— Я признаю свою вину и приму любое наказание.

Не успел судья поднять свою руку, как Элька вывернулась из под руки мужа и, быстро подскочив, кинула ледяное заклинание в него.

Сверкнуло синее пламя, и с непонятным визгом серый отдернул свою ладонь. Воздух сгустился и стал физически ощутимым. Судьи Совета мгновенно сблизились, превратившись в единое целое. Поднялся шум, послышались чьи-то крики и только Аврора стояла, не двигаясь, и смотрела на Эльку, по ее щекам текли крупные слёзы.

Серые выпустили струю белого огня, но та не успела причинить девушке вреда и только рассыпалась мелкими снежинками, которые сразу же таяли, едва касаясь травы.

Лица совета заметно вытянулись, и их чёрные глаза уставились на противницу.

Элька дёрнулась и опустилась на колени, превозмогая боль, которую доставляло чужеродное вмешательство. Она не была в силах сопротивляться ей.

Магисса кинулась к девушке и, обхватив ее руками, стала делиться своими силами, тут же Иван присоединился к ней, беспрестанно шепча:

— Забери все, что можешь у меня, только живи, дети, наши дети…

В какой-то момент каждый из собравшихся присоединялся к этой странной компании и старался отдать свои силы.

Один из судей дернулся и снова заверещал, за ним стал скрючиваться второй, их хватка ослабла, и в конце концов они были вынуждены отступить.

Несколько мгновений ничего не происходило, но тут Совет создал свой круг, встав по порядку.

— Выйди — скомандовал один из них, не глядя на Эльку.

— Нет — закричал Иван.

Но Аврора его остановила движением руки:

— Не бойся, они впервые проиграли бой и признали своё поражение.

Народ стал медленно расступаться, пропуская девушку вперёд.

Она шла, не чувствуя ног, колени подрагивали от нахлынувшего страха, но не за себя, а за нерожденных детей.

Внизу живота внезапно разлилось тепло наполнившее ее странным чувством спокойствия, словно кто-то прошептал на ушко, что все будет хорошо, что никто не сможет причинить ей вред. Она подняла высоко голову и ускорилась.

Серые скривились, словно от боли, почувствовав перемены в ней, но не произнесли ни слова.

С каждым своим шагом приближалась, разглядывая этих странных существ, они не были живыми, но и мир мертвых их отторгал. Она явственно поняла их сущность, живые мертвецы, давно забывшие, что такое живые чувства. И вот сейчас, когда не смогли справиться с ней, когда почувствовали боль, они словно проснулись от долгой спячки.

Ну, что же, схватка ещё не закончена, она не отдаст им на растерзание никого.

Выйдя в круг, молча посмотрела на их лица.

— Ты та, кого предрекали много веков назад. Твоя сила огромна и не контролируема. Ни одно из живых существ не может обладать ей в полной мере.

— Значит я могу.

— Ты светлая и только поэтому мы не будем с тобой воевать, как и с твоим народом. Но ты должна добровольно согласиться блокировать часть этой силы, до тех пор пока не придёт время снова принять бой — голос говорившего снова стал ровным, словно не произошло ничего из ряда вон выходящего.

— А если я не соглашусь?

— Тогда мы будем вынуждены вас уничтожить. Нас слишком много, чтобы ты не питала иллюзий победой одержанной сейчас. Вы просто не сможете справиться с полной силой нейтралитета.

Элька оглянулась на Аврору, та медленно кивнула.

— Тогда я хочу, чтобы вы оставили нас в покое, хочу, чтобы больше никого не казнили!

— Ты не в том положении, чтобы ставить нам условия, но из уважения к твоей смелости, и то, что ты пошла на риск не ради себя, мы отменим казни на этот раз.

— То есть, вы в любой момент вернётесь и будете снова судить?

— Если будут нарушения, с которыми вы не сможете справиться, то да, мы придём и будем судить виновных.

— Как вы хотите забрать мои силы и в случае угрозы как я смогу получить их обратно?

— Мы не будем забирать твою магию, она для нас бесполезна, просто блокируем их. Если возникнет серьезная опасность, то твоя сила сама освободится.

