Мама ничего не ответила, а Бианка пригласила ее сесть рядом со всеми.

Но это предложение Бебхен пришлось отклонить:

- На самом деле я здесь по поручению Гуннара.

- И что же он тебе поручил? - дозналась Арин не без подозрительности.

- Он попросил привести Бию в порт.

- Что? Зачем? - Бианка нахмурилась и распрямилась.

Бебхен удивилась, что это так ее взволновало, даже испугало. О чем, интересно, она подумала?

Ей невдомек было, что Бианка сидит как на иголках, что не может перестать думать о сделке Гуннара с Майером. Ведь друг Гуна все еще работает над этим, ведь Винсент рано или поздно должен будет ответить. Но... Что тогда? Формально она все еще залог. Что случится с муженьком, когда он отдаст долг? И не придется ли ей вернуться домой?

- Мне кажется, это что-то хорошее, - поспешила успокоить девушку Бебхен, - я думаю... - она сделала голос тише, - это сюрприз.

Бианка заметно смутилась, Арин не сдержала улыбку, а Триш растерянно затормошила косу и поджала губы.

Перед Триш Бии было особенно неудобно. Она столько ругалась с ней из-за Ларса, а сама-то... Хорошо было бы поговорить с ней. Может, даже извиниться. И если подруга не пойдет навстречу (последнее время Бианка не могла угадать, что у той в мыслях и на душе), она хотя бы будет знать, что попыталась, что не побоялась признать свое лицемерие.

По крайней мере, Биа считала это именно лицемерием.

- Пошли, - Бебхен, подскочив ближе, протянула руку, схватила Бию за ладонь и заставила подняться, - он же ждет!

- Я... - Бианка завертела головой, словно отыскивая спасителя, но никто не захотел встать между ней и сюрпризом, потому пришлось сдаться, - ладно...

Бебхен вывела ее на улицу и, не отпуская руку, потащила к пристани, словно опасалась, что девушка в любой момент может передумать и сбежать.

Она шагала быстро, в такт колотящемуся в груди сердцу. Улыбка расплылась по лицу. Все складывалось просто отлично!

Бианке даже пришлось пару раз осечь ее и попросить двигаться помедленнее - она едва поспевала за высокой, длинноногой провожатой, у которой один шаг был, как у нее - два.

Но вот они добрались до порта, подошли к пристани, на которой стоял, растерянно оглядываясь по сторонам, Гуннар. А рядом с ним, на воде, Биа заметила готовую отплыть яхту.

Небольшая, с красивым белоснежным парусом, замысловатой резьбой на корпусе она сразу привлекла внимание. Наверное, так здорово было бы прокатиться на ней. Наверное, она даже сумела бы самостоятельно править ею.

В сердце екнуло. Ведь недавно она говорила Гуннару, что любила плавать. Неужели это и есть сюрприз?

Девушка не смогла бы сдержать улыбку, даже если бы приложила к этому все видимые и невидимые усилия. Приятная теплота, как после кружки сладкого чая, возникла в груди и начала постепенно распространяться по всему телу.

Биа так зажглась мыслью о яхте и сюрпризе, что и не заметила легкое недоумение на лице Гуна.

- О, это так мило! Ты решил прокатить Бианку на яхте! - воскликнула Бебхен, подавая брату сигнал бровями, - это такая чудесная идея! Я слышала, море сегодня будет совершенно спокойным, а воздух теплым! - на всякий случай она еще и подмигнула.

Гуннар понял, что происходит, когда увидел сестру вместе с Бией, и сейчас лишь закатил глаза.

- Можно... Подняться на борт? - вдруг спросила Бианка.

Голос у нее был оробевшим, будто она до конца не верила в происходящее, но взгляд, впрочем, сиял.

- Конечно, - сказал Гун нежно.

Взяв ее за руку, он помог девушке перешагнуть с пристани на палубу.

Всего один шажок, а Биа сразу преобразилась. Спина у нее распрямилась, движения стали резче, энергичнее, увереннее. Она окинула острым взором палубу, изучила мачту. Кулачки крепко сжались, она закусила нижнюю губу в предвкушении.

Это была ее стихия. Без сомнения.

И оттого у Гуна перехватило дыхание и быстро-быстро забилось сердце.

Ведь это и его стихия тоже.

Помнится, он многое прощал Хельге лишь потому, что она разделяла его любовь к морю и приключениям.

