— Если бы ударил, ты бы здесь не стояла! — отвечаю я, отталкивая её. Во мне поднимается чувство тревоги. Явно что-то произошло…

— Я убью тебя! — вопит она и машет руками, пока я нахожусь в ступоре и просто закрываюсь от её сумбурных ударов. В драке я не участвовала ни разу и не имею понятия о том, что нужно делать в подобных ситуациях. Страх сковывает тело, и я тупо бездействую.

Бренда хватает меня за плечи и мы резко падаем вниз. Боремся, катаясь по холодному полу. Она сыплет оскорблениями и пытается ударить меня. Неожиданно для себя я вдруг чётко понимаю, что не хочу больше быть слабой. Я не хочу терпеть, молчать. Я не хочу прятаться по углам, убеждать себя в том, что сама виновата и плакать жалкими слезами…

Ребята вокруг шумят, образуя плотный круг. В какой-то момент я оказываюсь сверху.

— Бей её, Онил, — кто-то подбадривает из толпы.

Злость и желание отомстить за Дженнифер, обида за издевательства — всё это затмевает рассудок. Хватаю её шею и сильно стучу несколько раз белобрысой головой о пол.

Кто-то оттаскивает меня от неё. Тара помогает подняться своей подруге.

— Давай, протяни ей руку помощи, — ору я, — Только знай, что она спит с твоим парнем. Верно, Фостер? Среда и пятница, раздевалка в бассейне. Об этом ты им рассказать не забыла?

— Чего? — удивлённо таращится на меня Тара. — Бренда, о чём она говорит?

— Кого ты слушаешь? — кричит Адамс. — Пусть расскажет о том, что Смит спала со своим отчимом!

— Какая ты сволочь! — возмущаюсь я. — Замолчи и не смей даже произносить её фамилию!

— Что стоите? — обращается Бренда к подругам, расправляя юбку. — Выбейте из неё всё дерьмо, сейчас же!

— Значит вот так ты натравила их на неё? — громко спрашиваю я, пытаясь освободиться из рук Меган. — Сегодня Дженнифер, а завтра? Кто-то другой станет жертвой? Будем терпеть, как и всегда?

— Заткнись, идиотка.

— Жалкая ты! Впятером пошли против неё. Потому что один на один разобраться с Дженнифер — у тебя кишка тонка.

— Нет у тебя доказательств, — заявляет она, подбирая с пола свой телефон. — А вот Лероя твоего мама точно в тюрьму посадит!

— Да неужели? Судя по всему он и правда тебя унизил?

— Сука! — с воплями бросается ко мне. Я вырываюсь, и мы снова отчаянно лупим друг друга. Руки, ноги, наши ругательства… Кто-то свистит, кричит, снимает всё на телефон.

— Онил, Адамс, прекратите! Что происходит? Вы с ума сошли? — громко интересуется директриса, которую кто-то успел позвать.

Учитель физики оттаскивает Бренду в сторону, но она держит мои волосы в кулаке. Я толкаю её в живот коленом, и, наконец, она их отпускает. Тяжело дышу, пытаясь унять злость и гнев.

— Обе в мой кабинет! Немедленно! Лорен, срочно звоните родителям!

Картер

Первая мысль — поехать в клуб и залить стеклянный пол его кровью. Вторая — выместить злость на девчонке, но этого позволить я себе не могу. В итоге — тупо катаюсь по городу, не желая находиться с ней в одной квартире. Чёрт меня дёрнул нести весь этот бред про чувства. Пол дня готовил этот дурацкий ужин, и для чего? Чтобы почувствовать себя полным кретином… Если она и правда встречалась с Гаем за моей спиной, то я реально без сожалений просто вычеркну её из своей жизни. Может, конечно, всё действительно так, как она объяснила, но какого дьявола он пишет ей под утро?

Эти вопросы мучают меня и выворачивают наизнанку. Ревность: жгучая, едкая и ядовитая сжимает тисками горло и растекается горячим оловом в крови. Гай хоть и старше, но идеально ей подошёл бы. Весь такой из себя положительный: хорош собой, богат, воспитан и обходителен. Её мамаше он точно пришёлся бы по вкусу. Я видел: Роуз ему однозначно понравилась, и если этот парень то, что ей надо — скатертью дорога…

Где-то глубоко внутри теплится надежда, что у меня просто едет крыша. Когда-то много лет назад я чувствовал примерно тоже самое. Помню как сейчас: летний зной, она в лёгком жёлтом платье и этот Кен с полочки детского магазина… За руку берёт её, и они уходят. Дружили они просто тогда оказывается. Сколько ей было? Лет тринадцать? Помню, как Рид смотрел на меня во все глаза: от злости я разбил окно в собственном доме, а потом вставил. Ну не идиот ли? Вопрос — риторический.

