Сергей поднялся на ноги и прошелся вдоль поляны. То, что он мог помочь этому человеку, это факт, но сколько на это уйдет времени? Да и есть ли у него это время? День почти прошел, а он даже из леса не вышел. Где-то в глубине души крутились сомнения, что надо бы, оставить этого человека как есть и идти дальше, но совесть твердила, что не бывает маленьких поступков, что всякая помощь важно. Остановившись, посмотрел на маленькое недоразумение в лохмотьях, вздохнул.

— Хочешь опять говорить? — Человечек усиленно закивал. — Это будет больно, ты понимаешь? — кивок. — И время понадобится, понимаешь? И мне придется за тобой ухаживать, тоже понимаешь? Хорошо, тогда, сначала надо подготовиться. Смотри и ничему не удивляйся и не пугайся. — Дождавшись утвердительного кивка, Сергей вытянул руку в сторону центра поляны, создавая среднюю печать управления землей, вокруг руки закрутились символы печати, тем временем, формируя в голове образ создаваемого сооружения. Легкий гул прошел под ногами, от чего чумазый человек сжался в комок, а Сергей, закрыв глаза, все глубже и глубже вкладывал образ в печать. Постепенно, посередине лужайки начал вырастать холм, а гул внутри только усиливался. Через пару минут, Сергей вытянул вторую руку, на вокруг которой закрутились сразу четыре зеленых печати. Жидкая трава, покрывавшая поляну, уплотнилась, а корни деревьев начали переплетаться, образовывая арку входа под холм.

— Ну, как-то так… — шумно выдохнул Сергей, оборачиваясь к маленькому оборванцу, челюсть которого все еще была открыта. — Ща глянем, что я там натворил. — Прошел ко входу в землянку, образованную корнями. Лестница на пару метров вглубь земли, чтобы не споткнуться, зажег небольшой светляк, вкачав в него побольше силы, чтобы горел подольше, подвесил под потолком. Земляной купол, поддерживаемый корнями деревьев, полукруглый проход во вторую комнатку, в которой тоже повесил светлячка. Две импровизированных кровати из все тех же переплетенных корней. Комнатки получились небольшие, но довольно уютные. В углу второй комнаты маленькое окошко в обрамлении травы, для притока свежего воздуха. — Ну вот, пару дней можно и перекантоваться, все не под елками дрыхнуть. — Повернувшись к выходу, увидел маленькую чумазую голову, что заглядывала в проход лестницы. — Как думаешь, сойдет на первое время? — Человечек что-то промычал и зашел внутрь, с интересом разглядывая светляка, и проводя руками по гладким утрамбованным стенам землянки. Потом подошел к Сергею, опять помычал, показывая на рот, и делая движения, как будто ест ложкой. — А, опять проголодался! Ну, сейчас мы тебя покормим, но! При одном условии: ты умоешься и хорошенько помоешь руки, а то грязный, как поросенок. Договорились? — И дождавшись утвердительного кивка, оба вышли наружу.

Тяжело вздохнув, Сергей достал из рюкзака запасные штаны и одну из тельняшек. Ладно уж, можно пожертвовать. Не разорится. Наверное. А хорошее дело, это всегда хорошее дело. Сложил вещи стопкой, поманил человечка к себе рукой.

— Давай, скидывай этот хлам, потом сожжем, а то мало ли что у тебя в них водится, а я пока воду приготовлю. Не бойся, не буду смотреть, я отвернусь. — Развернувшись, сформировал малую печать сбора воды, ограничил задаток силы, добавил температуры, чтобы была теплая, площадь покрытия. Вода полилась равномерно на землю, стягиваясь в одно место, сам же, не оборачиваясь, спиной отошел в сторону, — давай, купайся, мыло только не забудь, минут на тридцать хватит, а потом закончится вода. А я пока схожу, может подстрелю кого. — И не оборачиваясь, спиной к тому месту отправился в лес.

Долго блуждать не пришлось, буквально в ста метрах от лагеря сумел накрыть ловчей сетью крупного зайца, которому сразу же свернул шею, вернулся обратно, все так же, стараясь не смотреть на купающегося человека. А тот, в свою очередь, громко фыркал и что-то мурлыкал себе под нос. Сергей, не оборачиваясь, стоя спиной к импровизированному душу, быстро разделал тушку, из остатков недошалаша сложил и развел костер, нанизав мясо на прутья, принялся жарить, распространяя по округе умопомрачительный запах.

