– Как о таком писать, лорд отец? Стыдно же… – густо покраснела хозяйка дома. – Я сама выбрала рыцаря, сама вас упросила замуж за него отдать. Что ж теперь жаловаться? Видно, доля моя такова.

– Вот уж нет! – рыкнул барон. – Знаешь, чему самому важному научили нашу семью драки? Вот уже несколько поколений мы наблюдаем за ними, стараясь перенять их умения. Те, кто знает о их мало, понаслышке, говорят, что самое ценное для драка – это золото. Да, они собирают в глубинах своих пещер сокровища, но дороже всех богатств на свете для них являются дети. За них они жертвуют жизнью, легко расстаются с накоплениями, им посвящают время, чтобы передать навыки и знания, окружают заботой и любовью. Наверное, я даже близко не могу сравняться с драками в родительской опеке, но я никому не позволю обижать свою дочь. – Лорд дю Лесстион всем телом повернулся к зятю и, повысив голос, спросил: – Ты услышал меня, рыцарь Виян Педворг? Если ты когда-нибудь назовёшь Лизию дурным словом, замахнёшься или ударишь, то долго после этого не проживёшь. И не от жены твоей я это узнаю – она, глупышка, до сих пор любит тебя, но в доме полно слуг, которые являются моими доверенными людьми. Я буду знать о каждом твоём шаге, о каждом слове, о каждом вздохе твоём, зять. Ты меня понял?

Последние слова не ожидавшему такого напора Вияну показались эхом рыка драка, покровительствующего роду Лесстион. Задрожав, мужчина без сил опустился на стул, стоящий во главе стола, и попытался оправдаться:

– Я болен, оттого зачастую сам не понимаю, что творю…

– Болен? – тесть в мгновение ока оказался рядом и угрожающе навис над ним. – Коли болен, то лежи в постели, выполняй предписания целителя и выздоравливай, а не изображай из себя повелителя мира. Ты меня понял?

Виян слабо кивнул головой.

– Я спросил тебя: «Ты меня понял?» – не отставал барон, по-прежнему возвышаясь над ним.

– Да понял я, понял! – истерично завизжал зять и бросился вон из столовой в свои покои, оставив на столе связку ключей.

Лорд дю Лесстион гостил в поместье дочери три дня, и за всё это время рыцарь Виян Педворг, боясь попасться на глаза тестя, ни разу не вышел из гостевого крыла, в котором обитал. И даже после отъезда барона все дни проводил в кабинете, изредка выходя к ужину, пугая своим неожиданным появлением чейзу Лизию. Потому что каждый такой выход заканчивался словами:

– Дорогая, тебе пора исполнить супружеский долг.

Как результат: три ребёнка за пять лет. Муж не думал о её комфорте и самочувствии – он требовал удовлетворения собственной похоти и только. Последние роды чуть было не стоили жизни и новорожденной, и самой чейзе Лизии. Уставший целитель, потративший кучу лечебных амулетов, чтобы остановить кровотечение у роженицы, восстановить её силы и привести в чувство малютку, услышав от чейза Вияна разочарованное: «Опять дочь? Ну ничего, через месяц попробуем ещё раз. Мне нужен наследник», без церемоний цепко ухватил недовольного папашу за локоть, вытащил его из спальни и, потрясая сухоньким кулачком перед пухлым лицом отъевшегося рыцаря, заорал на него шёпотом, чтобы не потревожить покой задремавшей женщины:

– Вы, чейз Виян, – убийца! Госпоже нельзя больше ни беременеть, ни рожать. Для неё это смертельно опасно. Забудьте дорогу в спальню жены, иначе вскоре станете вдовцом. То-то высокородный барон дю Лесстион обрадуется.

Вряд ли рыцаря остановила бы перспектива остаться вдовцом, а вот угроза, что барон не простит ему смерти дочери, была реальной.

С того дня чейза Лизия была освобождена от исполнения супружеского долга.

Вот и сидит благородная баронесса дю Лесстион над вышивкой никому не нужного гобелена, стараясь монотонной работой прогнать страшные мысли о том, что Элию – любимую младшую сестру – убил какой-то бродяга. Разве возможно такое? Она же совсем ещё девочка, чуть старше её Адеи.

