С одной стороны ванина бабушка всё время возмущалась:

— И сколько мне здесь на чемоданах сидеть? Неделю⁈ Да я за неделю сама тут соберусь!

— Знаю я, как ты соберёшься! — не менее экспрессивно отвечала Вероника Павловна. — Тебе сколько ни дай времени, вечно, уже машина приходит, а у тебя всё ещё лежит навалом, ничего не упаковано! Посидишь пару дней, подождёшь!

— А чего Ваньку сюда не позвала? Сами всё таскаем!

— Да он совсем неслух стал с этой своей школой! Видишь ли, у него сегодня праздник какой-то и его там чем-то там командовать поставили.

— Вот, говорю тебе, совсем распустила сына! Не мог ради матери эти гулянки отложить!

А дело в том, что к концу октября даже первокурсники оказались уже достаточно образованы, чтобы самостоятельно, по эфемеридам, определить ключевые точки Колеса Года. В частности, понять, что Самайн, а по русски — Велесова ночь — приходится на последнее воскресенье октября. А ведь у них на курсе целый волхв есть! Вот Ваня и поработай по специальности! В результате произошло длительное и бурное выяснение отношений по телефону, в ходе которого Ваня битый час объяснял матери, что это не просто гулянка, а важный магический ритуал, что проводить его надо в конкретный день и сдвинуть нельзя, что он в этом ритуале главный и он должен не просто присутствовать, а вести церемонию и кроме него некому. И что это вообще, в некотором смысле элемент учебной программы… Всё бестолку. На все ванины аргументы было только одно возражение: «Ты что, не можешь ради матери эту вашу вечеринку отложить или вообще на неё не идти?». В конце концов доведённый до белого каления Ваня рявкнул в трубку: «Нет! Не могу!», на что последовал ответ: «Вот так ты с матерью?!!!», и брошенная трубка. В результате бабушку собирали без него.

Правда Ване от этого было не на много легче: пришлось срочно изучать все потребные источники, конструировать на бегу ритуалы, всё организовывать, связывать…

Не сказать, что эта деятельность Ване сильно понравилась: пришлось разжигать ритуальный костёр, резать жертвенного барана, купленного у ближайшего фермера (знать бы ещё как его резать, но, спасибо Наде, Ваня справился) и всё это под должные молитвы древним богам, которые никто не знал и потому пришлось сочинять на ходу. Хорошо хоть Илне успокоила, напомнив известную в соответствующих кругах присказку: «Хороший шаман поёт свои песни!». Она же руководила разделкой жертвенной туши. Она да Надя — единственные на курсе, сведущие в этой премудрости. Они же с мавкой впридачу не испытывали особых моральных трудностей от самой процедуры заклания, чего не скажешь об остальных. Свете, вот, вообще дурно стало когда Ваня перерезал барашку горло. Но когда по двору поплыл запах жареного мяса, моральные терзания окончательно закончились и пировали все с должным усердием. И Ваня, который освящал всё действо своей святой шваброй, смог наконец вздохнуть с облегчением. Правда где-то в глубине души точил червячок, что теперь ему предстоит регулярно вести общие празднества для всей кафедры. Да и Соловей намекнул, что к празднику Коловрата следует готовиться заранее…

А вот от погрузки на отъезд отвертеться не удалось. Ваня, со всем гаремом, был поднят по тревоге и выведен на работы.

— По Москве не соскучился? — с ехидцей спросила мама.

— На каникулы приеду, — отмахнулся он.

Но вот, наконец, барахло было уложено в вызванную из Москвы «Газель», и все сели попить чайку на дорожку, проститься, так сказать, с дачной жизнью до следующего сезона. Вероника Павловна позволила себе подколку: изобразив искреннее восхищение, заявила:

— Какие у меня отличные снохи! Красивые, умные, работящие! И целых три штуки!

Надя на это покраснела, как помидор, Василиса вообще не поняла в чём наезд, ну так нечисть лесная, что с неё взять? А вот Света только хмыкнула и задорно подмигнула заметно смущённому Ване, за что тут же была маркирована ваниной мамой как самая бесстыжая.