Звук шагов босых ног заставил Сергея обернуться. В лучах заходящего солнца, перед ним предстало… На пару секунд мужчина опешил: белокурые волосы, хоть и спутанные и требующие расчески, ярко-голубые, выразительные глаза, прямой тонкий нос и не очень пухлые, но чувственные губы на детском, девчачьем лице.

— Мать твою! Ты же ребенок… Девчонка?! — Сдерживая возмущенный вскрик вырвалось у него. — Кто же это тебя так-то, а?! — Негодование начало охватывать Хранителя. Но, пару раз вдохнув и выдохнув, он успокоился, кивком головы указывая на место рядом. — Садись, кушай, это все тебе. Наедайся на пару дней. А мне надо подумать. — Медленно поднялся, углубляясь в мысли, принялся ходить по поляне, пытаясь привести в равновесие чувства и успокоить вспыхнувший в душе гнев.

Окончательно успокоившись, Сергей вернулся к костру, где девочка уже клевала носом. Видимо сытный ужин разморил бедолагу, и, пару минут спустя, она уронила голову на длинные рукава тельняшки, мирно засопев. Немного посидев у костра, Сергей зашел в землянку, расстелил на одной из кроватей свернутое вдвое одеяло, вернулся наружу, подхватил на руки, почти невесомое тело ребенка и аккуратно положил внутри, на подготовленную койку, укрывая вторым одеялом. Девочка что-то промычала во сне, свернувшись калачиком, отвернулась к земляной стене и сладко засопела. Мужчина присел рядом на край, нежно погладил спутанные волосы, распрямляя их. Отчего-то вспомнилась маленькая Синика. И на душе заскребли кошки.

Сбросив наваждение, сформировал малую печать исцеления, чтобы поддержать тело. Печать впиталась в девчушку, как вода в песок. Бледно-серый оттенок кожи начал приобретать здоровый цвет. Отлично, теперь средняя печать. Девочка закашлялась, выплевывая из легких мокроту и все, что не должно быть в здоровом организме. Дождавшись, когда кашель прекратится, Сергей размял руки, формируя Великую Печать Восстановления. Когда-то давно, при помощи этой печати, Сергей мог возвращать людям утраченные конечности, теперь настала очередь девчушки.

Долгие минуты воссоздания печати, от напряжения пот покатился по лицу. Невероятно сложная по вязи и структуре печать, вытягивала физические силы, не меньше, чем погрузка вагонов цементом. Последний штрих, удержание, закрепление и отправка в тело. Секунда, две, три, десять, ничего не происходило, от чего Сергей начал сомневаться в том, что все сделал правильно, но тут, девочку выгнуло дугой, отбрасывая в сторону одеяло. Изо рта раздался тихий хрип, тело еще больше выгнулось, вставая практически на мостик. Сергей аккуратно придавил за плечи девочку к кровати, вливая в тело чистый эфир, закрепляя эффект печати. Глаза закатились и тело мелко затрясло, а потом, резко обмякло. Приложив палец к шее, нащупал равномерный пульс, запустил малую печать исцеления, укрыл девочку и вышел на свежий воздух.

Быстро насобирав хвороста, Сергей разжег костер, уселся рядом, вглядываясь в язычки пламени. Ночь была в самом разгаре, из землянки периодически доносились стоны. Налив в кружку воды и мелко нарезав остатки кролика, Сергей поставил вариться бульон на угли. На периферии зрения мелькнула тень. Мгновенно поднявшись, накинул на себя «кольчугу», а рука привычно нырнула за спину, нащупывая рукоять тесака.

— Покажись! — Строго приказал Сергей, подкидывая большой шар светляка над поляной. Белый свет мгновенно выхватил из темноты длинное золотисто-зеленое тело, напоминающее змею. — Выходи, если не враг. — Еще раз максимально жестко произнес хранитель.

Шелест травы и периодические попадания гибкого тела в свет, говорило о том, что животное движется вокруг поляны, нарезая круги. Неожиданно движение прекратилось, вокруг руки Сергея, сама собой сформировалась печать огненной стены, готовая в любой момент сорваться.

Сначала в темноте появились золотистые глаза, которые начали медленно приближаться, входя в круг света.