Командир «Лютцова», идущего за флагманом, не мог развернуться на узком фарватере, а потому приказал отступать задним ходом, отстреливаясь. Но, в утреннем тумане снаряды немцев уходили мимо целей, а норвежцы добились трех попаданий, выведя из строя первую башню главного калибра на «Лютцове». Кое-как задним ходом оставшиеся немецкие корабли ретировались из секторов обстрела и высадили десантников в бухте Санбуктен, затребовав поддержку авиации. К началу десятого высадка благополучно завершилась. Гарнизон Санбуктена не оказал сопротивления и сдался.

За это время десантной группе, посланной для захвата порта Хортен, главной базы ВМФ Норвегии, удалось выполнить боевую задачу. Немцы потеряли только один катер. Им не сильно помешало даже то, что в гавани военно-морской базы стояли норвежские броненосцы береговой обороны «Харальд Хаарфагре» и «Торденскельд», минный заградитель, субмарина и два тральщика. Возле форта «Болэрне» немецкие катера захватили норвежскую подлодку «А-2».

В аэропорту Форнебю зенитное прикрытие оказалось таким плотным, что немецкие парашютисты не сумели десантироваться. Но, после атаки бомбардировщиков люфтваффе на зенитные батареи, транспортные самолеты смогли приземлиться на летное поле и высадить пехотинцев, которые и захватили аэродром, а после полудня вошли в Осло.

Силы люфтваффе, вызванные для поддержки с воздуха, весь день бомбили Оскарсборг, который еще крепко держался. Даже к вечеру ни один форт этой крепости немцам захватить не удалось, а при попытке штурма погиб миноносец «Альбатрос». Но, после очередной бомбежки и эта крепость сдалась. Дольше всего держался форт «Мокере», который сдался только через несколько суток. Кроме этого островного форта, к утру десятого апреля столица Норвегии полностью оказалась в руках немцев. К полудню немецкие корабли уже спокойно ошвартовались в столичном порту, а солдаты вермахта прошли с оркестром по главным улицам города. Норвежские дивизии на выручку подойти не успели. А правительство и король Норвегии сбежали в Англию. Одновременно немцы захватили и Данию вообще без особого труда: потери датской армии составили тринадцать человек, а потери вермахта — двенадцать.

Несмотря на то, что уже десятого апреля англичане разгромили немецкую эскадру эсминцев в битве у Нарвика, десантная операция достигла цели. К середине июня 1940-го года немцы уже заняли всю Норвегию. Данию они тоже оккупировали. Таким образом, Германия получила очень важный плацдарм, который позволил угрожать северным морским коммуникациям. Именно из портов Норвегии выходили немецкие корабли и подлодки, которые нападали на конвои, идущие из Англии в Мурманск. Да и норвежские аэродромы очень помогали немцам держать под контролем передвижения англичан в Северном море. Потому, когда Александр Лебедев ждал отца в приемной, то, вспоминая все эти факты, думал о том, что раз у немцев десантная операция одновременно против двух стран и многих городов получилась, то уж наша операция против одного единственного города Хельсинки, тем более, должна удаться.

Прошло довольно много времени, когда издали послышались шаги, потом в ближнем коридоре затопали несколько человек, и в приемную вошел отец Александра, сопровождаемый двумя мужчинами. Саше один из них, капитан второго ранга, заместитель дяди Игоря, Анатолий Евгеньевич Орлов был знаком, а второй — нет. Впрочем, отец, быстро обняв сына, сразу же представил ему этого немолодого человека. Им оказался сам начальник ЭПРОНа контр-адмирал Крылов. Фотий Иванович был ровесником отца Саши. К сорока пяти годам голова его блестела сединой, но он выглядел деятельным и подтянутым.

Получилось так, что в первый же день войны Экспедицию подводных работ особого назначения включили в состав Военно-Морского Флота, причем, основные силы и средства этого подразделения вместе с самим командиром оказались именно на Балтике. И теперь, после упразднения наркомата ВМФ, получалось, что ЭПРОН перешел в подчинение штаба Краснознаменного Балтийского флота. Что, само по себе, делало планы Александра по организации группы боевых пловцов-диверсантов вполне осуществимыми. Теперь ЭПРОН способен бросить все имеющиеся силы и средства в помощь воюющим морякам Балтфлота.

