— Так может не стоит посвящать нас в ваши страшные тайны? — спросил Гудцов.

— Может и не стоит, но больше некого. И вы же не бабы, которых от тайн распирает и которые сдержаться не могут чтобы кому-то их не раскрыть. А я — как раз она, вот и раскрываю их вам… ладно, пошли узнавать эти страшные тайны.

Неподалеку от аэродрома находились какие-то огромные ангары, упирающиеся, как казалось, в здоровенный холм — но оказалось, что это лишь казалось: эти ангары продолжались и в глубине холма, причем конца им был не видно. Внутри ангара разместился какой-то завод, и цеха были ярко освещены огромным количеством электрических ламп — а вот рабочих среди многих десятков станков видно было немного. Но станки все крутились и жужжали… наверное: через стеклянные стены коридора, по которому они шли, шум цеха почти не просачивался. Цехов: вглубь ангара пришлось пройти через трое расположенных в сотне метров друг от друга ворот. Похоже, и это было не концом огромного строения, вдали виднелись еще одни ворота — но из коридора через небольшую боковую дверь они вышли в небольшой (по сравнению с цехами) зал, где на каких-то металлических верстаках стояло несколько непонятных устройств.

— Вот, Ирина Алексеевна, все наши детишки, — встретил визитеров довольно молодой парень, — результаты испытаний показывают, что ваши требования удовлетворены. Хотя могло бы быть и лучше…

— А что не лучше?

— Мотор номер пять отработал триста часов, мы закончили все проверки и я думаю, что еще часов двести он еще сможет отработать без особых проблем. Правда мощность на нем получалась в пределах пятисот двадцати сил — но это потому, что температуру в камере сгорания мы держали не выше пятисот восьмидесяти градусов. Номер четыре отработал до отказа почти двадцать часов при температуре в семьсот пятьдесят, третий — около пятидесяти при семистах двадцати, второй — сто при шестистах пятидесяти. Я считаю, что в серию надо запускать пятый вариант.

— Он же керосина жрет столько же, сколько и четвертый?

— Даже чуть больше, но лишь самую малость. Тем не менее сами смотрите: свыше пятисот сил при весе в двести тридцать килограмм!

— А мне нужно не пятьсот, а тысячу двести.

— Я уже считал: чтобы хотя бы тысячу с мотора снимать, температуру нужно поднимать до девятисот пятидесяти, а то и до тысячи — но я не уверен, что лопатки в таком режиме хотя бы час продержатся.

— А для того, чтобы они продержались, Архип Михайлович, я и позвала консультантов. Начнем с азов: чтобы лопатка не перегревалась, нужно её попросту охлаждать — а это проще всего сделать воздухом, который потечет через саму лопатку. Если при этом часть воздуха под высоким давлением выпускать вдоль передней части, то огонь ее вообще касаться не будет.

— Они и от излучения греться будут. К тому же появятся сильные тепловые напряжения и лопатка по граням кристаллов треснуть может. Да и вообще непонятно, как в лопатке внутри сверлить воздушные каналы.

— А вот с этим нам поможет Николай Тимофеевич. Мы лопатку не точить будем, а отливать, а чтобы она не трескалась по границам кристаллов, отливать её мы будем монокристаллической и никаких границ кристаллов внутри лопатки не будет.

— Я не совсем понимаю, о чем идет речь, но мне кажется, что сделать то, о чем вы говорите, в принципе невозможно — ответил Гудцов.

— Ну почему же? Делаем форму с закладными деталями на месте воздушных каналов, суем эту форму в алюминий, заливаем металл, а потом медленно, не быстрее градуса в секунду, начинаем алюминий снизу охлаждать. При этом первый же появившийся внизу формы кристалл будет так же медленно расти вверх пока не присоединит к себе весь металл.

— Интересное решение вы предлагаете… вы всерьез думаете, что все это проделать так просто?

— Если бы я думала, что это просто, я бы не тащила сюда лучших специалистов в стране. Это даже не сложно, это очень сложно — но это надо сделать.

