Кстати, Булат Окуджава — кумир и совесть той эпохи — в 56-м году вступил в партию. Такова была сила надежды и веры, которые вселил в сердца XX съезд партии. В те же годы возник КСП — клуб студенческой песни с его ежегодными слетами под Саратовом. Вся страна с увлечением смотрела по телевидению «сражения» в Москве команд КВН — клубов веселых и находчивых из различных городов Союза. И наконец, неподражаемый Аркадий Райкин, чью роль ярко характеризует популярная в те годы поговорка: «В отдаленном будущем на вопрос: «Кто такой Хрущев?» — ответят: «Политический деятель времен Аркадия Райкина».

Вайль и Генис в своей книге о 60-х годах пишут, что эта эпоха была «насквозь литературной». Действительно! Для широкого круга читателей в советской печати или в зарубежных изданиях, нелегально проникавших в СССР, открылись имена великих русских писателей и поэтов: Достоевского (издан в 62-м году), Бунина (собрание сочинений — в 65-м году), Ахматовой, Гумилева, Мандельштама, Волошина, Цветаевой — в русских изданиях за границей. В 63-м году в СССР была опубликована повесть Эренбурга «Люди, годы, жизнь», в том же году — поэма Твардовского «Теркин на том свете». В «Новом мире» были напечатаны произведения Солженицына: «Один день Ивана Денисовича» (62-й год) и «Матренин двор» (63-й год). В том же журнале блестяще вел отдел критики Владимир Лакшин.

Колоссальную популярность (250 публичных чтений в год) завоевал Евгений Евтушенко. В сентябре 61-го года в Литгазете он опубликовал стихотворение «Бабий яр» — о массовом убийстве немцами евреев в Киеве. Немалой популярностью пользовались почти не издаваемые, но читавшие свои стихи в самых различных аудиториях поэты-лирики: Слуцкий, Самойлов, Ахмадулина, Кушнер, Мартынов.

Наконец, в 60-е годы печатались такие произведения выдающихся прозаиков, как «Пряслины» Абрамова (58-73-й годы), «Звездный билет» Аксенова (61-й год), «Мертвые страха не имут» Бакланова (61-й год), «Большая руда» Владимова (61-й год), «Иду на грозу» Гранина (62-й год), «Жизнь и судьба» (61-й год) и «Все течет» (64-й год) Гроссмана, «Хранитель древностей» Домбровского (64-й год), «Живые и мертвые» Симонова (59-71-й годы), «Трудно быть богом» Стругацких (64-й год), «Сельские жители» Шукшина (63-й год) и другие.

Однако ветер обновления и надежды не перелетал через стены Кремля. Смягчившаяся было после XX съезда политическая линия правителей государства, испугавшихся роста свободомыслия, вернулась на прежнюю колею. В июне 62-го года голодное восстание рабочих Новочеркасска было безжалостно подавлено военной силой с использованием танков. 28 октября того же года разразился «Карибский кризис».

В активно готовящейся ракетно-ядерной войне важнейшую роль должно было сыграть время подлета ракеты к цели. Обнаруженной спутником-шпионом в момент старта из СССР баллистической ракете потребовалось бы около получаса для того, чтобы перелететь над Европой и Атлантическим океаном. За это время потенциальный противник сумел бы не только укрыться от атомного взрыва под землю, но и пустить в ход все свои средства перехвата ракеты в полете.

По приказу Хрущева советские ракеты с ядерными боеголовками были размещены на Кубе. От побережья Флориды их отделяло всего 300 километров, а от Вашингтона и Нью-Йорка — порядка двух тысяч. Такое расстояние баллистическая ракета может преодолеть за 5 минут. Ракеты на Кубе были обнаружены американскими спутниками. Правительство США потребовало от СССР убрать их, угрожая бомбардировками и вторжением на Кубу. Для ее защиты советское командование направило в Карибское море большой военный флот. Навстречу ему американцы выслали в Атлантический океан свой флот. Затаив дыхание, население всего мира, кроме граждан СССР (им это не показали), благодаря телепередачам со спутников следило за сближением двух флотов. Сражением между ними началась бы третья (атомная!) мировая война. Судьба человечества буквально «висела на волоске». К счастью, Хрущеву хватило ума в последнюю минуту отдать приказ о возвращении флота. Затем были вывезены и ракеты с Кубы.

Советское руководство не замедлило открыть свое лицо и во внутренней политике. В декабре того же злополучного 62-го года Хрущев посетил художественную выставку в Манеже, где в беспрецедентно грубой форме поносил картины художников-авангардистов. А их выставка на открытом воздухе в парке была снесена бульдозерами.

