Однако вернемся к самим немцам. Антисемитизм у них существовал задолго до появления на сцене национал-социалистов. Вместе с тем этот расовый предрассудок выражался в довольно пассивной форме, в основном на бытовой почве. В целом уровень антисемитизма в Германии был таким же, как и в других европейских странах. После своего прихода к власти Гитлер прибег к фальсификации статистических данных с целью убедить возможно большую часть немцев в правоте своих экстремистских взглядов.

Первая мировая война принесла горе почти в каждую немецкую семью. Трудно было найти немку или немца, которые не потеряли бы на ней мужа, сына или брата. Великая депрессия, последовавшая через несколько лет после окончания войны, обездолила миллионы жителей Германии, принеся с собой безработицу и бешеную инфляцию. Некоторые превратились в нищих чуть ли не за ночь. В таких обстоятельствах пострадавшие почти всегда рады, когда им показывают козла отпущения, которого можно было бы обвинить во всех своих несчастьях. И в данном случае такими козлами отпущения стали евреи.

В течение нескольких лет после окончания войны в массовом сознании немцев прочно укоренился миф об «ударе ножом в спину». Многие из них, потерявшие своих близких на войне, которая не принесла Германии ничего, кроме позора поражения, во всем обвиняли политиков, которые приняли условия капитуляции. Канцлер Эберт, глава правительства, которое подписало Версальский договор, был евреем. Когда послевоенная Германия погрузилась в хаос, самой большой опасностью из всех, что ее подстерегали, была, по мнению рядового обывателя, большевистская революция по примеру той, что произошла в России. Одной из ведущих фигур германского коммунистического движения была Роза Люксембург, еврейка. Таким образом, благодаря историческому совпадению немецкие антисемиты получили двух козлов отпущения сразу, на которых можно было свалить многие проблемы, стоявшие перед Германией, и заодно обосновать теорию еврейско-большевистской угрозы.

Экономическая и социальная статистика показывает, что в период послевоенной разрухи в Германии 17 % банкиров и 10 % врачей были евреи. Они же контролировали 25 % розничной торговли. Евреям принадлежало 79 % универсальных магазинов. Эти цифры, конечно же, не говорят нам ничего о том, что немецкие евреи страдали от безработицы и спирали инфляции так же, как и остальные жители страны. Однако вырванные из контекста нацистской пропаганды, эти статистические данные стали мощным оружием в руках Гитлера, тщившегося доказать, что евреи не только виновны в бедах, обрушившихся на Германию, но и оказались в числе тех, кто пострадал от них меньше всего. Нацистские пропагандисты утверждали, что в то время, как немцы страдают, евреи богатеют и процветают. Тот факт, что многие еврейские бизнесмены пытались облегчить проблемы для своих клиентов-христиан, увеличивали для них суммы кредитов и продляли сроки, часто использовался против них как доказательство их циничной ростовщической натуры. Молодым немцам, росшим в этот период, было не так уж трудно поверить в то, что евреи и в самом деле были первопричиной всех несчастий Германии.

После прихода в 1933 году Гитлера к власти антиеврейская пропаганда, как и следовало ожидать, усилилась. Нацисты упорно старались заразить молодежь ядом своих теорий с самого юного возраста. Преподавателей, которые не желали участвовать в этом идеологическом оболванивании, быстро заменили другие, на которых нацисты могли положиться в этом деле и которые не подвергали сомнению ни единого слова из теории национал-социализма.

Многие будущие гренадеры Ваффен-СС росли в этой атмосфере предрассудков, недоверия и даже ненависти к евреям, так что ко времени, когда они прошли через гитлерюгенд и вступили в Ваффен-СС, семена антисемитизма, брошенные в их сознание, дали неплохие всходы. Это, вкупе с дальнейшей политической и расовой обработкой, которой в особенности подвергались охранники концлагерей или солдаты эйнзацгрупп, раздувало расовые предрассудки до уровня всепоглощающей ненависти, результатом которой было безразличие к страданиям и смертям миллионов людей.