— Вы знаете, у меня много другой работы…

— Знаю. Поэтому я пригласила вас не на работу — хотя и имею полное право это сделать даже не спрашивая вашего согласия — а на консультацию. Вы, как консультант, задачу уже представляющий, подберете нам несколько людей, которые эту работу сделают. Работу очень секретную — то есть никаких контактов с иностранцами и более чем ограниченные контакты с коллегами — но в результате… вот такие побрякушки — Ирина Алексеевна ткнула пальцем в орден Трудового Красного Знамени у себя на груди — гарантируются плюс дальнейшее руководство выстроенным под эту работу заводом. Мне люди нужны до конца года, а вас я еще попрошу потом оказывать им максимально возможную научную и методическую помощь. С соблюдением секретности, само собой, так что будет у вас персональный самолет чтобы при необходимости сюда быстро добраться.

— Как я понял, речь идет о постройке каких-то новых моторов. Ну а я-то ту зачем? — подал голос Дмитрий Аполлинариевич.

— Видите ли, лопатки, о которых идет речь, будут работать в условиях очень высоких температур…

— Боюсь, я тут ничем помочь не смогу.

— И в очень агрессивной среде. Чтобы они не превратились в кучу окислов, их нужно покрыть тонким слоем окиси циркония… с некоторыми мелкими примесями, слоем толщиной микрон в двадцать. А сделать это можно только с использованием электронно-лучевой пушки. Вы осциллограф изобрели же? Значит, что такое эта пушка, знаете. И, если подумаете как следует и подберете грамотных помощников, сделать пушку мощностью киловатт в пять сумеете.

— Какой мощностью?!

— Вы не ослышались. Значит так, товарищи консультанты: обозначенные работы было бы крайне желательно закончить через год. При выборе работников вам прежде всего следует учитывать не только их компетентность, но и способность вести работы в условиях стрессов и секретности.

— Каких стрессов? — удивленно спросил Рожанский.

— А это когда Ирина Алексеевна орать на вас начинает, — рассмеялся Архип Михайлович. — Это очень страшно — если у вас руки из жопы и в голове опилки вместо мозгов. А если с руками и с головой все в порядке, то вместо испуга появляется острое желание задачу решить и откуда-то даже идеи о том, как это сделать. В любом случае мне было очень приятно с вами познакомиться и, надеюсь, будет очень приятно и поработать вместе. Моя фамилия Люлька… приглашаю всех пообедать и вкратце обсудить появившиеся задачи. Вы с нами, Ирина Алексеевна?

Как-то за обедом, когда все женщины собрались в «технической квартире», Гуля задала Оле вопрос, который её довольно давно мучил:

— Оль, а мы так усердно именно Сталина поддерживаем лишь потому что он прочих большевиков победил?

— Он их и без нас победил бы. Мы ему просто помогаем сделать этот процесс… менее болезненным для страны.

— А если бы мы поддержали каких-то других ленинцев, он бы не победил?

— Гуля, дело не в том, кто будет царем горы. То есть хорошо, что это будет Сталин, а любой другой, дорвись он до вершины власти, страну бы просрал. Ты хоть понимаешь, почему у нас все Сталина стараются с говном смешать, а того же Ильича наоборот возвысить? И я о буржуях говорю, а не только об отечественных либерастах.

— Либерасты и Ильича…

— Они его вообще стараются не упоминать. А дело в том, что Сталин, с помощью Кржижановского и, конечно же, Струмилина, которых он и назначил на нужные должности, выстроил в стране безинфляционную экономику. В принципе безинфляционную, и никому в мире повторить этого не удалось. И благодаря именно Сталину страна из полной экономической жопы, в каковой она пребывала еще в двадцать шестом году, всего за пятнадцать лет стала второй по экономической мощи державой мира. Потом по этому же пути пошел Китай, но и им не удалось достичь того, что успел сделать Иосиф Виссарионович. Так что мы просто немного помогаем ему поднять экономику чуть-чуть побыстрее. И, между прочим, улучшить качество жизни миллионам наших людей.