Но вот, кортеж из одной «Газели» и одной легковушки удалился, похрустывая первым снегом, а Ваня с девушками остались в опустевшей даче: всё окончательно закрыть, проверить, дождаться, пока прогорит печка…

Мама с бабушкой уехали, оставив на Ваню и его девушек ещё много работы: надо было слить воду из домашнего водопровода, достать насос из колодца, отключить и убрать газовый баллон, проверить все окна и двери изнутри и в самом конце отключить рубильник. И только потом можно торжественно запереть входную дверь и сказать даче прости-прощай до следующего сезона. Обычно Ваня делал всё это после того, как машина с вещами погружена и маменька весело покрикивала из своей: «Ну что ты там копаешься! Всего делов-то на пять минут!». Сейчас всё можно было сделать и не спеша, тем более, что девочки реально помогали. В результате эта обычная возня не сильно и утомила.

Но вот наконец Ваня раскланялся с домовым, закрыл калитку, бросил прощальный взгляд на опустевший сад и вся компания двинулась в Соловьёво: не сговариваясь они решили прогуляться по первому снегу пешком.

А вскоре подоспела пора зимних праздников и самый первый из них — День рождения Деда Мороза. Праздник, кстати, не безопасный. Это современная общественность воспринимает Мороз добрым дедушкой с мешком подарков, а вот маги помнят, что Мороз, он от слова Мор. А волхвы-то как помнят, даже такие, свеженедоделанные как Ваня. И, кстати, свой собственный Мор на Спецкафедре имеется, фехтование ведёт и ещё кое-что до кучи, у старших курсов. По традиции он в этот день обходит все курсы в их общежитиях. Древний бог смерти, владыка Левого берега Смородины, полномочный представитель Чернобога на Земле, благословляет студентов на учёбу, честную жизнь и праздничное веселье.

Ровно в полночь с 17 на 18 ноября в ворота двора, где обитали первокурсники, постучали. Миша и Рома распахнули створки и Дедушка Мор вступил внутрь. Никакого шутовства с накладной бородой и красным тулупом! Никаких таких корявых посохов. Высокий, прямой как жердь, в подбитом горностаевым мехом ярко алом плаще и чёрной железной короне. Длинные седые волосы, серебряные в свете высоко стоящей Луны, рассыпались по плечам и из-за правого торчит рукоять двуручного меча, словно инеем покрытая мелкими бриллиантами, которые, также как иней, переливались и блестели в лунном свете.

— Исполать вам, добры молодцы и красны девицы! — Кощей кивком головы изобразил намёк на вежливый поклон. — Пустите ли именинника внутрь?

Из толпы студентов вперёд выступил волхв со своей святой шваброй. Слегка подпитав её Светом, самую малость, чисто для понтов, он вызвал на кончиках волосков щётки что-то типа огней святого Эльма. Выглядело не менее эффектно, чем кощеев меч. Отзеркалив поклон, он произнёс:

— И тебе исполать, Мор! Заходи, отведай угощения, что от чистого сердца. Но человека мы тебе не отдадим.

Кощей смерил волхва пристальным взглядом и вдруг понял, что и правда, не отдадут! Была в этом смертном сила, которую он видел и в древних волхвах. Однако же, одного… вернее одну, забрать сегодня надо, не на совсем, конечно. Просто по традиции именно первый курс выделял на все зимние праздники Снегурочку. Потому и спросил Мор:

— Однако же, согласно правилам, меня должна сопровождать Снегурочка. Может кто захочет стать моей внучкой?

— Если какая девушка захочет, то станет, — помня дискуссию с Соловьём о свободе воли, согласился Ваня. — А сейчас, заходи, Мороз! Отведай угощения!

После этих слов вперёд выступили Света, что стояла по правую руку от Вани с блюдом на котором покоился огромный каравай, Надя, что стояла по левую руку, преподнесла блюдо со шкварчащим жареным на гриле мясом жертвенного поросёнка и Маша вынырнула между ними посредине, оттерев волхва, и протянула Кощею большую чашу с квасом.

Мор отломил хлеб, отведал мяса, выпил квас, после чего произнёс:

— Благодарствую, люди! Вижу, чтите покон и вежество соблюдаете!

После его зазвали к столу, усадили на почётное место, подняли братину за здравие, что древнего бога смерти всегда веселило. Он снова отведал угощения, встал, призывая всех к тишине.