А Биа... Бии нечего было прощать. Она без того идеальна.

Идеальна со всех сторон.

- Я только возьму что-нибудь теплое... - когда Бианка повернулась к нему, как бы вопрошая, почему он не идет следом, выговорил Гун. Язык у него едва ворочался.

Предки! И как это у нее получалось? Не делать ничего особенного, но при этом так очаровывать его?!

Тут голос Бебхен шепнул на ухо:

- Там есть теплые вещи, пледы и еда. Я все продумала, Гун! Не переживай.

Он усмехнулся, посмотрел на сестру с гордостью и благодарностью и ответил также тихо:

- Ты молодец, Бебхен. Спасибо.

Она вздрогнула и робко сложила руки в замок, будто не в силах поверить, что все получилось, что ее похвалили.

- Точно? - такой неуверенной она еще никогда себя не чувствовала, - хотя, может, нужно перепроверить все...

Сестра уж метнулась к яхте, чтобы быстренько убедиться в готовности, но Гун схватил ее за плечи и удержал на мести.

- Теплая одежда для меня и для Бии? - заглядывая ей в глаза, уточнил брат.

- Есть. И еще пледы и одеяла.

- Яхту осмотрели, подготовили?

- Да.

- А что-нибудь нам на перекус?

- Полная корзинка еды и еще вино.

- Вино? - Гуннар удивленно поднял брови, но лицо его украсила веселая улыбка, - Бебхен, да ты свое дело знаешь!

Она усмехнулась, но тут же потупила взор.

Не знает она никакое дело. Навлекла такую большую беду на свою семью, на свой дом...

- Бебхен, - Гун наклонил голову, чтобы посмотреть ей в лицо, - ты совершила ошибку. И довольно серьезную. Это правда. Но мы разберемся с этим, - помолчав, он прибавил, - я тоже когда-то наслал беду на нашу семью. Когда заключил сделку. Помнишь, как Оплот заполонили высшие арды? Как долго и тяжело отцу пришлось решать проблему? Мы ведь были в шажочке от раскола и войны... - он тяжело сглотнул, вспомнив то непростое время, - я понимаю, что ты чувствуешь. И это хорошо, что ты ощущаешь себя виноватой и пытаешься исправиться. Это значит, что у тебя есть сердце. И душа.

- Я... - ком подступил к горлу, а нос стал мокрым. Гуннар надавил на больное, и она готова была расплакаться, как младенец, - я неуверенна, что смогу когда-нибудь себя простить, Гун...

- Важно не прощение, Бебхен. Некоторые под грузом вины начинают творить ужасные вещи, считая, что раз они сделали одно плохое дело, то какая уже разница? Другие же пытаются искупить свои ошибки и сделать мир лучше и светлее. Ты сам решаешь, какой путь выбрать. И мне кажется, Бебхен, сегодня ты встала на хороший путь, - он легонько ущипнул ее за щеку, как делал, когда сестра была маленькой.

Она судорожно закивала, но, как и всегда, не справилась с чувствами и повисла у него на шее.

- Ты стал очень мудрым, Гун, - шепнула она благодарно, - спасибо... - Бебхен отстранилась, поспешно сняла слезинку с уголка глаза и, шутливо хлопнув его по плечу, наказала, - ну все иди. Биа уже заждалась!

Повторять не пришлось. Попрощавшись с сестрой, Гуннар быстро и ловко перемахнул с пристани на палубу, обнял Бианку, а затем заявил ей:

- Готов выполнять ваши приказания, капитан!

Бебхен чуть не рассмеялась в голос, увидев, как приободрилась, засияла Бианка, и с каким довольным лицом старший брат принялся выполнять ее руководства.

Стало ясно: сегодня у них все будет хорошо.

И Бебхен надеялась, что хорошо будет и завтра. И послезавтра. И всю оставшуюся жизнь.

Она искренне им это желала.

Сколько лет прошло с ее последнего выхода в море? Сколько лет она могла лишь представлять это в самых храбрых мечтаниях?

Казалось, минула целая вечность. И впрочем, руки ничего не забыли.

Под ее командованием яхта бодро рассекала водную гладь, парус шумел, подгоняемый попутным ветром, и волны покладисто бежали следом.

Вначале Гуннар воспринимал все это, как игру. Чем-то вроде воображаемого чаепития, которое проводила для него Бебхен в детстве. Тогда он с важным видом отпивал из кружечек воображаемый чай и чокался с куклами.