Про самого Фотия Ивановича Саша Лебедев помнил, что еще в 1914-м году он закончил обучение в школе юнг Кронштадта, а потом обучался в отряде школы комендоров и участвовал в обороне Моонзунда от немцев в Империалистическую. В 17-м ему присвоили звание прапорщика и назначили командовать подготовкой пулеметных рот. С 1920-го его назначили начальником порта Архангельска. А затем, когда организовали управление Госсудоподъем, Крылов стал командовать им. С 31-го года Фотий Иванович был назначен начальником Южного ЭПРОНа. В Черном море он руководил спасением субмарины «АГ-16», а также подъемом башен главного калибра с линкора «Императрица Мария». После успешного проведения этих операций, через год Крылов возглавил весь ЭПРОН. Помимо всего остального, он лично руководил спасением ледокола «Малыгин» и подъемом затонувшего ледокола «Садко». В 37-м под руководством Фотия Ивановича ЭПРОН спас ледокол «Сибиряков», который сел на камни возле Новой Земли. Кроме того, Крылов активно поддерживал развитие водолазного дела в СССР. Инициатива организовать ту самую водолазную школу в Выборге тоже принадлежала ему. Так что Крылов был отличным профессионалом своего дела и в 40-м получил звание контр-адмирала вполне заслуженно.

Еще Саша помнил, что в августе 41-го Фотий Иванович сдал должность начальника Аварийно-спасательного управления наркомата ВМФ, отказавшись эвакуироваться в Москву, а остался в Ленинграде. В блокадном городе он возглавил оперативную группу, проводившую спасательные работы на Ладоге, обеспечивая подъем затонувших под немецкими бомбежками грузов и техники, перевозимых по Дороге жизни. Участвовал он и в наведении переправы через Неву на Невский Пятачок, где был сильно ранен. После чего долго лечился, а потом получил должность начальника аварийно-спасательного речного управления военно-морского флота, которым и руководил до 46-го, а в 1948-м году умер от последствий ранения.

И теперь Александр смог лично познакомиться с таким героическим человеком. К удивлению Александра, адмирал оказался совсем не напыщенным, поздоровался с ним за руку и даже улыбнулся. Все вместе они прошли в просторный кабинет начальника РОШ, где, в отсутствие дяди Игоря, хозяйничал Анатолий Орлов, который тоже воспринял появление Саши очень доброжелательно. Александр, конечно, относил такое расположение начальников к себе на счет того, что рядом присутствовал и его собственный отец, самый главный флотский руководитель. Лебедев тут же и доложил обо всем, о чем собирался, и передал соответствующие пакеты всем трем начальникам от Игоря Добрынина.

Первым, ознакомившись с содержимым пакета, заговорил контр-адмирал:

— Насчет боевых пловцов-диверсантов с легким водолазным оснащением идея, конечно, хорошая, но только это все отрабатывать надо, начиная от основ работы с новым снаряжением. Даже отработка четкого одевания легких комплектов с этими ластами займет какое-то время. А главное, людей нужно готовить к таким новым условиям плавания под водой, а не хождения по дну. Они же не научатся плавать с этими новыми дыхательными баллонами за один день, даже если мы комплекты снаряжения этих «аквалангов» за сутки изготовим. Испытывать же нужно, в любом случае. Потому, идею Добрынина об организации новой службы подводных пловцов-аквалангистов мы, конечно, в нашем ЭПРОНе одобрили. Но, подготавливать эту группу надо постепенно. И времени для решения текущих боевых задач с помощью нового подразделения легководолазных пловцов у нас уже нет. А нам прямо сейчас нужно организовать диверсию против финской береговой батареи на Куйвасааре. Потому, пока будем использовать те водолазные силы, которые имеются в нашем распоряжении. Такое принято решение.

А вам, молодой человек, сейчас не нужно лететь в Выборг. Мы уже все обсудили с Игорем Добрыниным по телефону, пока вы добирались. Рота боевых водолазов уже готова, и с самым необходимым снаряжением вышла по моему приказу из Выборга на остров Гогланд на специальных водолазных судах. Остальное оснащение и вооружение подготовлено для них здесь, в Ленинграде и уже погружено на торпедные катера.