел подросток.

- Ребенок, зачем мне видеть, если я чувствую.

- Вам я скажу, хотя я сам еще не разобрался. Вы понимаете, это посольство сплошь состоит из бывших пожирателей смерти, я боюсь, что я дал приют преступникам.

- Ты ненавидишь их? - старушка поджала губы.

- Нет, мэм, с чего вы взяли?

- Ну, так и не бери в голову, сынок. Казнить и выносить приговоры не твое дело. Хочешь, я раскрою тебе один большой секрет? - старушка подалась вперед и заговорщически понизив голос произнесла, - все, что происходит в этой жизни – правильно, - пожилая леди откинулась на спинку кресла.

- И то, что вы полжизни просидели в тюрьме – правильно?

- О, уел! Но по большому счету и это правильно. Я с тобой познакомилась, а остальное, ты уж прости, это наши дела с Ним, - она подняла сухонький пальчик вверх, - кого Бог любит, с того и взыскует.

- Ну, тогда, он от вас просто без ума! – хмыкнул Гарри.

- Это относится и к тебе! - серьезно сказала старушка и собралась было развить свою мысль, но продолжить ей не дали - в дверях гостиной появились Долохов и Малфой старший.

Пока Долохов целовал маменьке ручки, расспрашивал о здоровье, Люциус сунул под нос гриффиндорцу какие-то бумаги. Он был в приподнятом настроении и доволен собой больше обычного, видимо, возвращение в привычную среду, благотворно на него повлияло:

- Мы завтра даем прием…