Она не обратила никакого внимания на его фырканье и сердитые мысли. Прищурилась, посмотрела тем особым взглядом, который означал, что кошка перешла на «второе зрение».

— Ты и в первый раз подвернул ногу потому, что очень сильно захотел этого.

— Я захотел?! — возмутился Амр. — Это произошло случайно! Я бегал по степи вдоль скал, там, на земле, много камней. Я зазевался, нога угодила в трещину, вот и…

— А я тебе говорю, что ты сам себе это устроил! А всё потому, что тебе больше нравится заниматься другими вещами. Вот ты и избавился от повседневных обязанностей. Мне интересно, чего ещё ты очень сильно захотел…

— Мрр, — игриво мурлыкнул Амр. Он обрадовался перемене разговора в нужную ему сторону. И вдруг вспомнил.

Чего ещё он очень сильно захотел? Или чему очень сильно позавидовал?

Пучок вертикальных камней на краю степи, нежная пёстрая кошечка и двое весёлых котят, неистовая боль в ноге от усилий, когда сдвигали большой камень, обрушенный великаном на нору.

Хис поймала картинку и вдруг заплакала.

— Меня?! Ты так сильно захотел меня?

Он словно очнулся. И взглянул по-новому на маленькую, изящную, пятнистую кошечку. Всё, как он хотел. Самая нежная на свете женщина, точно такая же, как та, в степной норе. И двое весёлых детей.

— Да. Тебя, — твёрдо сказал он. — Да ты что плачешь-то?

Он придвинулся вплотную, лизнул Хис в мокрую щёку, ласково боднул в плечо лбом, потёрся боком. Она не отодвинулась.

У него внутри мгновенно вспыхнуло… Нет, не мечущееся пламя, как раньше. Зажёгся ровный, мощный огонь. Амр чувствовал, что этот огонь не заслонит собой ни реальное, ни незримое. Скорее, озарит ещё больше, украсит яркими красками. Он не помешает глядеть «вторым зрением» для других, не сожжёт разум дотла, не лишит сил. Наоборот, придаст их.

Хис посмотрела на него. В её глазах пылал тот же огонь.

Амр осторожно обнял её, обвил всем телом. Хис прижалась к нему, так сладко, так правильно, словно они были вдвоём всегда и будут всегда…

Потом они лежали, переплетясь в один горячий, обжигающе сладостный клубок, и молчали.

Хис прерывисто вздохнула. Она вдруг снова заплакала.

— Что? — тихо и нежно спросил Амр.

— Я думаю о том времени, когда ты уйдёшь.

— Мрр? — он очень удивился. — С чего ты взяла?

Вот глупенькая! Он глубоко вздохнул и укрыл в ласковых объятиях маленькую кошку так, что полностью спрятал её своим телом от всего мира.

— Я не уйду!

5.

Отдалённый гул чуть-чуть усилился.

Амр вдруг обратил на него внимание. И встревожился. Да что такое творится-то? Он же забыл вообще обо всём, беспечно радовался жизни, совсем не заглядывал в незримое.

Молодой скальный уселся, подпирая головой земляной потолок, стиснул веки, сосредоточился. Вокруг скакали котята, весело пищали, требовали внимания, требовали игры. Амр их не замечал.

Когда он распахнул глаза и вскочил на ноги, с потолка посыпались комья земли. Скальный снёс неровные выступы спиной. Котята разом умолкли, разбежались по углам. Амр судорожно выбрался наружу, проём от его усилий стал заметно шире.

«Хис!!!»

Если она далеко, то голоса не услышит, как бы громко ни кричали. Беззвучный зов вернее.

Пятнистая выскочила из кустов. Она волокла добычу больше себя весом.

— Чего разорался? — спросила грубовато и ласково. — Сказала же, скоро буду!

И осеклась, увидев его. Глаза чёрные от разлившихся зрачков, от тела тянет таким холодом, словно скальный собрался умереть.

— Ты что?! Что случилось? — она сама похолодела от неясного ужаса, подбежала, прижалась всем телом.

— Надвигается! Чёрная туча, чернее беззвёздной ночи, чернее тьмы в глубине горы, чернее самой глубокой пропасти! Она покроет всё! Прячь детей и прячься сама, немедленно!

Она всё поняла верно.

— А ты?

Он опустил глаза на подругу, серьёзно и печально взглянул в ярко-зелёные очи.

— А мне надо бежать, предупредить всех, спасти мою стаю.

