— Эриус! — позвала я младенца, как будто он мог мне ответить.

Тишина. Только лишь жадный треск пламени, пожирающего наш дом. Все, что мне остается делать — это сидеть и ждать хоть кого-то, а еще надеяться, что смогу выжить в этом аду.

Села на пол, обхватила руками согнутые колени, положила подбородок на них и закрыла глаза. Я молилась всем богам, которых смогла вспомнить в тот страшный момент. Казалось, во всем мире осталась только я и огонь, пожирающий все вокруг. Никто не придет, никто не сможет мне помочь. Горе и страх разрывают мою душу на куски. Становится жарко. Так жарко, будто я уже спустилась на самое дно Хаоса и вошла в чертоги демонов. Ведь только там может быть так горячо. Мне бабушка рассказывала. Я точно знаю!

Мои распущенные, длинные, рыжие волосы колышет горячим потоком воздуха. Пламя уже совсем близко подбирается к подолу платья.

— Мама! — вместо крика жалкий всхлип.

Я уже знаю, что никогда больше не смогу обнять своих родителей, не возьму на руки крошечного братишку. Никогда! Совсем скоро и я сама нырну в это самое «Никогда». Меня не станет, как будто не было. Воздух такой нестерпимо горячий обжигает грудь изнутри. Так больно, что хочется кричать…

Внезапно все обрывается. Искры огня превращаются в мерцающие снежинки, опадающие на пол тонким кружевом. Передо мной возникает темный силуэт. Нависает сверху. Пронзительные голубые глаза будто смотрят прямо в душу, прожигают насквозь не хуже того пожара, который полыхал тут всего несколько мгновений назад.

Эти глаза затмевают собой все вокруг. Я смотрю в них и проваливаюсь в пропасть. Но самое главное, что мир вокруг больше не полыхает. Накатывает приятная прохлада, дарящая успокоение и покой.

— Это что тут за котенок? — удивленно говорит мужчина, продолжая рассматривать меня.

Где он тут увидел котят, я понятия не имею, но я протягиваю к нему руки и говорю:

— Отнесите меня к маме, дяденька!

«Дяденька» удивленно вскидывает брови, улыбается как-то криво и выдает:

— Так меня еще никто не называл! Ладно, Бездна с тобой! Иди сюда!

Он поднимает меня одной рукой, прижимает к широкой груди, а я закрываю глаза и снова начинаю кашлять. Он уносит меня из горящего дома. На пути незнакомца пламя с шипением гаснет и отступает.

— Элессандра! Элис…

«Леська, етить твою колизию!»

Что им всем от меня надо?

— Адептка Вейлис! — уже требовательное.

Отстаньте от меня все!

Источник еле двигается. Сила лишь слабо искрит, будто вот-вот погаснет совсем. Непривычно холодно и так сильно хочется спать.

«Ведьма!», — какой противный, въедливый голос!

Странно, но на него источник среагировал неожиданным всплеском. Ярким и холодным.

— Элис, очнись!

А вот от этого голоса сердце мучительно сжалось, а в источнике зажглись ослепительные искры.

— Мурк!

Что-то пушистое коснулось моей щеки.

«Леська! Если ты сейчас же не проснешься, я принесу тебе жирного мыша!» — несмотря на то, что голос старался казаться шутливым, в нем слышалась тревога. Затем все стихло, а я опять начала соскальзывать в темную реку без звуков и ощущений. А потом… внутри будто взорвалось солнце. Выплеснулось горячей волной, затопляя собой все мое существо. Источник погас, а в следующее мгновение вспыхнул ровным, холодным свечением.

Сделала глубокий вдох, выныривая из беспамятства.

Распахнула глаза и встретилась взглядом с обеспокоенным деканом. Моя голова лежала на его коленях, его руки обнимают меня, рядом сидел мой невыносимый фамильяр, а чуть поодаль прижав уши с пушистыми кисточками к голове, внимательно наблюдала за всем происходящим Рейна.

Я удивленно осмотрела всю компанию.

— Вы чего? — спросила их.

«Ты хлопнулась в обморок от перенапряжения», — оповестил меня Проша.

Посмотрела на высшего. Он взирал на меня сверху вниз. Его руки такие теплые и сильные, а взгляд такой пленительно-завораживающий.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил декан.

Я попыталась встать, но он меня удержал.

— Лежи пока, ты упала в обморок. Я дал тебе восстанавливающее зелье, нужно время, чтобы оно подействовало.

