Перед 4-й танковой армией Гота была поставлена задача прорвать советскую оборону на Воронежском фронте, а затем двигаться в северо-восточном направлении на Прохоровку и овладеть ею. Немцы полагали, что Прохоровка явится исходным пунктом советского контрнаступления. Как только советские силы в этом районе будут уничтожены, 4-я танковая армия должна будет повернуть на северо-запад, к Курску, и соединиться с 9-й армией Моделя, наступавшей с севера.

Три эсэсовские танковые дивизии были развернуты параллельно друг другу, бронированными клиньями, в голове которых стояло по роте «тигров». 5 июля 2-й эсэсовский танковый корпус ринулся в наступление. Первая линия советской обороны была прорвана сравнительно легко, но затем немцы вышли на обширные минные поля и угодили под меткий огонь противотанковой артиллерии. Тем не менее к концу первого дня наступления дивизии «Ваффен-СС» смогли вклиниться в советскую оборону на глубину 18 км. Действия бронированного клина были хорошо скоординированы с ударами штурмовой авиации. Уже не в первый раз на Восточном фронте дивизии войск СС продвигались вперед более быстрыми темпами, нежели находившиеся на их флангах части Вермахта. К утру 6-го июля они уже были готовы к атаке на вторую линию советских укреплений. Однако второй день боев выдался гораздо более трудным. «Лейб-штандарту» пришлось иметь дело с 1-й советской гвардейской бронетанковой бригадой. На дальних дистанциях орудия советских танков не могли пробить массивную броню немецких танков, особенно «тигров», и русские потерпели в этой схватке поражение.

Вскоре на участке фронта, который защищала советская 6-я гвардейская армия, была проделана внушительная брешь. Хауссер незамедлительно воспользовался этим и ввел туда свои дивизии. Наступление эсэсовцев было столь стремительным, что части Вермахта не поспевали за ними, и дивизии «Мертвая голова» пришлось прикрывать фланги корпуса, отражая атаки русских танков.

Советское командование начало выдвигать некоторые резервные части в район Прохоровки, готовясь отразить немецкое наступление. На третий день «Лейб-штандарт» и «Рейх» продолжали движение на север, где в районе Тетеревино немецкая разведка засекла крупное сосредоточение советской бронетехники. Разгорелся ожесточенный бой. Немцам пришлось преодолевать хорошо укрепленные советские позиции, но опять «тигры» доказали, что им нет равных на поле боя, и, смяв русскую оборону, дали возможность штурмовым подразделениям СС ворваться в деревню и захватить в плен штаб советской бригады. Пленных русских становилось все больше, и положение дел на фронте 6-й советской гвардейской армии начало выглядеть угрожающим.

10 июля «Мертвая голова», имевшая до того задачу прикрывать левый фланг эсэсовского корпуса, получила приказ вместе с дивизиями «Лейбштандарт» и «Рейх» атаковать Прохоровку. Во второй половине дня войска СС форсировали реку Псел и захватили Красный Октябрь. Они теперь занимали выгодные позиции для удара в тыл советским войскам, сконцентрировавшимся в районе Прохоровки. Для атаки на фронте шириной всего лишь в 10 километров корпус Хауссера мог выставить почти 600 танков. Опасаясь, что немцы нанесут удар еще до того, как подтянутся все советские части, Ватутин решил ударить первым, и 5-я советская гвардейская танковая армия, насчитывавшая около 850 танков и самоходных орудий, ринулась в бой.

12 июля 1943 года у деревни Прохоровка произошло одно из величайших танковых сражений в истории, которое имело далеко идущие последствия. Именно оно остановило наступление немцев и возвестило о закате операции «Цитадель».

Советское командование знало, что немецкие танки имели в большинстве своем лучшее вооружение, не говоря уже о мощной броне «тигров», и понимало, что надеяться на победу можно лишь в том случае, если бой будет проходить на максимально близких дистанциях. Только тогда советские снаряды смогут пробить вражескую броню. Русские ринулись на противника, выжимая из двигателей своих танков все, на что они были способны, и вскоре огромное поле у Прохоровки кишмя кишело танками. Свыше полутора тысяч танков вели огонь друг по другу с расстояний, не превышающих нескольких десятков метров. Схватка продолжалась восемь часов. Солнце было позади русских, мешая немецким наводчикам. Многие «тигры» и «пантеры» разлетелись в куски после попаданий снарядов Т-34 в их более тонкую боковую броню. Некоторые советские экипажи жертвовали собой, тараня более, тяжелые танки противника на полной скорости, в результате чего обе машины взрывались. К концу дня на поле боя остались догорать остовы около 700 танков. Что касается экипажей подбитых машин, то мало кому из них удалось остаться в живых.

Небо вскоре почернело от дыма горящих танков, и дивизии «Мертвая голова» пришлось перейти к обороне, так как ее атаковали части 31-го гвардейского танкового корпуса и 33-го гвардейского стрелкового корпуса Красной Армии. Однако закаленные в боях танкисты и гренадеры «Мертвой головы» отстояли свои позиции и советская атака была отбита, но ценой огромных потерь в живой силе и технике. К этому времени дивизия потеряла половину своего личного состава.

Наступление достигло критической точки, когда стало ясно, что победа достанется той стороне, которая сумеет первой ввести в сражение резервы. 3-й немецкий танковый корпус снова и снова бросался в атаку на Прохоровку, каждый раз откатываясь под губительным огнем русской артиллерии. К 12 июля он все же

преодолел оборону противника, но слишком поздно -5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова опередила немцев.

Если принять во внимание то обстоятельство, что части Ваффен-СС атаковали противника, который имел превосходство в живой силе и технике и подготовил глубоко эшелонированную оборону, то достижения 2-го эсэсовского корпуса Хауссера следует признать значительными. Ударные танковые полки войск СС выполняли свои боевые задачи, проявляя при этом обычную для них отвагу и презрение к смерти. Некоторые молодые офицеры-танкисты завоевали легендарные репутации. Самым знаменитым, пожалуй, был унтерштурмфюрер СС Микаэль Витман, который в ходе Курского наступления довел счет подбитых им танков до 30, и до того как погибнуть в бою в Нормандии в июне 1944 года, успел стать непревзойденным танковым асом в истории.

Теперь стало ясно, однако, что цели операции «Цитадель» недостижимы. На севере выступа немцам удалось вклиниться в советскую оборону лишь на незначительную глубину. Эта неудача была связана с тем, что советское командование именно здесь ожидало основной удар немцев и создало на этом направлении особенно мощные фортификационные сооружения. На юге был достигнут неплохой результат, однако ценой непомерно высоких потерь в живой силе и технике. 13 июля Гитлер отдач приказ прекратить наступление. Он был очень встревожен ситуацией в Средиземноморье, где союзники угрожали южному флангу Германии. Кроме того, советское командование сконцентрировало крупные силы в районе Донца. Манштейн пытался убедить фюрера в том, что еще можно добиться успеха, однако когда новое наступление русских войск на Орел создало угрозу окружения для 9-й армии Моделя, то и он вынужден был в конце концов примириться с мыслью, что операция провалилась.

Операция «Цитадель» была последним крупным наступлением Германии на Восточном фронте, которое дорого обошлось ей. Потери группы армий «Юг» составили 20700 убитых и раненых, а группы армий «Центр» около 10000, но всего лишь за два дня. У Хауссера, имевшего к началу наступления около 700 танков, в строю осталось лишь 280, Красная Армия потеряла свыше 2100 танков. 33000 красноармейцев было взято в плен, Количество убитых неизвестно, но оно наверняка было значительным. Дивизия «Лейбштан-дарт» после операции «Цитадель» получила передышку, которая оказалась короткой в связи с начавшимся наступлением советских войск вдоль железной дороги Брянск-Орел. «Лейбштандарт» вел оборонительные бои на реке Миус. Однако уже 3 августа он был переброшен с Восточного фронта в Италию на усиление группировки находившихся там немецких войск, положение которых после краха режима Муссолини усложнилось.