Треск кустарника, тяжёлое дыхание и частый топот вывели Элию из задумчивости. Забросив косу за спину и пристав на мыски, девушка пыталась рассмотреть, что же происходит в зарослях.

Запыхавшийся Арпак выбежал немного в стороне. Остановился перевести дыхание, осмотрелся и, увидев баронессу, бросился к ней.

– Леди, – едва произнося слова, прохрипел он, – бегите! Кабан!

О том, что кабан тварь лютая, Элия знала не понаслышке. В горах эти страшные звери не водились, там другой живности хватает. А вот вокруг трёх нижних деревень, принадлежавших баронам дю Лесстион, иной год разросшееся стадо могло все поля перерыть и вытоптать. Случалось, что разгулявшиеся секачи и крестьян, работающих на ниве или пошедших в лес по какой-то надобности, ранили, а то и вовсе убивали. Собирались тогда воины замковой стражи хорошо вооружённым отрядом и шли зверьё отстреливать. Главным снаряжением были тяжёлые копья и мощные арбалеты, а не тонкая длинная лесина, что сейчас в руках у Арпака.

«Он что, от секача этим прутиком отбиваться надумал?» – мелькнул неуместный вопрос, но девушка о нём тут же забыла: на луг выбежал кабан. Пусть не был он огромен, как те монстры, что взрослые мужчины впятером переворачивали, но загнутые клыки присутствовали, маленькие глазки разъярённого животного искали жертву, а острые копытца гребли землю так, что комья летели во все стороны.

Парень, прикрывая собой Элию, пятился к сараю. Нелепые взмахи прутком, выставленным перед собой, могли бы рассмешить, коли не было бы так страшно.

«Эх, сейчас бы то папенькино копьё с широким и длинным наконечником, что на почётном месте в оружейной комнате висит. Сколько раз лорд отец говорил, что такое оружие само зверя бьёт». Элия так страстно этого захотела, что и глаза крепко-крепко зажмурила, и кулачки сжала до боли в ладонях. Даже разящий удар представила, след от которого не раз видела – под левую подмышку, прямо в сердце.

Баронесса пришла в себя от воды, льющейся по лицу, лёгких встряхиваний за плечо и жалобного голоса Арпака, зовущего её.

– Леди, леди, не надо больше бояться. Кабан умер. Леди?

Элия потянулась было за фляжкой – пить хотелось неимоверно – но едва руку смогла поднять.

– Пить… – едва слышно прошептала она.

Горлышко баклажки тут же было приложено к её губам. Пила, с трудом глотая воду. Казалось, даже на такое простое действие сил не осталось. Прохладная жидкость текла по подбородку, шее, стекала дальше за ворот рубахи, принося хоть какое-то облегчение.

– Что случилось?

– Так говорю же: кабан! Я поутру пошёл к реке. Дай, думаю обмоюсь и осла напою, рыбки на завтрак наловлю, а там этот в кустах. Ох и страшный зверина. Вскочил, башку свою с зубищами кривыми нагнул, землю копытами гребёт и рычит как медведь. Я-то начал было по-тихому отступать, да куда там! Тогда я и бросился без оглядки. Только петлял по кустам как заяц. Это и спасло. Иначе поддел бы зубом своим. Так испугался, что осла бросил, а прут, что для рыбалки заготовил в руках, пёр. А тут вы, ну я и вовсе скис. Один бы хоть как-то, а вы тогда как? Встал как дурак, лесиной отмахиваюсь, будто поможет. Вдруг… вот вы мне сейчас, леди, не поверите, но было же!

– Говори…

– Вдруг чувствую, что в руках не пруток, а оружие тяжёлое. Я такое в городе у стражников видел. Вспомнил! Копьё называется. Только у них попроще и поменьше, а я своё едва удержал. А оно, копьё это, само на кабана попёрло, а я толком и не пойму: то ли несу его, то ли держусь, чтобы не упасть. Потом вдруг всё кончилось. Зверь только взвизгнул разок и умер, копьё исчезло, будто не было никогда, и вы на земле валя… то есть лежите в беспамятстве. Испугались, леди?

– Да. Барон, помогите подняться. И воды ещё дайте, – Элия попыталась присесть, но без помощи Арпака ей это никак не удавалось.