Что касается домашнего фронта, то большинство гестаповцев в прошлом были профессиональными сыщиками, служившими в уголовной полиции. Многие из них были убежденными нацистами и уже тогда вступили в СС Кстати, членство в НСДАП вовсе не предполагало автоматического членства в СС, и наоборот. Многие старшие офицеры СС не были даже членами партии То, как сотрудники гестапо обращались со своими жертвами, документально хорошо отражено в многочисленных научных трудах. Похоже, что почти все зависело от личности следователя. Некоторые из них, считая себя интеллектуалами, пытались получить информацию у подследственных с помощью шуток и лживых обещаний. Применялись и психологические методы например, приемы дезинформации и введение в организм наркотических веществ. В этом отношении они мало чем отличались от секретных служб других стран. Другие, однако, были просто садистами-головорезами, которые получали истинное наслаждение, вытягивая сведения и признания из своих жертв с помощью средневековых пыток. Впрочем, гестаповцы не были монополистами в этой практике, что могут подтвердить те, кто имел несчастье побывать в лапах печально знаменитого НКВД или других служб безопасной. Таким образом, если бы гестапо занималось чисто полицейской работой, оно, скорее всего, вошло бы в историю в качестве одной из очень жестоких и мрачных организаций, которая в целом была бы похожа на другие органы безопасности в других частях мира.

Однако гестапо имело самое прямое отношение к преследованию и уничтожению еврейского населения в Германии и оккупированных ее войсками странах. Каждый концлагерь охранялся эсэсовцами из получившей дурную славу дивизии «Мертвая голова» и имел представителя гестапо. Из многочисленных отделов гестапо самым страшным, пожалуй, был AmtIYB4 (Amt — служба), которым руководил главный эксперт Гейдриха по «еврейскому вопросу» Адольф Эйхман. Несмотря на свое относительно невысокое звание — к концу войны он был только оберштурмбаннфюрером, — Эйхман пользовался в РСХА — Главном имперском управлении безопасности — значительным авторитетом. В деле организации уничтожения евреев в Европе его отличало почти религиозное рвение. На известном совещании в Ваннзее в 1942 году, на котором была принята директива об «окончательном решении еврейского вопроса», Эйхман с гордостью доложил собравшимся о том, сколько евреев уже было уничтожено в каждой из оккупированных стран. Гейдрих, Эйхман и другие сотрудники РСХА, возможно, сами и не нажимали на спусковой крючок, но их руки, вне всякого сомнения, обагрены кровью миллионов мирных людей.

СД и гестапо в своей деятельности настолько дублировали друг друга, что порой трудно установить, к какой из этих двух организаций принадлежало то или иное лицо, если исходить из фотографических данных. Например, Эйхман был сотрудником гестапо, но носил форму СД. На территории Германии гестаповцы по большей части пользовались гражданской одеждой, а в оккупированных странах расхаживали в мундирах СД. Те, кто служил в эйнзацгруппах, также, как правило, носили форму СД, вне зависимости от того, являлись они ее сотрудниками или нет. Единственным отличительным признаком кадровых сотрудников СД была небольшая черная нашивка в форме алмаза в нижней части левого рукава, на которой были вышиты буквы «SD». У сотрудников гестапо были такие же нашивки, но с кантом из серебряной нити.

Как уже говорилось в главе 5, в СД при наборе сотрудников предпочтение отдавали людям, имевшим академическое образование, а еще лучше — ученую степень, — которые затем занимались сбором разведывательной информации и ее анализом, а также контршпионажем. В отличие от своих коллег из гестапо они не имели права производить аресты. Однако глава СД обергруппенфюрер СС Гейдрих, вне всякого сомнения, несет прямую ответственность за массовые убийства. Участие эйнзацгрупп, носивших форму СД, в уничтожении сотен тысяч жителей Восточной Европы означает, что СД в целом является преступной организацией, соучастницей самых кошмарных в истории человечества злодеяний.