Печальный вздох собеседника прояснил в голове многое. Кажется, я начал понимать. Мерлин первый искренне хочет сделать хоть что-то для защиты города, но все его решения встречают стену непонимания Совета Старейшин. Этот дурацкий турнир для короля эльфов, пожалуй, единственная возможность сделать хоть что-то для обороны. Если пока нельзя установить по стенам пушки и выставить больше дозорных, то может быть получится пока отобрать сотню самых умелых воинов. Это лучше, чем ничего. А упорствующим Старейшинам можно сказать, что просто решил поискать дочуркам достойных женихов.

Я поморщился. Ситуация складывалась такая себе, хуже прокисшей гномьей похлебки, которую забыли на неделю в шахте. Что делать теперь? Времени нет совсем! Сейчас бы совет от Тарры или Мастера Серафима.

Ну что ж… И Тарра и Мастер Серафим часто подтрунивали надо мной, мол, я не вижу дальше собственного носа и не умею принимать неожиданные решения. Что ж… Пришедшая идея была рискованной, но на весах стояло слишком многое. В голове начал складываться план.

— Мерлин, насколько Эльфиару нужны деньги?

Мой вопрос был несколько грубоват и заставил принца поморщиться. Сгладить неловкость я решил наигранным порывом откровенности. Полуправда. Иногда она бывает очень убедительной, тем более придуманная Таррой легенда была хороша:

— Моя личная просьба к твоему батюшке — это очень выгодная сделка и для эльфов, и лично для меня. И нет! Твои сестры тут не причем!

На секунду мне показалось, что эльфийский принц шевелит от любопытства ушами. Хотя… Наверное, просто показалось. Тем не менее, собеседник слушал более чем внимательно. Я продолжал:

— На Пангее каждая букашка знает, что у нас гномов нет магии. В дурацкую Академию я попал по прихоти батюшки. Не знаю, какая бешеная крыса в шахте его укусила, но я хочу убедить его, что там мне не место.

Вот видит Великий Омм, лжи в моих словах не было не капли. Наверное поэтому принц поверил мне безоговорочно и сразу. На меня посыпалась куча вопросов:

— Как ты это собрался сделать? Причем тут Эльфиар? Ты хочешь, чтобы мой батюшка твоему письмо написал, уговорил его? В чем дело?

Принц задавал кучу вопросов, что было естественно для любого принца, который планировал в будущем задержаться на престоле своего отца.

— Дело в гномьих скрижалях, тех самых, на которых Великий бог Омм написал, что магии нам никакой не положено. У вас же эльфов наверняка такие скрижали есть, да? Я их всех готов купить и отправить батюшке торговым караваном.

Мерлин второй фыркнул:

— И это по-твоему сработает?

— Если не сработает, я даже не знаю что делать! Мы гномы уважали Омма всегда! Я хочу попробовать. Я давно занимаюсь торговлей, у меня есть накопления. Также в гномьих городах есть сочувствующие мне — помогут камнями. Я готов потратиться, а вам эльфам не все ли равно? Только времени у меня нет совсем, понимаешь? Я отпросился у своего учителя из Академии, и боюсь десяти дней ждать конца турнира у меня времени нет. У вас вообще есть скрижали? Покажи мне хоть одну!

Не знаю, на что я рассчитывал, когда закидывал эту удочку. Кто знает… Тем не менее эльфийский принц крепко задумался.

— Я понял тебя, Корр… — услышал, наконец, я его голос. — Кажется, мы можем помочь друг другу.

Открыв дверь, он подозвал мальчика слугу, стоящего в коридоре:

— Отведи его высочество принца Корра к статуе Мириды в старом саду.

Уже обратившись ко мне, он сказал:

— У нас есть скрижали. Сейчас тебе покажут одну. Как вернешься из сада, обсудим что делать с турниром. Я как раз схожу в библиотеку за книгами. Буду тебя в твоих покоях ждать.

На ватных ногах я последовал за мальчиком слугой в сад. Ну надо же! Я сейчас увижу скрижаль! Неужели она просто так на виду у всех там! Подходил к ней с волнением. Там будут знаки Омма? Как я их расшифрую?

Пока меня вели к нужному месту, я мысленно кумекал, как потом проведу в эльфийский сад тролля, чтобы он прочел мне знаки. Или это не скрижаль и я рано радуюсь?

