Когда требуется прибегнуть к стратагеме 22, то, согласно пекинскому автору книги по стратагемам Ли Бинъяню, необходимо исходить из общей оценки положения и верного выбора времени и места запирания ворот. Свое мнение он подкрепляет событиями конца гражданской войны в Китае (1945–1949). С 12.09 по 2.11.1948 г. в ходе Ляоси-Шэньянской (Ляошэньской) операции велись ожесточенные бои на севере Китая (Южная Маньчжурия). Сосредоточенная там гоминьдановская армия численностью 550 тыс. человек располагалась в трех местах: в Чанчуне (ныне столица провинции Цзилинь), Шэньяне (или прежний Мукден, ныне расположенная на востоке столица провинции Ляонин) и Цзиньчжоу (на юго-западе провинции Ляонин). По указанию Мао Народно-освободительная армия вначале овладела Цзиньчжоу (см. 18.17). Тем самым было прервано сношение между находившимися на северо-востоке и в центральной части Китая гоминьдановскими войсками. Согласно Ли Бинъяню, для противника на северо-востоке сложилась ситуация, когда «заперли ворота для битья собаки». Одновременно с взятием Цзиньчжоу коммунисты захватили стратегическую инициативу в дальнейшей войне. Вражеское подкрепление, спешившее на помощь Цзиньчжоу из Шэньяна и Чанчуня, было уничтожено. Вследствие этого в гоминьдановских войсках, расположенных в Чанчуне, начались волнения, и это помогло Народно-освободительной армии занять Чанчунь (см. 9.3). Расположенные в Шэньяне гоминьдановские войска пытались было бежать на запад, но близ Большой Тигровой горы [Даху-шань] и Черной горы [Хэйшань] (на юго-западе провинции Ляонин) они были полностью уничтожены, после чего Шэньян сдался Народно-освободительной армии, которая тем самым ликвидировала данный участок фронта.

Накануне последовавшей затем операции на таньцзянском направлении, начатой Народно-освободительной армией 5 декабря 1948 г., прикрывающие этот участок гоминьдановские войска, численностью более 60 тыс. человек, потрясенные поражением на ляоси-шэньянском направлении, намеревались бежать морем на юг или в сторону Внутренней Монголии. Для срыва этого плана северо-восточная полевая армия провела широкомасштабные действия по отрезанию путей отхода. Вражеские войска в пяти местах: Бэйпине (ныне Пекин в северной центральной части провинции Хэбэй), Тяньцзине (юго-восточнее Пекина, близ моря), Чжанцзякоу (иначе Калган, на юго-западе провинции Хэбэй), Тангу (восточнее Тяньцзиня) и Синь-баоане (на северо-востоке провинции Хэбэй) были отрезаны друг от друга и взяты в кольцо. Затем по образцу стратагемы 22 эти места были взяты. Первым 24 декабря 1948 г. пал Синьбао-ань. 14 января 1949 г. гоминьдановское командование окруженного города Тяньцзинь на предложение сложить оружие ответило отказом. Однако после двадцатидевятичасовой обороны пало 130 тыс. оборонявших Тяньцзинь воинов, а командование было взято в плен. После падения Тяньцзиня находившиеся в Бэйцзине гоминьдановские войска численностью свыше 200 тыс. человек оказались в безвыходном положении. 31 января 1949 г. они сдались без боя. Так победой Народно-освободительной армии закончилась Бэйпин-Тяньцзинь-Калганская операция. Только находившимся в Тангу 50 тыс. гоминьдановским воинам удалось бежать морем на юг. Война на севере Китая завершилась победой коммунистов, в том числе благодаря умелому использованию стратагемы 22.

Когда в 480 до н. э. началось решающее вооруженное противоборство между Афинами и наступавшими персами, ввиду подавляющего превосходства последних грекам пришлось считаться с угрозой, что персы могут окружить греческий флот в открытом море и затем уничтожить. Поэтому греки в соответствии с замыслом афинского военачальника Фемистокла (ок. 525–460 гг.) делали все, чтобы сражение состоялось в узком проливе между островом Саламин и побережьем Аттики, где могущественный персидский флот не мог развернуться. Но вопрос состоял в том, как побудить персов принять сражение именно там.