Поддерживаемая спутником, немного посидев под кустом и наконец-то дождавшись, когда мир перестанет вращаться, баронесса отпустила парня к реке. Надо воды набрать – фляга вновь была пуста – и найти потерявшегося ослика.

«Всё конечно в этом мире, даже магия твоя. Если выплеснешь всю разом, сможешь вместе с ней уйти». Голова продолжала кружиться, а в мыслях, создавая окончательный хаос, звучали эти нескладные, плохо срифмованные строчки.

Вообще, что это за стихи такие? Другое дело: «Любовь – это яркий свет. Любовь – это да и нет. Любовь – это ты и я. Любовь – это жизнь моя». Вот какая должна быть поэзия. А тут что?

Элия недовольно поморщилась и от слов непонятных, и от ощущений гадких. И всё же, что с ней произошло? Не могла ведь она ослабеть от страха до потери возможности самостоятельно двигаться. Даже руку поднять трудно. «Если выплеснешь всё разом». Это же о магической силе? Да возможно ли такое? Она просто представила, как хорошо могло получится, если бы… А ведь в строках, что вспомнились утром, как раз о том и говорилось. Достаточно очень сильно захотеть, и получишь желаемое. Она же не просто захотела, она всем существом своим жаждала, чтобы Арпак ударил в сердце кабана охотничьим копьём отца. И получилось!

Тогда выходит, что ночное видение правда и драк Дар уже вложил в неё зерно магии? Нет больше нужды бродить по горам в его поисках? Осознав, что она уже получила награду, обещанную роду, девушка облегчённо выдохнула. Как бы ни храбрилась баронесса перед самой собой, но в глубине души до жути, до дрожи в коленях боялась встречи с могущественным магическим существом. Оттого, наверное, сколько могла оттягивала прощание с семьёй прибрежных баронов и радовалась спутнику в лице Арпака. Всё же живая душа рядом. И теперь этот страх отпустил её. Она может вернуться домой!

Но новые строки, всплывшие в памяти, остудили радость Элии: «О, магия не та наука, что можно выучить по книгам. Ищи наставника и помни – маг учится всегда!» Поняв, о чём эти слова, девушка едва не застонала. Получается, мало иметь силу – ещё и учиться надо пользоваться ею.

– Что за глупость?! – капризно поджала губы баронесса.

Ещё и кулачком хотела по земле стукнуть, да не вышло. Сил по-прежнему не хватало. Должно быть, её желание превысило силу зерна, подаренного драком. Коль скоро поверить нескладным стишкам мэтра Туриуса из «Введения в магию», то ей особенно повезло в том, что не погубила себя, замахнувшись на непосильное. Правда, произошло всё не по воле её, а совершенно случайно.

– Но это не помешало бы мне помереть рядом с кабаном, – пробормотала Элия, осознавая, что встреча с драком неизбежна.

– Леди, я воду принёс, – рядом с Элией на колени опустился Арпак. – Пить будете?

– Буду, – голос всё ещё тихий, почти безжизненный. Но отпив несколько глотков, девушка спросила: – Вы как, барон? Зверь вас не поранил?

– Да что мне сделается! – отмахнулся парень, через плечо поглядывая на поверженного зверя. – И всё же… как такое могло случиться?

– Должно быть, у вас очень сильный защитник небесный, готовый творить чудеса для вашего спасения, – попыталась улыбнуться баронесса.

Арпак округлившимися глазами не мигая уставился на спутницу.

– Это кто?

Парень явно желал немедленно услышать рассказ о новом понятии в своей жизни, но Элия только и смогла сказать:

– Простите, барон, не сейчас. Боюсь, сил моих не хватит даже на то, чтобы перейти в тень.

Арпак едва за голову не схватился. Без лишних слов и церемоний подхватил девушку на руки и, бормоча что-то о своей бестолковости, понёс через кусты подальше от места страшной встречи со зверем.

– Я же там, у реки, местечко нашёл хорошее. Искал осла, а нашёл пещерку. Сухо там, покойно, ход куст прикрывает. Я уже и одеяла расстелил, чтобы вам, леди, удобно было. И скотинке нашей есть где пастись, и место для костерка имеется, и плавника на берегу много. Сейчас устрою вас и…

– Кабана надо разделать, – не открывая глаз, прошептала Элия. – Жаль будет, если такая знатная добыча пропадёт.