Тогда в центре их случай долго разбирали специалисты, с ними беседовали психологи, их, всех по очереди, синхронизировали с ТРИПом, а потом учёные центра составляли сложную и малопонятную непосвящённым карту илипа. Морис внимательно разглядывал схемы и диаграммы, на которых были начертаны пересекающиеся круги, значки, векторы, какие-то заштрихованные фигуры…

Проанализировав сочетание этих значков и фигур, специалист объяснил: патология у Эрванда Старшего возникла как реакция на потерю бизнеса. Когда Империя ввела запрет на печатную продукцию и виртуализировала торговлю, книжные магазины по всей стране прекратили своё существование. И вместе с ними прекратилась, потеряла смысл жизнь потомственного книготорговца. Несколько поколений Эрвандов владели известнейшей в Империи сетью книжных магазинов. Даже сложилось присловье – «Эрванд рождается с бумажной пылью в крови». И вот – книг больше нет. Нет бумажных страниц, нет пыли, нет того, с чем неразрывно была связана кровь представителей фамилии… И кровь взбунтовалась против своего хозяина. Кровь восстала, сошла с ума. Услышав диагноз «лейкемия», мистер Эрванд-Старший окончательно решил, что он не жилец. Но илипмейкер нашёл способ восстановить кровь бывшего книготорговца. Ребёнок. Не приёмный, как Морис, а биологический сын, наследник рода должен был заставить угасающего мужчину поверить, что его кровь не выродилась, не потеряла своё место под солнцем – и есть смысл жить, перебороть болезнь…

Специалист по илипингу прописал папе и маме ребёнка. Помимо этого – ещё кучу всего. Обычный набор настроев, визуализаций, аффирмаций и прочих илипинговых приёмов, чтение определённой литературы, ментальную диету – отказ от некоторых жанров кино, музыки и книг… Ну, и, разумеется, сеансы гипноза и нейролингвистического программирования.

Тогда их семья переехала из центра города в Заостровный квартал – тихое предместье, утопающее в зелени садов и парков. Появился Тэйсе. Папа выздоровел. Проведённое через год обследование не показало никаких следов лейкемии. Тэйсе подрастал. Папа, совершенно преобразившийся, возился с малышом целыми днями. Он больше не звонил прежним партнёрам по книжному бизнесу, не пересматривал старые фотографии – с открытий магазинов, с выставок и корпоративных вечеринок, не сидел в одиночестве, молчаливый и мрачный… Он не упоминал больше об «этом восхитительном запахе типографской краски» и «обложке что надо»…

Но через девять лет загорелся сарай в саду. Эрванд-Старший бросился в объятую огнём постройку: там, в тайне от властей, хранились книги. Печатные книги!.. Некоторые, чудом уцелевшие экземпляры, выжившие после ликвидации сети магазинов. Пытаясь вырвать их из пламени, он получил обширные ожоги и скончался прежде, чем приехали врачи.

– Почему вы всё же обратились к илипингу снова?

Илипмейкер утратил свою профессиональную улыбку. Морис, измученный после крайне болезненной процедуры меаграфии, полулежал в кресле.

– Потому что я хочу понять.

– Понять, что такое илипинг? Чтобы поверить в него?

– Нет. Понять, почему загорелся сарай. Понять, почему ребёнок вырос непутёвым. Почему я стал неудачником, почему… Почему всё происходит вот так…

Илипмейкер долго молчал, потом долго перебирал в ТРИПе какие-то документы. Затем вручил Морису непонятное устройство, своей конфигурацией представляющее браслет с сенсорным дисплеем. На дисплее горела инструкция, объясняющая, как пользоваться сложной синхронизационной программой.

– Она называется «Мастер Снов».

Морис вздрогнул. Почему-то название напомнило о Тэйсе, и не сразу он вспомнил, почему – так называлась любимая музыкальная группа брата.

