В ходе подготовки к эвакуации к полку «Фюрер» пристали солдаты, отбившиеся от своих частей. Вскоре стала ощущаться нехватка транспорта и эсэсовцы реквизировали все автомобили, какие им только удалось обнаружить. Задача Вейдингера еще более усложнилась, когда стало известно, что на запасных путях стоит брошенный санитарный поезд с раненными немецкими военнослужащими. Вейдингер был преисполнен решимости не оставлять этих несчастных на милость русских, но эвакуировать их вместе с женщинами-связистками. К моменту отбытия колонна Вейдингера насчитывала свыше тысячи автомобилей. План у этого эсэсовского командира был очень простой — двигаться со всей возможной скоростью на Пльзен и сдаться там американцам. Все попытки старших эсэсовских начальников в Праге отвлечь его полк на выполнение других задач Вейдингер просто-напросто игнорировал.

Двигаясь на Пльзен, колонна натолкнулась на заграждение, устроенное чехами, которые потребовали от немцев сдать все оружие. Вейдингер подчинился этому требованию, но приказал все сдаваемое оружие вывести из строя. Затем колонне разрешили следовать дальше, и вскоре она благополучно прибыла в Рокишаны, где сдалась американским войскам. Таким образом, последняя задача, которую выполняли части Ваффен-СС на этом участке фронта, не соответствовала их обычной роли ударных войск. Они спасали тысячи жизней гражданских лиц и раненых, судьба которых, попади они в руки к Советам, была бы скорее всего незавидной. В действительности преследования и даже убийства этнических немцев в Чехословакии в ходе многочисленных счетов сразу после освобождения этой страны Красной Армией были обычным делом.

После падения Вены 13 апреля 1945 года в руки Советов попало около 125000 пленных. Однако вместо преследования отступавших немцев Сталин остановил все крупные операции в Австрии и использовал большую часть высвободившихся войск для последнего броска на Берлин, опасаясь, что западные союзники могут выхватить эту ценную добычу из-под носа у Красной Армии.

На севере к весне 1944 года Ставка советского верховного главнокомандования решила в проведении следующих крупных наступательных операций отдать приоритет Белоруссии. Несмотря на то, что немцы понесли тяжелейшие поражения, они продолжали удерживать значительные пространства советской территории и имели мощную группировку на центральном участке советско-германского фронта, не слишком удаленном от самой Москвы. Сталин хотел, чтобы очередное наступление раз и навсегда устранило потенциальную угрозу. План этой операции поражал своим размахом. Красная Армия должна была перейти в наступление по всему советско-германскому фронту, от озера Пейпус на севере и далее по линии, проходящей через Горки в центре, огибающей Припятские болота и упирающейся на юге в Одессу, порт на берегу Черного моря, и отбросить немцев на 650 километров до самых ворот Варшавы.

Для достижения этой цели было сконцентрировано 19 общевойсковых армий и две танковые, всего около полутора миллионов солдат и офицеров, свыше 30000 стволов артиллерии, 5000 танков и 50000 самолетов. Немцы могли противопоставить этой мощнейшей военной машине всего лишь 1200000 солдат и офицеров, 9500 орудий, 900 танков и 1300 самолетов. Главное наступление началось в ночь на 22 июня 1944 года, и несколько советских армий прорвали оборону группы армий «Центр». Всего лишь за семь дней в ней была проделана брешь шириной в 320 километров от города Остров у литовской границы до Ковеля у Припятских болот. В ходе этой наступательной операции советских войск было уничтожено около 350000 немецких солдат и офицеров, что соответствует 28 дивизиям полного состава. Красная Армия стремительно приближалась к границам Польши и Восточной Пруссии.