По парку возле дворца шлялись парочки, но на меня, кажется, внимания не обращали вообще. Как только мы оказались в глухом уголке сада, остроухий мальчишка, указывая на небольшое озерцо со статуей из белого мрамора, сказал:

— Вот статуя принцессы Мириды.

В облике изваяния я узнал ту самую девчушку, которая встречала меня. Скульптор изобразил ее играющей с рыбками. Очень искусно изобразил, но мне сейчас как-то было не до восхищения скульптором.

Скинув рассеянно обувь, я вошел в воду озерца. Что-то в этой статуе было странное, но скрижали я пока не видел.

Подойдя ближе, благо было не глубоко, я ахнул. Скрижаль! Она самая! Статуя стояла на огромной каменной глыбе.

— В саду можно найти статуи всех принцесс… — будничным голосом за спиной рассказывал мне мальчик слуга. — Старшие сестры, они по праву рождения уже заняли все места для статуй у фонтана перед дворцом, и принцессе Мириде пришлось выбирать местечко здесь в старом саду. Может, место и не очень почетное, но посмотрите как тут миленько.

Я на монотонный говор слуги и красоты старого эльфийского сада даже не обращал внимания, а он между тем продолжал:

— Ваше высочество наверное знает, что иногда у гномьих скрижалей бывают чудесные свойства. Именно эта почему-то не тонет, а озерцо иногда после дождей выходит из берегов, и чтобы статую не подтапливало…

Мальчишка говорил за спиной что-то еще, но я его не слушал. Коснулся рукой гладкой поверхности камня. Да. Это она. Скрижаль. Вот сзади за статуей скрытый под водой рецепт гномьего самогона на нашем языке. Где-то тут должны быть и знаки.

Руны! Они должны были быть где-то здесь! Да! Рука, наконец, нащупала закорючки. Так, стоп! Неужели?… Три закорючки. Три знака. И в центре один уже знакомый мне! Руна баланса! Меня накрыло волной радости. В голове новыми красками заиграла фраза мальчика слуги о том, что скрижаль «почему-то не тонет».

Ноги как будто предательски подкосились. Если моя догадка верна, мне, кажется, даже не понадобится тролль, чтобы расшифровать новые знаки. Как мне там Тарра объяснял? Гном должен осознавать значение руны, и тогда она сработает. Кажется, в этот раз мне поможет логика и… немножко экспериментов. На прошлой скрижали руна баланса была в центре двух закорючек, которые обозначали тепло и холод. Это был стабилизатор температуры. Теперь же, если камень не тонет, то передо мной не что иное как стабилизатор веса! Наверняка две новые для меня закорючки означают тяжесть и легкость! Скорей бы оказаться в одиночестве и подтвердить свою догадку экспериментами. Если всё получится, кажется, я смогу использовать новые знания уже сейчас! Я смогу спасти Пангею.

— Нарин, что это? — сдавленно хрипела Юлия, отползая от воды.

Тварь с плоской башкой и хвостом скорпиона, словно услышав вопрос, щелкнула одной из клешней, выбираясь из воды.

Попытка вселиться в сознание твари (в который раз!) провалилась с треском. Что с ним его магией не так?! Он потерял дар?

— Юлия отойди! — рявкнул он, закашлявшись.

Разозленная окриком тварь подскочила к эльфу. Нарин почти догоревшим факелом прицелился в глаз монстра и под писк и шипение твари загнал так глубоко, как только смог.

Ракоскорпион *, а существо походило на что-то в этом духе, дернулся, пригнув голову к земле, но замедляться не спешил.

Хвост с жалом, описав оборот вокруг туловища, сбил ослабевшего эльфа с ног.

Над головой Нарина щелкнула клешня. Раненая тварь никак не хотела помирать, сражаясь за свой родной дом, куда внезапно нагрянули чужаки.

В отчаянии эльф попробовал оттолкнуть чудовище ногой, но вышло так себе.

— Эй, лови! — услышал он приглушенный вскрик Юлии. Рядом с ним упал ее посох. Перекатившись немного в сторону по сухому колючему мху, эльф схватил посох и развернулся к ракоскорпиону, который (видимо, рана в глаз давала о себе знать) начал заваливаться на бок.