– Это новая методика. Изначально программа была изобретена для развлечения – вы в любой момент можете войти в синхронизацию и просмотреть заново любой из приснившихся вам снов, информация доступна через каталог программы так же, как файлы в мемобиблиотеке. Но её также можно использовать в целях илипинга и, в частности, илип-анализа. Программа систематизирует контент ваших сновидений, «вытащит» на поверхность корневые переживания, которые были отправной точкой информационной цепи и о которых сейчас вы, возможно, не помните – или не осознаёте их важность. Также «Мастер Снов» можно применять для илип-программирования. В будущем эта технология будет развиваться. Например, недавно изобретённая технология «рефлектор» основывается на синхронизации илипа с эгрегором, что позволяет…

Голос специалиста по илипингу внезапно утратил своё значение для Мориса. «Недавно изобретённая технология „рефлектор“»… Это Тэйсе её изобрёл. Тэйсе!.. Маленький мальчик, его младший брат, этот пропавший без вести засранец, доказал существование Полей Сэйда, о котором спорило целое поколение физиков… Морис с трудом заставил себя слушать дальше.

– …науке пока не известно. Однако открытие ещё раз подтвердило гипотезу, что человеческое сознание своим строением повторяет структуру Меа.

– Вы говорите о подсознании? – Спросил Морис.

– Это устаревший термин. Но в целом да:– то, что прежние учёные называли подсознанием – это конгломерат глубоких уровней человеческой энергоструктуры. Интересно то, что каждый из этих уровней связан с соответствующим информационным слоем Меа. Иными словами, если человек каким-либо образом открывает возможность восприятия реальности через канал более глубинного слоя – он начинает воспринимать информацию того уровня Меа, на который выходит этот слой его сознания. На этом принципе построена современная синхронизация через меатрекер. Это же использовали ещё с глубокой древности шаманы: в состоянии, называемом «транс», они могли входить в синхронизацию со своим сэйдамическим «я», что давало им возможность выходить в своём восприятии реальности на план Сэйда. На этом принципе же строится то, что раньше называли ясновидением, спиритизмом и экстрасенсорикой. В обычном состоянии обычный человек не способен воспринимать реальность на уровне Сэйда… Но он способен делать это в состоянии сна, когда активное Я отождествляет себя с сэйдамической личностью. Синхронизируйте ваше сознание с устройством всякий раз перед тем, как отойти ко сну. Программа будет считывать и фиксировать ваши сновидения. И работать с ними.

– Боюсь, из этого ничего не выйдет, – вздохнул Морис. – Я сплю без сновидений. Я не вижу снов. Никогда.

Это был заснеженный рассвет. Здесь, в Империи, климат куда холоднее, чем в Ламби, и всё это время, которое они с Ниаэ провели здесь после приезда и поступления в Академию, они не могли налюбоваться на красоту зимнего города. Особенно им нравилось гулять по Триумфальному мосту. Огромный мост, перекинутый через необъятный Тайн (в путеводителе он читал, что это самое широкое место реки), был построен Первым Императором в память о Триумфе Империи в Последней войне. Соединивший два берега Тайна и четыре речных острова, мост ознаменовал то, что Вольный Город Анвер стал центром объединённого Эрендера. С тех пор прошло 160 лет, и столица Империи раскинулась по обоим берегам, а острова обросли новыми усадьбами, дворцами, садами и парками, которые с высоты лежали как на ладони…

Каменные парапеты моста были здесь и там увенчаны бронзовыми скульптурами, изображавшими гербы правящих домов Эрендера – всех тех, кто участвовал в Объединении. Витые лестницы, ведущие на мостовые башни, были украшены узорными чугунными решётками с изображениями диковинных зверей и птиц. А уж сами башни были и вовсе произведением искусства… Больше всего им нравилась та, что выходила на Заостровную сторону – она смотрела прямо на восток, и с неё было так хорошо любоваться восходом, стоя высоко над городом! Ниаэ очень любила эти прогулки. Облокотившись о парапет, она могла часами любоваться на то, как меняется цвет зимнего предрассветного неба, как постепенно светлеют волны могучей реки, и где-то далеко за городскими предместьями розовеет край небосклона… Вот наконец поднимается Хоурэ – из-за снежной взвеси и почти постоянного тумана над Тайном его диск кажется огромным. Багровый, распухший от туманов и снега шар мягко, устало сияет сквозь марево, низко бредя над городом, полным повседневных забот. Здесь, в отличие от Ламби, никто не встречает его торжественными песнями, никто не кланяется, не складывает руки в молитве, подняв глаза к небу, чтобы почтить его путь, чтобы хоть немного поддержать его, ведь у него уже совсем почти не остаётся сил подняться на небо. В Ламби каждый считает своим долгом сказать хоть одно благодарственное слово, чтобы теплом своего сердца поддержать умирающее солнце. Но здесь все заняты делом. Здесь всем некогда.