Он нехотя оторвался от неё, перемахнул через всю поляну одним огромным прыжком. Врезался в куст, замер, вернулся. Обхватил лапами за шею маленькую кошку.

— Я вернусь! Прячься же!

— Да-да, я сейчас.

Она не двинулась с места. Потом сама высвободилась, отстранилась.

— Я понимаю, что тебе надо. Беги!

И побежала за ним.

— Хис! Не туда! В нору, я сказал!

Снова обнял её, замер, не в силах отпустить, расстаться. Сжал челюсти, отскочил.

— Беги! Я посмотрю, как ты скроешься, и сразу спрячусь!

— Сначала я посмотрю, как ты спрячешься, тогда побегу! Ну?

Она полезла в нору, развернулась. Он тоже развернулся на том краю поляны. Возвратился, вздохнул. Она поняла, что он не уйдёт, пока она не укроется в убежище, вместе с детьми. Поспешно заползла под землю, исчезла. На этот раз полностью.

Он подгрёб какую-то труху ко входу, заслонил его грудой пожухлых, опавших листьев, как мог.

И бросился через лес к скалам изо всех сил.

1.

Кот может бежать очень быстро, но не очень долго.

Амр нёсся огромными скачками без остановок, спешил, напрягая все силы. Он мчался через лес вдоль горной гряды, по опушке, здесь деревья и кусты растут реже. На открытую полосу земли между лесом и горами не выскакивал, хотя там можно бежать быстрее. Но некогда смотреть по сторонам и в небо, некогда пережидать крыланов и великанов.

Мимо мелькали неохватные корявые стволы, лохматые кусты, поваленные деревья. Тропинку искать тоже некогда, да и нет таких тропинок, что ведут туда, куда надо, не сворачивая. По лбу били висящие хвосты лиан. Ветки хлестали так, словно сознательно метили в глаза. Под ноги, как назло, то и дело попадались корни. Несколько раз большой кот спотыкался, падал с размаху, вскакивал и мчался дальше.

Он задыхался, он всё чаще оступался, он уже плохо видел дорогу перед собой. Налетел грудью на кого-то, метнулся в сторону. Этот кто-то покатился кубарем, радостно заорал голосом Ася:

— Ты вернулся! Ты вернулся!

Амр оторопел, замер, но быстро опомнился.

— Я не к вам бежал! Прячьтесь, никуда не суйтесь из леса! Приближается большая опасность!

Лесные братья переглянулись.

— Как это — не к нам? А куда тебе ещё бежать, глупый скальный? Мы верим! Раз ты говоришь об опасности, значит, она есть. Так прячься вместе с нами! Глубокая чаща — самое надёжное укрытие на свете!

Они выросли у него на пути впятером.

— Прочь с дороги! Я должен предупредить стаю! Две стаи!

Они кивнули друг другу и окружили его.

— Ну, нет! Ты нам нужен! Снаружи опасность, сам сказал! Так мы тебя к ней не пустим! Потом ещё спасибо нам скажешь!

Скальный разозлился. Эти трусы думают только о себе! Он прыгнул вперёд и расшвырял лесных братьев, как котят. Ась получил удар головой в бок и снова отлетел кувырком, остальным досталось тяжёлой лапой с когтями. Они завизжали от боли, яростно заорали, но за ним не побежали.

Амр снова кинулся вперёд.

Выскочил из леса напротив горных жилищ, глянул в обе стороны и в небо, помчался к скалам. Он уже видел сородичей в пещерном проёме, он уже был на полпути, когда мельком заметил, что земля шевелится. Глянул и оторопел.

На него неслась лавина грызунов-падальщиков, Амр никогда не видел их сразу столько. Каждый зверёк не больше котёнка, для взрослого скального не опасен. Но их было так много, что они покрывали собой всю землю между лесом и скалами.

Вот первые подкатились под ноги, Амр споткнулся, упал. Огромная живая волна погребла его под собой.

Коты наверху заорали от ужаса. Вот-вот на их глазах сородича сожрут заживо, через несколько вздохов только голый скелет останется. Но грызуны спасались от какой-то большой опасности и просто неслись на север. Когда лавина прокатилась, Амр поднялся на ноги, целый и невредимый. Он даже не получил ни одного укуса, только задыхался.

Молодой скальный, шатаясь, добрёл до горной тропы, полез наверх. Добрался до входа, растолкал всех, остановился. Он никак не мог перевести дыхание, всё хотел что-то сказать, но только хватал воздух распахнутой пастью. Наконец, отдышался. И тут же заорал, срывая глотку: