Ясное дело, лорда Гарольда волновал лишь пропавший сын, а не какая-то там девица. Но могло статься так, что именно эта Гала и была ключом к исчезновению Ивена.

— А что с той самозванной ведуньей, которая помогала в поисках Ива? Она напала на какой-то след?

— Нет. Она обманывала моего отца все последние месяцы, выуживала деньги, но так и не нашла никакой зацепки. Не помогли и лучшие ищейки. Ив будто под землю провалился…

— Едва ли, — осторожно заговорила о неприятном Элинэя, — твой брат жив, и это подтвердил Кириан.

— Не надо об этом, Элинэя. То существо обмануло меня.

Она не стала переубеждать его и снова напоминать о случившемся в Медунцах. Эта тема еще задевала его за живое.

— Ладно, не будем об этом. Я подумаю, что можно сделать, хорошо?

Утро следующего дня встретило Элинэю известием о прибытии в Велебу Кастора Дуболома и Вилиана Отважного — последних заявленных на турнир участников.

— Достойные соперники, — прошептала Эла с видом знатока. Элинэя как раз спускалась к завтраку, когда на лестнице ее нагнала подруга: — Ренальду придется нелегко.

Элинэя с удивлением воззрилась на нее, и Эла поспешила исправиться, сообщив, что сама ни разу не видела их на ристалище, но многое слышала о них от сведущих людей.

— В прошлом году с Дуболомом в финальном поединке сошелся лорд Мелиган, — сообщила она и скривилась как от зубной боли, — так вот, Кастор сломал тому руку. Как раз правую. И в итоге весь год лорда Мелигана лечила ведунья с Серых холмов. И говорят, что лечила неправильно. Кости у лорда срослись… — Эла вся побелела, рассказывая о беде прославленного бойца. — Как-то не так, и руку пришлось ломать заново, представляешь⁈

У нее даже глаза округлились, когда она произнесла это. Впечатлительная женщина, похоже, представила злоключения лорда Мелигана на яву.

— И та ведунья снова взялась лечить его руку? — с удивлением спросила Элинэя, сама она, признаться, с таким не сталкивалась. К ней все больше обращались из-за сглазов и наговоров, а еще болезней.

— Что ты! — повысила голос Эла. — Ту ведунью прогнали из замка. По крайней мере так говорят. А что там на самом деле с ней приключилось, я не знаю.

Возможность взглянуть на прославленных бойцов и побывать на ристалище представилась ей уже этим утром. Гарт с Элой позвали Элинэю с собой прогуляться по городу и осмотреть его окрестности.

— Когда еще так повезет, — сказал Гарт и повел супругу с Элинэей в город.

Сегодня у них выдался свободный день перед открытием ярмарки, и они решили воспользоваться этой возможностью.

К началу турнира Велеба преобразилась. Улицы города расчистили от снега и украсили.

На окнах домов висели серо-зеленые еловые гирлянды, а на крепостных стенах и главных воротах развивались синие стяги. На ярких полотнах были вышиты травы, которые когда-то вырастила в своем саду в Вейрене Ивелла.

Теперь Элинэя знала, что история города тесно связана с жизнью первой ведуньи. Не случайно символом Велебы были ее травы. Они изображались и на стягах рода Дервинов — лордов Приозерья — семьи Рена.

На многих домах над входами висели деревянные вывески и почти на каждой можно было разглядеть девушку за высокой стеной — почему-то именно так жители Велебы изображали Ивеллу.

Элинэя шла вместе с Элой и Гартом длинными петляющими улицами и всякий раз находила какое-то упоминание первой ведуньи. Похоже, для Велебы она была очень значима. Что же такого Ивелла сделала для города и его жителей? Пожалуй, об этом стоило расспросить здешнего архивариуса. Уж кто, как не хранитель истории мог пролить свет на жизнь первой ведуньи и объяснить, почему она почитается местными жителями.

— Красиво здесь, правда?

Эла не отводила восторженного взгляда от украшенных к открытию турнира домов.

— Очень красиво, — вторила ей Элинэя, разглядывая вывески над входами и вышивку на одеждах местных жителей. Всюду ей встречались упоминания о первой ведунье.