25 июня 1944 года 3-я танковая дивизия СС «Мертвая голова» получила приказ срочно передислоцироваться из Румынии на север в район западнее Минска для отражения советского наступления. На дорогах творился настоящий хаос, и «Мертвая голова» прибыла к месту назначения лишь 7 июля. К тому времени советские войска уже рвались к Гродно, создавая угрозу для южного фланга 4-й армии немцев и северного фланга изрядно потрепанной 2-й армии. «Мертвая голова» в течение 11 дней удерживала участок фронта в районе Гродно, атакуемая превосходящими силами русских, и лишь после получения приказа отступать отошла в организованном порядке на юго-восток, где присоединилась к основной массе немецких войск, медленно отходивших к Варшаве. Восточнее Варшавы к ней в свою очередь присоединилась элитная дивизия люфтваффе «Герман Геринг", и они вдвоем удерживали коридор, по которому к Висле катились остатки разбитой 2-й армии. Когда быстро наступавшие части Красной Армии появились на подступах к Варшаве, движение польского сопротивления АК («Армия Крайова») под командованием генерал-майора Бур-Комаровского 1 августа подняло восстание против немецких оккупантов. Поляки были уверены в поддержке советских войск. Вначале размах восстания ошеломил немцев, и повстанцы смогли очистить от них почти две трети польской столицы. В этот момент, когда немцы отступали на всех фронтах, а Красная Армия была так близко, оптимизм поляков имел под собой определенные основания.

Поляки, однако, не понимали, что наступление Красной Армии уже выдыхалось. Пройдя с боями почти 750 километров и растянув коммуникации, советские войска нуждались в отдыхе и пополнении живой силой и техникой. Они достигли предместий Варшавы, но немцы были осведомлены о состоянии войск противника и усилили сопротивление. Помимо всего прочего, Сталин увидел в сложившейся ситуации возможность расправиться руками немцев с тем поляками, которые позднее могли в силу своей антисоветской ориентации доставить ему серьезные неприятности. Их ярый патриотизм не позволил бы им смириться с установлением в Польше просоветского режима. Сталину было выгоднее сидеть и наблюдать за тем, как поляки и немцы истекают кровью в боях на улицах Варшавы. А тем временем его армии приводили себя в порядок, готовясь к следующему наступлению. Как только немцы расправятся с польским сопротивлением, их самих вынудят отступить, и его войска смогут овладеть польской столицей без каких-либо помех со стороны прозападной Армии Крайовой. Западные союзники пытались наладить снабжение повстанцев по воздуху, но к тому времени контроль над большей частью территории Варшавы перешел в руки немцев и основная часть сбрасываемых боеприпасов и оружия попадала не в те руки. Кроме того, Сталин отказался предоставить союзникам для таких полетов базы на советской территории.

Тем временем в Варшаве обергруппенфюрер СС Эрих фон ден Бах-Залевски, командовавший карателями, с неистовством выкорчевывал очаги сопротивления, решив покончить с ним во что бы то ни стало. К несчастью для поляков, в состав частей, привлеченных для выполнения этой задачи, входили два прославившихся своими зверскими расправами над мирным населением соединения: 29-я гренадерская дивизия СС (1-я русская) и 36-я гренадерская дивизия СС. Обе эти части, несмотря на свой дивизионный статус, по численности являлись, скорее, бригадами. 29-я гренадерская дивизия под командованием Бронислава Каминского состояла из русских- противников советского режима, которые участвовали в антипартизанских акциях на оккупированной немцами советской территории. 36-я гренадерская дивизия была набрана из отпетых уголовников, которые сидели в тюрьмах и концлагерях Третьего рейха. Ею командовал оберфюрер СС Оскар Дирлевангер, который сам был посажен в тюрьму нацистами за серию преступлений, включавшую изнасилование несовершеннолетней. Головорезы Дирлевангера и Каминского не знали, что такое угрызения совести, творя зверства, от которых волосы вставали дыбом. Их преступные деяния вызывали возмущение у личного состава фронтовых частей Вермахта, дислоцированных на варшавском участке фронта, и вышестоящее командование было завалено рапортами с протестами от командиров этих частей. Эсэсовцы обеих дивизий настолько обнаглели, что даже угрожали оружием тем военнослужащим Вермахта, которые пытались помешать им грабить, насиловать, пытать и убивать.