Были арестованы, а затем судимы первые борцы за свободу слова: Гинзбург — в 62-м году, Буковский — в 63-м и будущий лауреат Нобелевской премии молодой поэт Бродский — в 64-м («за тунеядство»). Его выслали из Ленинграда на 5 лет. В результате протеста Шостаковича, Маршака и Чуковского через полтора года вернули, но практически не печатали. Первый сборник стихов Бродского «Остановка в пустыне» был опубликован в 67-м году за границей. В 72-м году поэт навсегда покинул СССР.

В 64-м году реакционная оппозиция Хрущеву добилась его отставки с поста Председателя Президиума ЦК КПСС и отправки на пенсию («по болезни», как было официально объявлено рядовым коммунистам и всем гражданам СССР). На его место заговорщики, в большинстве своем молодые питомцы КГБ, поставили 60-летнего, глупого и наверняка безынициативного Леонида Брежнева.

В конце 59-го или в начале 60-го года постоянные читатели американского толстого научного журнала Physical review были немало удивлены содержанием его двух подряд вышедших номеров. Журнал этот в течение многих десятилетий регулярно печатал обзорные статьи о последних достижениях физики. Эти же два номера были неожиданно отданы... биологии. Они содержали тоже обзорные и отнюдь не поверхностные статьи о самых различных аспектах современной биологической, особенно микробиологической, науки. Под именами авторов — крупнейших биологов того времени — помещались не совсем понятные слова: «Лекция, прочитанная такого-то числа». Кроме лекций, здесь же печатались и описания очень серьезно поставленных лабораторных работ, иллюстрирующих содержание этих лекций.

За этими странными для физического научного журнала публикациями стояло событие, которое по своему значению для будущей судьбы человечества было, пожалуй, не менее важным, чем расщепление ядра атома урана...

6 августа 1945-го года над Хиросимой была взорвана атомная бомба. Она создавалась американскими физиками в годы последней войны в первую очередь потому, что аналогичные разработки, как им было известно, велись в гитлеровской Германии. Если бы немцы успели создать и использовать атомное оружие даже в самом конце войны, ее исход мог быть совсем иным. Они не успели! Германия капитулировала. Взрывать бомбу над Хиросимой не было особой нужды. К этому моменту СССР, как союзник США по антигитлеровской коалиции, объявил войну Японии. Совместными усилиями две великие державы победили бы и без этого крайнего средства. Хиросима явилась демонстрацией американской мощи, адресованной в первую очередь Советскому Союзу, столкновение с которым (по крайней мере при жизни Сталина) было вполне вероятным.

Американские разведывательные службы, конечно, знали, что в Советском Союзе начаты работы по созданию атомного оружия. Ввиду значительного отставания СССР в области высоких технологий, политические руководители США полагали, что для успешного завершения этих работ потребуется не менее десяти лет. Они ошиблись! Не без помощи разведданных советские атомщики сумели быстро преодолеть это отставание и в 49-м году успешно испытали свою атомную бомбу. Началось губительное для всего мира состязание двух держав по производству и усовершенствованию бесчеловечного оружия массового уничтожения, питавшее «холодную войну». Над миром нависла угроза ядерной катастрофы.

В такой ситуации большая группа американских физиков, не желавших участвовать в этом зловещем состязании, покинула американский «атомный проект» и была вынуждена искать другую сферу приложения своих незаурядных знаний и талантов. Они обратились к биологии, к увлекательным перспективам исследования физической природы жизни. Не желая оставаться профанами в новой для них области знания, эти физики, среди которых были ученые с мировым именем, даже нобелевские лауреаты, приняли мужественное решение стать на время простыми студентами, в кратчайший срок всерьез и глубоко, теоретически и практически усвоить все последние достижения биологической науки. Были организованы летние трехмесячные курсы с интенсивными ежедневными занятиями. В качестве лекторов и руководителей практикумов из всех стран мира пригласили лучших специалистов — под стать их зрелым и высокоодаренным ученикам. Этим ученикам, поднявшимся до уровня подлинного понимания проблем и трудностей современной им биологии, предстояло принести в биохимические лаборатории не только множество тонких физических методов исследования, соответствующую технику и приборы, но и свое особое, физическое мышление. Плодотворно соединившись с существующими биологическими и химическими подходами, это мышление дало мощный толчок исследованиям, нацеленным на раскрытие тайн живой природы на ее фундаментальном, молекулярном уровне. Так, на стыке биологии, химии и физики родилась новая наука — молекулярная биология, обещавшая не только понимание, но, со временем, и тонкое вмешательство в «интимные» процессы жизнеобеспечения... Вот эти-то лекции и описания практикумов стали достоянием всех физиков мира благодаря публикации в Physical review.