– Ты знал, что развод – дело какого-то часа?

– Часа? – действительно удивляется Вадим, но тут рядом с моей машиной останавливается чёрная иномарка и из неё выходит представительный молодой человек. – Давай ключи? – и я снова потворствую его героизму.

Но итог превосходит ожидания и через полчаса мы паркуемся у подъезда.

– Спасибо! – я забираю ключи у безымянного водителя.

– Обращайтесь, – вежливо улыбается он, желает хорошего вечера и бодрым шагом покидает наш двор.

Стоит нам зайти в подъезд, как звонит Кирилл.

– Привет, ты решила?

– Я ещё даже в квартиру не зашла! – я останавливаюсь на площадке, хорошо зная, что ещё шаг и связь отрубится.

– Что случилось? – очень правильный вопрос, учитывая, что на часах почти одиннадцать.

– Всё нормально, задержалась со знакомой, – Кирилл сдерживается от допроса с большим трудом, и я это чувствую.

Всего пятнадцать дней и решение суда вступит в силу.

– Сообщи, как определишься, – и он сбрасывает вызов.

– Муж? – ненавязчиво спрашивает Вадим.

– Уже бывший, – произносить непривычно, но достаточно легко для того, чтобы не страдать от этого.

– Тяжело?

– Разве похоже, что я страдаю? – моя улыбка искренняя и пусть не счастливая, но полная спокойствия.

– По тебе никогда не похоже, – пожимает он плечами, – но доводишь ты себя профессионально.

Ответить на это нечего и также молча я собираюсь скрыться за собственной дверью, но оказываюсь в чужом ненавязчивом объятии. Вадим лёгким касанием отводит упавшую на лицо прядь.

– Снова листик? – и смеющиеся серые глаза напротив.

– К сожалению, нет. Разрешишь? – и да, мне не надо уточнять, о чём он спрашивает, что бы не говорила Агата о моей наивности.

– Нет, – зато в мыслях совсем другие слова.

– Жаль, – ещё непринуждённее улыбается Вадим. – Пока, Кира.

И закрывает за собой дверь квартиры.

Какого чёрта?!

Всё время, пока я захожу к себе, разговариваю с Александрой Борисовной, вызываю ей такси и сооружаю себе лёгкий ужин, из головы не выходит его: «Жаль». И я не могу остановиться, сравнивая Вадима с Хоффманом! Что сделал бы тот, услышав отказ? В обычном состоянии, может, и остановился бы, в том, в котором я видела его в последний раз… чем всё закончилось я уже знаю. Что делает Вадим? Просто уходит!

И это при том, что только говорю я: «Нет», в то время, как сама давно не против хоть какого-то развития наших якобы дружеских отношений. Якобы, потому что я всё-таки не дура и прекрасно ощущаю общий градус накала между нами, всё ближе подбирающийся к высшей отметке. Я искусственно охлаждаю взаимный термометр дистанцией и ехидством, Вадим – неторопливостью и спокойствием, но на сколько нас хватит? Или стоит перефразировать?

Насколько хватит меня?!

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Сквозь зубы так, чтобы не услышал играющий в гостиной Сашка.

Только что позвонила Александра Борисовна – её увозят на скорой с запредельным давлением и тот факт, что в таком состоянии она нашла силы позвонить мне, прямо говорит о степени её ответственности. Мне жаль, что здоровье всё же её подвело и я найду время и возможность навестить её в больнице, но… У меня экзамен у Глебова и двадцать минут, чтобы найти кого-то, с кем можно оставить Сашку.

Папа – на даче, и я звоню Агате, но она сбрасывает вызов, а следом прилетает сообщение: «Перезвоню потом. Я на совещании».

Кирилл? Чёрт! Отбросив гордость и лишние принципы, я звоню ему, но гудок за гудком, а ответа нет. Тоже на совещании? Надеюсь, что всё-таки не со своей смазливой секретаршей.

Искать няню в специальных службах в интернете? Рисковое дело, даже если она потребуется всего на три часа. Александру Борисовну нам порекомендовали знакомые – их ребёнок занимался у неё ИЗО, а брать вот так человека практически с улицы?

Неужели придётся пропустить экзамен?!

