А что я ему такого сделала, что сейчас он так взбесился? А судя по тому, как в это мгновение полыхает огонь в его глазах, как пляшут языки пламени на кончиках пальцев, а вокруг нас начинают потрескивать мелкие веточки на деревьях, декан просто в ярости.

Нервно сглотнула и переспросила:

— Что?

Он шагнул ко мне вплотную, остановился так близко, что я ощутила тонкий аромат его кожи, почувствовала тепло его тела.

— Ты заставила меня в себя влюбиться! — тихо проговорил высший внезапно охрипшим голосом, от которого волна колючих мурашек пробежалась по всему телу.

В следующее мгновение он впился в мои губы обжигающим, злым поцелуем, вытеснив все мысли из головы. И снова моё сердце уносилось в пропасть, дыхание замерло, а тело пронзали тысячи иголок, так сладко, что почти болезненно разгоняя кровь по венам. Сквозь ткань прожигали прикосновения рук ведьмака. Вокруг нас ревел ураган огня, смешиваясь с настоящей вьюгой.

Что мы творим? Как спастись от пламени, выжигающего сейчас моё сердце вместе с душой? Как не сгинуть в пучине своих эмоций, не потерять себя…

Я плавилась мягким, податливым воском в руках мага, отвечала на поцелуй, будто он был последний в моей жизни.

Когда Айвен, наконец, а может быть, к сожалению, оторвался от моих губ и, тяжело дыша, посмотрел в мои глаза, провел кончиками пальцев по подбородку, лаская, прикоснулся к щеке, я все ещё никак не могла заставить биться ровно свое глупое сердце. В голове все ещё шумело, а перед глазами плавали оранжевые точки. И все же я собрала волю в кулак и прошептала:

— Простите, декан, я не хотела…

Мужская рука, только что порхавшая по моему лицу, неожиданно замерла и сжалась в кулак.

— Не хотела? — глухо переспросил высший.

— Не хотела, — эхом повторила я, сглатывая горький ком в горле.

Стало как-то совсем тошно от пронзительного напряжения, повисшего в воздухе.

— Ты… — обвиняюще начал декан и замолчал, подбирая слова, — ты все испортила! У меня есть невеста, дата свадьбы назначена, но теперь все мои мысли и желания прикованы к тебе! Я не знаю как, не умею с этим бороться.

Слово «невеста» больно хлестнуло раскаленной плетью. Невеста! У него есть невеста!

Оглушенная, я смотрела на своего декана, растерянно хлопая глазами. В ушах стоял нарастающий гул. Он… да как он мог вообще? Я поняла, что не дышу и сделала судорожный вдох. Кайл что-то еще говорил, но я не слышала его слов. От рвущейся наружу магии нестерпимо начало колоть руки. Чтобы хоть как-то облегчить боль, я отпустила снежный поток, надеясь, что корка льда, стремительно обволакивающая мое сердце, тоже уйдет вместе с этим потоком. Вокруг нас взвыла метель.

Пронзительный, шквальный ветер остервенело набрасывался на мужчину, стоящего прямо передо мной, трепал его темные волосы и швырял ему в лицо пригоршни снега. Крупные хлопья кружились вокруг нас, оседая на землю мокрыми каплями, чтобы в следующий миг вновь подняться вверх новыми кружевными кристалами.

— Элис! — высший не отрываясь смотрел мне в глаза, — Прекрати, прошу тебя!

Я не могла. Я просто не могла остановиться. Взять себя в руки. И ведь понимала, что не имею права злиться на него, но все равно злилась. Я не знала, что так получится, что мы оба будем подвержены этому приворотному зелью, не представляла, что мы не сможем сопротивляться чарам, прекрасно понимаю, что все наше притяжение ненастоящее. Как только действие зелья будет снято, мы освободимся от этой зависимости.

«Ты заставила в себя влюбиться», — от этих слов до сих пор замирает сердце. Память с упорством маньяка подбрасывает эти воспоминания вновь и вновь, заставляя сбиваться дыхание и закипать кровь в венах. Тот поцелуй, что последовал сразу за этим отчаянным признанием, до сих пор горел на моих губах. Но невеста… Конечно, у него есть невеста! Удивительно, что не жена…

Я подняла на него взгляд и облизнула губы. Свист ветра усилился, от падающего снега уже даже я почти ничего не видела, а может быть, это слезы так застилали глаза, неважно. Главное сейчас избавиться от этой мучительной боли.