Заботливый какой! Если он продолжит меня вот так прижимать, я вообще не захочу подниматься. Так, стоп! Это уже вообще никуда не годиться! Не обращая внимания на сопротивление, я все же выкрутилась из его загребущих рук. Отстранилась. Теперь я могла смотреть в глаза ведьмаку не снизу вверх. Так определенно лучше! Теперь я могла воспринимать окружающую действительность более адекватно, не растворяясь во взгляде его глаз.

— Где мы? — удивленно спросила я.

Мы сидели на кровати, внутри какого-то дома, скорее даже лачуги. Стол, два стула и кровать — вот и все убранство. Помещение освещает магический светлячок, отражающийся в глазах рыси и песца.

— Охотничий домик, — ответил Кайл, — мы не дошли до деревни, но повезло найти это укрытие до темна. Переночуем здесь, а утром пойдем дальше. Здесь безопасно. Я поставил охранные чары и накинул полог невидимости. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Не хватало еще, чтобы ты выгорела.

Меня подобная перспектива тоже не прельщала, поэтому я не стала спорить. Тем более что на самом деле чувствовала себя так, будто почти выжгла свою магию. Только вот с чего бы это? Я ведь не делала ничего такого, чтобы это произошло! Судя по виноватой морде моего фамильяра, Проша точно знает, почему я сейчас на грани.

— Песец! — процедила я сквозь зубы.

«Говорила мне мама — не ценят ведьмы доброты песцовой», — печально вздохнул пушистый прохвост.

— А хочешь, я сейчас оценю, — прищурилась я, — и отблагодарю, — зловеще пообещала ему.

«Ой, все, мне пора! Я вообще тут задержался, — Проша встал, встряхнулся и попятился, — благодарить будешь потом. Отдыхай, моя хорошая!» И морда такая хитрая!

— Хорошая? — опешила я, — Я?

«Нет, я!» — фыркнул наглец.

— Ах ты…

Я осеклась и посмотрела на декана, с интересом наблюдавшего за мной. Вот же троллий хвост! Не могу же я выяснять отношения с фамильяром по поводу того, что кое-кто наглым образом использовал мой магический источник для построения незаконных порталов. Объясняй потом ему, как мне это удалось, если я сама вообще не в курсе происходящего.

— Господин, ее не было на месте, — глухой голос из-под маски, закрывающей половину лица, звучал сдержано, но нотки ярости предательски пробивались в нем.

Мужчина стоял среди искалеченных тел на том самом месте, где еще совсем недавно был защитный контур. Легкий, свежий, едва уловимый запах девушки еще витал в воздухе, но сейчас был щедро приправлен запахом крови убитых гаккиров. Мужчина раздраженно повел плечом, посмотрел на лезвие меча, с которого стекала грязными, бурыми каплями кровь, убитых им существ, которые не сумели выполнить приказ, а значит, уже совсем бесполезны и не должны оставаться в живых.

— Я найду ее! — пообещал он, продолжая говорить по артефакту связи.

Глаза мужчины в полумраке поляны сверкнули серебром.

— У тебя заканчивается время, — холодный, безразличный голос собеседника прозвучал пугающе тихо, — и попыток больше не будет. Ты приведешь мне девчонку или сам простишься с жизнью. Я не люблю ждать!

— Да, господин!

Мужчина сжал в кулаке артефакт связи, прерывая сеанс.

— Арн, ищи! — приказал он, переступая через распростертое тело тролля.

Замер на миг, всматриваясь в убитого. В отличие от гаккиров этот наемник был уничтожен раньше, до того, как пришел убийца. Не могла девушка со стихийной магией не могла сокрушить горного тролля самостоятельно. Тем более огнем. Интересно…

Призвал силу, перешел на магическое зрение. В воздухе еще витали остатки его собственного заклинания, которое он активировал, чтобы удержать свою добычу, передав амулет бестолковым гаккирам. Только теперь мелкими вкраплениями здесь присутствовала и магия его добычи. Яркая, светлая, почти ослепляющая. Даже сейчас, когда от нее почти ничего не осталось, сила девушки удивляла своей прозрачной чистотой. Поразительно, как ей вообще удалось разрушить его темное заклинание? Откуда у девчонки такой резерв магии? Поймал двумя пальцами почти потухшую искру. Всмотрелся в нее. Ну что же, это может быть интересно. Впитал в себя крошечную блестку и пустил по следу тонкую, невидимую нить. Как только она найдет беглянку, можно будет получить доступ к ее источнику, а значит, появится возможность ею управлять.