На прошлой неделе я действительно наняла репетитора – студента Лёшу с профильной кафедры и честно вникала в тонкости этого всего по два часа практически ежедневно. Сравняться с Хоффманом я не планировала, надеясь только на заслуженную тройку, и вчера Лёша убеждал меня, что даже самый требовательный преподаватель её мне поставит.

Не сказать, чтобы я ему поверила, но что мне оставалось? Лишь надеяться на благодушие Глебова. И на то, что он не примет моё прошлое хамство на свой счёт, справедливо списав его на состояние аффекта после выходки Хоффмана.

Это всё, конечно, прекрасно, но что делать мне?!

Озарение, как вспышка, и уже слегка подрагивающими пальцами я набираю номер. После того случая с Вадимом мы виделись только раз, но нельзя сказать, чтобы я специально игнорировала его существование. Просто он не звонил, а я несколько раз порывалась, но так и не нажимала на значок вызова.

Я словно вновь оказалась восемнадцатилетней девчонкой, вот только если Кирилл был напорист и решил всё за меня, то сейчас Вадим предоставил мне полную свободу действий. И, чтобы это понимать, мне не нужны долгие разговоры ни о чём.

До того, как вступит в силу решение суда ещё восемь дней, а я не могу ничего решать, всё ещё официально считаясь замужем. Да и не рановато ли?! Но сейчас у меня банально не остаётся другого выбора.

– Кира?

«Разрешишь?»

– Привет, прости, что беспокою, но у меня вопрос жизни и смерти!

В который уже раз? Честное слово, на его месте я давно послала бы навязчивую соседку по известному адресу. У меня у самой уже такое ощущение, что я хамски пользуюсь его симпатией!

– Что-то случилось? – В голосе Вадима – ни капли усталости от моих просьб.

– Я… Правда, извини меня, пожалуйста, но мне больше не к кому обратиться!

– Кир, прекращай уже и скажи нормально, что случилось!

– У меня экзамен, а няня попала в больницу с сердцем. – Времени остаётся всё меньше даже с условием, что я на машине. – Папа не успеет, подруга не может вырваться, а Кирилл недоступен, а я… – Вот что у меня в голове? Я собираюсь доверить сына человеку, которого знаю сколько? Две недели? Три? Но интуиция молчит, только подстёгивая ощущение, что Вадиму можно было бы доверить и новорождённого. Правда, слова застревают в горле, и продолжить я всё равно не могу.

– Ты уверена, что Сашка меня не испугается? – У Вадима нет таких проблем, и тихий смешок в трубке словно сбрасывает целую гору с моих плеч.

– После Касатки вряд ли, – мой голос звучит немного увереннее, – теперь вместо слонов мы рисуем одни вертолёты. И не сказать, чтобы у меня получалось сильно лучше, чем у двухлетнего ребёнка.

– Тогда у меня не остаётся выбора, – демонстративно вздыхает он, – я не могу оставить маленького героя без рисунка настоящего военного вертолёта!

– Я… – Зажмуриться на мгновение, нервно закусить губу, и как в омут с головой. – Я могу на тебя рассчитывать?

– Всегда можешь, Кир. – Гораздо серьёзнее, чем требует того ситуация. – Открывай.

Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя, сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов. По заветам Скарлетт О’Хара я подумаю об этом завтра, а сегодня у меня – экзамен.

– Спасибо! – начинаю я, только открыв дверь. – Ты не представляешь, как меня выручишь!

– Мама! – Сашка несётся в коридор, но при виде Вадима тормозит и прячется за мои ноги. – Ой.

– Саш, это дядя Вадим. – Я присаживаюсь на корточки, обнимая сына одной рукой. – Он побудет с тобой, пока я съезжу по делам.

– Привет, герой! – Вадим следует моему примеру и подаёт ладонь Сашке, но тот только смотрит исподлобья. – Мама говорит, что ты рисуешь. Хочешь, научу рисовать вертолёт? – И достаёт из-за спины модель той самой Ка-60, заставив потерять дар речи не только Сашку, но и меня.

– Откуда?

– Сослуживцы подарили несколько лет назад, – пока Сашка во все глаза смотрит на вертолёт в руках Вадима, он объясняет мне, – но, знаешь, я не любитель сувениров, а конкретно этот я могу воспроизвести с закрытыми глазами и без постоянного напоминания.