Письмо о побеге сестры гонец привёз на третий день после случившегося. Отец предупреждал, что, может быть, своевольная девчонка одумается и решит найти приют в поместье, и просил не ругать её сильно, дабы она вновь не сбежала. Накажет он её сам. Потом. Когда объявится. Лишь бы нашлась.

А ещё была в послании строка: «Я объявил о вознаграждении в тысячу золотых тому, кто вернёт мне дочь живой и здоровой. И триста тому, кто привезёт мне её тело».

Слова о деньгах побудили чейза Вияна к активной деятельности.

Мешочки с золотыми, перенесённые чейзой Лизией из тайника в сейф, исчезли в первые же дни возвращения мужа домой. Несмотря на то, что ключ от сложного замка болтался на связке на её поясе. Похоже, у рыцаря был запасной, а ещё свой тайник и свои планы.

Через несколько дней после получения письма в поместье появился отряд наёмников. Десять опытных на вид вояк во главе с человеком, которого они величали Капитаном. Жить в поместье солдаты не собирались, но почти ежедневно встречались с нанимателем и отчитывались о выполнении задания, клятвенно заверяя, что частым гребнем проходят все окрестности Марпати: расспрашивают жителей, патрулируют основные дороги и малоизвестные тропы. Спрашивали о пожеланиях и нет ли каких новостей о пропавшей девушке. Получая очередной платёж, с почтением раскланивались с рыцарем и уходили продолжать поиск. Чейз Вияна был без меры горд и доволен собой.

– Не забудь отписать лорду отцу, как я стараюсь помочь в поисках твоей беглой сестрицы, – говорил он супруге после каждого такого совещания.

Вот только чейза Лизия видела, как нарочито обставлены эти собрания, словно представления разыгрывают, как переглядываются наёмники за спиной рыцаря и как прячут улыбки, раскланиваясь с нанимателем. А один раз, идя по саду вдоль плотной живой изгороди, отгораживающий участок от тропы, ведущей к центру города, услышала любопытный разговор:

– Эй, Капитан! Ты бы того… ха-ха… почаще нам такую работёнку находил. Кругляши платят, а мы то рыбу в реке ловим да уху хаваем, то… ха-ха… мясо за городом жарим. Я за эту неделю отъелся так, что пояс расставить придётся, а там, глядишь, и портки новые нужны будут. Ха-ха-ха! – перебивая сам себя смехом, обратился неизвестный мужчина к своему знакомцу.

– А ты ори об этом громче! – осадил тот весельчака. – Радуйся, что работёнка непыльная. Но результат какой-никакой представить надо. Пусть девчонку не найдём – удрала небось с хахалем – но хоть побродяжку какого-то отловить надо.

– Зачем, командир? – вмешался в разговор ещё кто-то.

– Чтобы было! – отрезал Капитан, и разговор умолк, только слышны были удаляющиеся гулкие шаги тяжёлых солдатских сапог по утоптанной дорожке.

Хозяйка поместья хотела было рассказать об услышанном мужу, но представила, как он, презрительно скривив лицо, начнёт упрекать, что она или специально всё выдумала, дабы умалить его заслуги перед семьёй, или по причине слабости женского ума поняла всё неправильно. Напрямую называть жену «дурой» чейз Виян, помня предупреждение тестя, больше не рисковал. Приняв решение, чейза Лизия отмахнулась от пустого занятия мужа и забыла о нём.

Но вот сейчас, после слов дочери о связанном юноше, что убеждал всех в своей невиновности, вдруг вспомнила. Женщина воткнула иглу в полотно и спросила у Адеи:

– Куда солдаты отвели того парня?

– В подвал…Туда, где раньше бочки пустые хранились, – девушка сразу поняла, о ком матушка спрашивает, и непонятно чему обрадовалась.

– Они его сильно били? – всё ещё не понимая, зачем выспрашивает подробности о бандите, задала следующий вопрос чейза Лизия.

– Только толкали, чтобы шёл быстрее. Говорили, что хотят на эшафот перед герцогом красавчиком представить. Куском мяса он после казни будет, – сказав это, девушка всхлипнула. – Матушка, он правда не похож на злодея.

– Много ты их видела, – проворчала баронесса, поднимаясь. – Пойду посмотрю, что там… э-э-э-э… Работу дворовых проверю.