— Я вижу, Велеба приковала все ваше внимание, Элинэя! — господин Лорни, о котором она вспоминала пару мгновений назад, появился рядом с ними внезапно, будто выскочивший из ниоткуда лесной дух. И одет он был, словно специально, в темно-зеленое сукно и лисьи меха.

Элинэя, не ожидавшая увидеть его здесь, вздрогнула и едва не отскочила на дорогу.

— Простите, Элинэя, я не хотел напугать вас, — извиняющимся тоном произнес он, склонил седовласую голову и после попросил представить его спутникам Элинэи.

— Очень рад, — улыбнулся он и тотчас спросил, — а вы случайно идете не к ристалищу?

— О, да, — с энтузиазмом протянула Эла, — хотим посмотреть на турнирное поле. И надеемся, что нам повезет увидеть кого-то из прославленных бойцов.

— Тогда вы выбрали верное направление, — со знанием дела сообщил Лорни, — я слышал, что прибывшие сегодня Вилиан и Кастор уже заявили себя на всеобщую схватку. Теперь они точно на ристалище. Эти двое никогда не упускают возможности потренироваться прямо на поле.

— Господин Лорни, а правду говорят, что Кастор Дуболом получил свое прозвище еще в юности? — тут же воспользовалась возможностью расспросить о нем Эла.

Лорни с улыбкой поглядел на любопытную женщину, а потом перевел хитрый, как у лисицы, взгляд на Элинэю.

— Правда, — он подмигнул ведунье и произнес совершенно серьезным тоном, — ему не было и пятнадцати, когда он в драке упал на поваленный дуб и переломил его пополам.

Эла ахнула, услыхав невероятную историю, а Элинэя опустила лицо, чтобы скрыть от доверчивой подруги улыбку.

Когда Эла вместе с Гартом ушли немного вперед, а Элинэя и Лорни отстали, ведунья спросила у старого архивариуса:

— Господин Лорни, но ведь эта история с дубом не правда?

Тот широко заулыбался.

— Про Кастора ходит много слухов. Если бы вы знали, сколько историй о нем сочиняют!

Он перешел на доверительный шепот и добавил так, что только Элинэя и могла его услышать.

— На самом деле, никто не знает доподлинно, как он получил свое прозвище. Просто эта история про дуб, однажды переданная кем-то, так понравилась людям, что ее стали пересказывать во всех городах и деревнях и она превратилась в легенду.

— Говоря о легендах, — спохватилась Элинэя, — вам что-нибудь известно об Ивелле и о ее жизни в Вейрене?

Лорни крепко задумался после ее слов.

— Почему она поселилась в краю Приозерья? Откуда пришла? — продолжила расспросы Элинэя.

— Прошу вас, — остановил он ее взмахом руки, — только не всё сразу.

Он привычным жестом поправил на носу округлые окуляры и устремил взгляд вперед. Помолчал некоторое время, припоминая что-то, а потом заговорил тоном строгого наставника:

— О том, откуда пришла Ивелла, собственно, как и Катара, доподлинно неизвестно. Но есть версия, что Ивелла была последней из племени свергов. Они жили южнее, в непроходимых лесах. И поклонялись другим богам.

— Если это так, — сказала Элинэя, — почему она бежала в край Приозерья?

— Племя свергов вырезали первые лорды равнин, — ответил архивариус, — на самом деле о них мало что известно. И, признаться, версия о том, что Ивелла из свергов, ничем не подтверждена. Это всего лишь домыслы ученых.

— Понимаю, — медленно проговорила Элинэя, — а вы сами, как считаете?

Лорни усмехнулся.

— Я считаю, что эта версия не так уж и далека от истины. Видите ли, после смерти Ивеллы жители Вейрена обнаружили в ее доме записи на неизвестном языке. На этом же языки вы могли видеть надписи и на крепостных стенах Вейрена и Велебы.

— Да, — подтвердила Элинэя.

— Но, к сожалению, никто до сих пор не знает, что они означают. Язык, на котором говорила Ивелла, утерян.

Элинэя посмотрела на архивариуса с едва скрываемой улыбкой.

— Так уж и утерян? А я слышала обратное, господин Лорни.

Тот фыркнул в ответ.

— Я, кажется, догадываюсь, к чему вы клоните. Кто-то сказал вам, что я могу изъясняться на языке первой ведуньи?