— Я согласна, но вы должны сдержать свои обещания.

— Мы не даём клятв, но каждое слово — закон. Можешь не сомневаться. Мы нейтральная сила, которая удерживает равновесие. Нам все равно, кто будет главенствовать на земле, если это не помешает ее существованию в принципе. Подойди дитя.

Элька знала, что он говорит правду, чувствовала, что опасность ей больше не угрожает. Шагнула ближе.

Судья протянул свою ладонь, и в ней вдруг оказалась та самая медная бляшка, которую вёз старик.

— Ты знаешь что это?

— Талисман для перемещений?

— Ну, такая роль у неё тоже есть, но это то, что поможет тебе контролировать силу, чтобы ты нечаянно не навредила себе и окружающим. Когда-то, такая же как ты, вступила в бой, но она уже при рождении носила этот талисман. Во время битвы, силы открылись. После ее гибели, его захоронили вместе с хозяйкой, считалось, что ее сила погибла вместе с ней. Люди раскопали его и применили во зло. Но теперь все вернулось на круги своя, талисман снова нашёл свою обладательницу.

С этими словами он приблизил руку с артефактом к шее девушки и что-то прошептал. Медальон растворился в воздухе и жидким золотом впитался в нежную кожу, не оставляя на поверхности ни малейшего следа.

Элька с испугом дотронулась до места вживления.

— Наш договор вступил в силу с этого момента. Помни, как придёт время, амулет отпустит твою магию.

Они внезапно растворились в воздухе, оставив за собой след белых искр.

Она, застыв, продолжала стоять на месте, не отрывая взгляда от опустевшего места. Кто-то обнял ее и лаского прошептал:

— Все закончилось, нам пора домой.

От пережитого стресса все находились в состоянии прострации, словно потерянные скитались по поляне и что-то спрашивали друг у друга. Никифор подбежал к жене и, заливаясь слезами облегчения, прижал к себе:

— Зачем, зачем ты меня опутала? Я даже не смог помочь тебе, не смог попытаться — его голос срывался, а руки дрожали.

— Я знала, что ты будешь бороться за меня, знала и не хотела рисковать твоей жизнью. Ты не должен сердиться, пойми и не таи обиды.

— Разве я могу на тебя сердиться? Я только что чуть не потерял самое дорогое, что есть в моей жизни, а сейчас нам дали второй шанс и поверь, я всегда любил только тебя и живу только пока ты со мной.

Он ласково прикоснулся губами к ее виску и оставил легкий поцелуй.

— Нам нужно успокоить всех и проследить, что бы они благополучно добрались домой. Никто не снимал с меня моих обязательств перед орденом.

— Да, это будет не просто — Никифор обвёл взглядом растерянных людей. — Но ты справишься, впрочем как и всегда.

***

Мирон крепко держал руку Марии, не давая девушке упасть. Она потеряла часть жизненной энергии, добровольно отдав ее снежной волшебнице для защиты их всех. Сам он не успел значительно потерять, да и магии в нем было меньше, чем у оборотней, поэтому сейчас переживал за любимую.

— Смотри на меня, сейчас я отвезу тебя домой, и ты сможешь отдохнуть, твоя стая позаботится о тебе, но если ты разрешишь, то я побуду немного с тобой, совсем недолго, просто, чтобы убедиться, что все в порядке.

Он подхватил ее на руки и понёс к дороге, где была припаркована его машина.

— Я хочу, чтобы ты остался…

Голос Машеньки был слабым, но уверенность в принятом решении четко звучала в этой фразе.

— Я останусь до тех пор, пока ты мне это позволишь. Никто и ничто не сможет меня и с места сдвинуть.

— Вот, тоже мне, несчастный рыцарь, иди уже, никто и не собирается тебя двигать — позади раздался голос Матвея, он с улыбкой посмотрел на дочь и, убедившись, что она в надежных руках, добавил — только смотри у меня, если ты ее обидишь, то я твою голову просто оторву и выкину.

Мирон надулся:

— Я похож на человека, который способен на предательство?

— Вот ведь как пафосно загнул. Это ты ещё молодой, горячий, но я тебя предупредил, а ты понял.