— Элессандра! — в голосе декана послышались угрожающие нотки, его глаза потемнели.

А потом внезапно мои снежинки озарились золотым сиянием и испарились. Даже ветер затих. Он что, нейтрализовал мою магию? Это он зря! Все же я ведьма. Почти не думая, достала мешочек и прошептала коротенькое, но весьма эффективное заклинание.

— Санцырс!

Бабах!

Чем отличается ведьма от ведьмака? Правильно! Ведьмаки в основном надеются на грубую физическую силу, увеличенную магией и оружием, а вот ведьмочки взывают к природным потокам, часто используют хитрость и зелья.

Черный, густой дым скрыл фигуру ведьмака, полностью ослепив его не некоторое время, что дало мне время отойти на безопасное расстояние. Мало ли, на что способен разгневанный маг, еще швырнет в меня огненный шар. На всякий случай, запустила в него «охранкой», которая тут же обвила Кайла вместе с тьмой в плотный кокон. Теперь он не сможет выйти, пока действие заклинания не закончится. Это действие недолгое, но мне достаточно будет времени, чтобы убраться отсюда.

Магистр Айвен попытался двинуться, но полностью лишенный возможности видеть и хоть как-то ориентироваться в пространстве, остановился, прислушиваясь, а может быть, пытаясь снять с себя насланную тьму.

— Элис, что ты делаешь? — зло прорычал высший.

Кокон из мрака качнулся вместе с ним.

— Не смей ко мне прикасаться! — крикнула я, поскольку расстояние между нами было уже приличное. — Никогда! Слышишь меня? Ни под каким предлогом! Ты наглый, самоуверенный, совершенно невыносимый… кобель! Вот!

Чернота, плотным кольцом окутывающая мага, опешила вместе с ним. Они замерли, а затем из мрака вырвался столб искр. Надо уносить ноги. Видимо на высших заклинания как-то по-другому действуют.

Я бежала, не разбирая дороги. Только бы оказаться подальше от Кайла, только бы угомонилось мое ненормальное сердце! Шорох камней под ногами и шум собственного дыхания — все что я могла слышать сейчас. До жути было страшно, что магистр Айвен догонит меня, но при этом я прислушивалась к своим шагам и к моему разочарованию, в смысле, счастью, не слышала звуков преследования.

Когда от бега заболело в боку, я сбавила темп. Остановилась, держась за ствол дерева. Вдох. Выдох. Надо успокоиться! Это совершенно на меня не похоже! Что за истерика? И чем дольше я стояла, приходила в себя, тем все сильнее одолевали чувство стыда и раскаяния. Это надо же так! Пустила в ход магию против собственного декана и убежала вообще не понимая куда. Я ведь понятия не имею, куда нас занес портал, да и со скалы мы так удачно слетели, что я теперь не знаю, находимся ли мы до сих пор на территории империи, или все же оказались за границей владений шохи? Но самое главное — как мы будем отсюда выбираться?

— Проша! — позвала я, когда смогла, наконец, говорить, — Проша, ты меня слышишь?

Тишина. Только шелест осиротевших веток и безмолвное кружение на ветру покинувших свое пристанище сухих листьев.

— Проша, мохнатая ты жо… — глубокий вдох, нельзя так с фамильярами, — морда ты пушистая! Где тебя носит?

«Сама меня прогнала, как шавку подзаборную», — послышался в голове ворчливый голос. Однако сам обладатель этого голоса не спешил являться на зов.

— Никто не выгонял! — возмутилась я, — Вас с Рейной попросили переместиться, чтобы не причинить вам вреда, да и подзарядиться вам обоим было уже пора. Нашел повод дуться! Лучше бы подумал, как нам отсюда выбраться!

«Ой, не смешите мои тапочки! — фыркнул мохнатый вредина, — Заботливая ты моя, думаешь, я не понимаю, что вам не терпелось остаться наедине?».

От такого обвинения я опешила.

— Что ты мелешь?

— А что, не так? — у моих ног зазмеилась поземка, уплотняясь и образуя хитрую морду моего песца.