«74. Воины на Истме трудились между тем с таким рвением, как будто спасение Эллады зависело только от них. Ведь одержать победу на море они вовсе не надеялись. Пелопоннесцами же у Саламина, несмотря на известие об этих работах, овладел страх. Они опасались не так за самих себя, как за Пелопоннес. Сначала люди тайно переговаривались друг с другом, дивясь безрассудству Еврибиада (начальник флота из спартанцев). Наконец недовольство прорвалось открыто. Созвали сходку и опять много толковали о том же: одни говорили, что нужно плыть к Пелопоннесу и там дать решительный бой за него, а не сражаться здесь за землю, уже захваченную врагом. Напротив, афиняне, эгинцы и мегарцы советовали остаться у Саламина и дать отпор врагу. 75. Когда Фемистокл увидел, что мнение пелопоннесцев стало одерживать верх, он незаметно покинул собрание. Выйдя из совета, он отправил на лодке одного человека с поручением в мидийский стан. Звали этого человека Сикинн, и был он слугой и учителем детей Фемистокла. Его-то Фемистокл после войны сделал феспийским гражданином (когда феспийцы принимали новых граждан) и богачом. Прибыв на лодке к военачальникам варваров (царю Ксерксу (около 519— 4б5), Сикинн сказал вот что: «Послал меня военачальник афинян тайно от прочих эллинов (он на стороне царя и желает победы скорее вам, чем эллинам) сказать вам, что эллины объяты страхом и думают бежать. Ныне у вас прекрасная возможность совершить величайший подвиг, если вы не допустите их бегства. Ведь у эллинов нет единства, и они не окажут сопротивления: вы увидите, как ваши друзья и враги [в их стане] станут сражаться друг с другом». После этого Сикинн тотчас же возвратился назад. 76. Варвары поверили этому сообщению» [Геродот. История. Книга восьмая. Пер. Г. Стратановского].

«Эта хитрость, — пишет ординарный профессор Мюнхенского университета Христиан Майер (Meier) в своей книге Athen: Ein Neubeginn der Weltgeschichte («Афины: новое начало мировой истории». Берлин, 1993, с. 28), — вполне достоверно засвидетельствована». Не получившая название у Майера хитрость представляет собой сочетание созидающей стратагемы 7 и провокационной стратагемы 13. Ксеркс посчитал сообщение достоверным. Главное, оно соответствовало его замыслам, поскольку тот крайне рассчитывал на быструю, по возможности блистательную победу. Он не сомневался в своем успехе.

Ксеркс не был склонен проявлять особую осторожность. Что могли греки противопоставить его силе? Они были предупреждены о готовящемся нападении персов. Утром персы двинули в бой свой флот. Греки же «спокойно ждали утомленного противника» (стратагема 4), поскольку персам всю ночь пришлось сидеть на веслах, чтобы выстроиться в боевой порядок.

Однако, когда появился оглашаемый боевыми криками персидский флот, среди греков возникло замешательство. «84. Прочие эллины хотели было уже грести назад и причалить к берегу, а Аминий из Паллены, афинянин, выйдя из строя, напал на вражеский корабль. Корабли сцепились и не могли разойтись. Поэтому другие корабли подошли на помощь Аминию и вступили в бой. Так, по афинскому преданию, началась битва» [Геродот. История. Книга восьмая.]. Возможно, грекам помогла тяжесть их судов, возможно, они действовали расторопней. «Очевидно, — считает Христиан Майер, — персидские корабли расположились слишком тесно, тем самым мешая друг другу». Греки, воспользовавшись возникшей во вражеском стане неразберихой, ворвались в расположение персов и, тараня, беря на абордаж их суда, высаживались на палубу. Персы потеряли огромное число кораблей (200 из 800) и большую часть находившихся там воинов. «89…У эллинов же было немного потерь: они умели плавать, и поэтому люди с разбитых кораблей, уцелевшие в рукопашной схватке, смогли переплыть на Саламин. Напротив, большинство варваров из-за неумения плавать нашло свою гибель в морской пучине» [Геродот. История. Книга восьмая]. К вечеру 27 (или 28) сентября греки одержали победу при Саламине. Расчет Фемистокла оказался верным