Эти мои вспышки гнева случаются время от времени. Всё, что связано с Роуз цепляет и моментально выбивает почву из под ног. У неё ведь никого не было до меня. Мне настолько повезло, что я украл у неё даже первый поцелуй. Почувствовал это сразу там в лесу. Так что всё остальное — тоже только моё. Осознавать это волнительно и приятно, особенно когда ты по уши влюблён.

Умею ли я любить? Да без понятия… Готов для неё на всё. Но, чёрт возьми, как же сложно. Столько заморочек, что голова кругом. Букет эмоций: от ненависти до желания и обратно. Проблемы с её родителями… Мать, заявившая, что мне не место рядом с её дочерью, и что отношения наши ни к чему не приведут. Вроде пустяк. Я никогда не зависел от чужого мнения, но неприятно, задевает.

Выбрасываю окурок и поднимаюсь наверх в квартиру сестры. Роуз стоит у двери, рюкзак на плече, равнодушный взгляд. Мне бы просто крепко обнять её и никуда не отпускать, но вместо этого стою и наблюдаю, как она выходит в коридор. Уже внизу догоняю. Снова злюсь, потому что бесит это её поведение.

В машине едем молча. Она обижена, а я — раздражён. И непонятно, что со всем этим делать. Хочу услышать ответ от неё.

Как обычно собирается сбежать, но я резко хватаю её за левое запястье, вынуждая, наконец, посмотреть на меня.

— Всё значит? — это фраза даётся мне с трудом.

В её глазах грусть и разочарование. Опухшие веки, красные глаза. Плакала из-за меня, и это чертовски тешит самолюбие.

— Всё… Сам ведь сказал — так сдержи слово.

Выдёргивает руку и выходит из машины. Твою мать. Опускаю голову на руль и сжимаю до хруста челюсти. Грудь полыхает от ярости, сердце колотится как ненормальное. Всё? Серьёзно? Который раз уже.

Еду в колледж. Потому что надо, обещал сестре, иначе вышвырнут, не смотря на немалые денежные взносы. Отсиживаю две пары и умудряюсь спалить долбаную запеканку на практическом занятии.

— Приятно, что не только я чувствую себя дерьмово, — подмечает Хейли, когда мы стоим в курилке.

Я молчу, выпуская дым. Нет настроения с ней пререкаться.

— Не наигрался ещё? — интересуется она. — Или не по зубам оказалась девочка?

— Просто заткнись, Сандерс, — не выдерживаю я. Эти её комментарии меня дико раздражают.

— Ты так напряжён… Хочешь, помогу тебе? — не унимается она и скользит по мне недвусмысленным взглядом.

— Не веди себя как шлюха, — бросаю я и прохожу мимо. В ответ она только хмыкает.

Посылаю всё к чертям и уезжаю в спорт зал. Рид уже там, колошматит грушу. В последнее время он всё больше напоминает себя прежнего: такого же неуравновешенного и лишённого тормозов. Что-то там у них происходит со сводной сестрой. Исайя и тот попал под руку, а значит, дела совсем плохи. Запал на неё: не признаёт этого, дымится от ревности, что так хорошо мне знакомо, а потому сразу бросается в глаза.

Не успеваю переодеться, как раздаётся телефонный звонок. Не могу поверить, что на экране действительно светится её фотка. Поднимаю трубку и слышу взволнованный голос. А дальше всё развивается быстро: Рид. новость о том, что Дженнифер кто-то избил, и те напряжённые десять минут, в течение которых мы добираемся на додже до школы.

Девчонка и правда выглядит плохо. Нападали группой, хоть она и отрицает. Незамедлительно едем в больницу.

Смотрю в зеркало лобовика: Дженнифер лежит у Рида на руках. Он прижимает её к себе, и я вижу как на его лице страх и злость сменяют друг друга. Даже представить не могу, что бы я чувствовал, случись подобное с моей Роуз.

Весь вечер проводим в больнице. Он — с ней в палате, а я в коридоре. Врач рассказывает Риду и родителям о многочисленных травмах. К счастью, самые серьёзные — перелом пальцев и сотрясение мозга. Полагаю, что Бен и Грейс не оставят всё так, как есть.