— Это место просто слишком старое, — продолжала женщина, не обращая внимания на эльфа. — Пещера целую вечность была недоступна. Когда Великий Бог Омм раздавал своим детям магию, этих монстров на Пангее почти не осталось. Может как раз в этих закрытых пещерах были последние. Откуда они могли узнать, что Омм завещал им слушаться остроухих? М?..

— Действительно… — фыркнул эльф. — Омму нужно было отправить письмо или, еще лучше, заглянуть сюда в закрытые пещеры к монстрам на чай.

— Ты не хочешь в это верить потому, что много книг прочитал. И вообще, у тебя воображения нет. Вот представь времена, когда Омм по Пангее ходил и раздавал магию. Ты думаешь, он каждой белочке и каждому ежику всё лично объяснил? Нетушки! Белочки и ежики передавали друг другу новости, травинка травинке рассказывала. А вот местному мху некому было рассказать новости, поэтому ты его не чувствуешь, а я плохо чую местный камень.

— А я сейчас плохо чую свой мозг. Юлия, ты можешь так много не чесать языком?

— Ты завидуешь, что это гениальное объяснение пришло в голову мне, а не тебе! — съехидничала женщина, но эльф ее перебил.

— Кстати, о гениальных объяснениях… — в его руках появился кусок рубашки, на которой он перед уходом написал письмена с пещеры дракона. — Мне кажется, вот-вот я пойму, если ты хоть немного помолчишь.

Хмыкнув, женщина все-таки замолкла, расслаблено согреваясь у огня. Опасности рядом вроде нет.

Юлия сама не заметила, как начала клевать носом.

Эхо… Странное гулкое эхо ворвалось в ее сон. Что это? Рев? Чей? Дракона!

— Юлия… — хриплый шепот Нарина прозвучал над ухом. — Кажется, он вернулся. Он ищет нас и очень зол.

Парализующий ужас, который, казалось бы, успел отпустить ее, нахлынул вновь. Юлия замерла, боясь пошевелиться. Да и что она могла бы сделать, если захотела? Новый посох соорудить взамен сломанного они не успели. Ей даже не убежать!

Нарин, вскочив, стал затаптывать еле тлеющий костерок. Дракон, конечно же, не увидел бы его, но возможно бледная струйка белого дыма могла что-то подсказать.

Когда эхо свирепого рева монстра затихло, пещера погрузилась в напряженную тишину. Нарин боялся дышать.

Потом у верхнего узкого окошка мелькнула тяжелая тень. Сверху на узников пещеры уставился огромный глаз монстра.

Звук царапающих когтей, хлопанье крыльев. На единственное окошко, которое служило источником света, источником воздуха, упал каменный валун. Все погрузилось в темноту. Тяжелую. Могильную.

— Юлия, я понял. — услышала женщина на удивление спокойный и ясный голос эльфа во тьме. — Я всё понял. И кто он, и зачем ему нужен был именно я, и, кажется, что он будет делать дальше. Знаешь, что я тебе скажу? Пангею ждет смерть и ужас. Он будет убивать. Много. Очень много.

По щекам женщины побежали горячие слезы. Ее затрясло от беззвучных рыданий. Камень, в который она судорожно вцепилась руками, послушно поддался под ее пальцами. Странно, она ведь вроде не просила его об этом. Не успела она понять, что происходит, как неведомая волна силы как будто поднялась изнутри и накрыла ее с головой.

Как ни странно, но на Пангее не так уж много тюрем, однако если они есть, то строятся всегда хорошо. Самые хлипкие не надежные тюрьмы, как считается, на удивление у нас гномов. Почему? Все просто. По нашим традициям отправить в закрытый каменный мешок король может только нашего брата гнома. По другой нашей традиции, если у гнома оказалась с собой (случайно!) кирка, отобрать ее не имеют права. И учитывая, что без еды и воды в тюрьмах оставлять не принято, на гномьем наречии заключение в тюрьму состоит из двух слов — «тишина» и «работать». Оказавшийся в тюрьме гном, уже через пару неделек вполне имел все шансы выбраться. Именно поэтому еще мой прадед, бывший среди гномов в большом почете, в качестве наказания для провинившихся выбирал часто не тюрьму, а то наказание, которое на гномьем наречии состояло из трех слов — «кирка», «шлем» и «с разбега».

Чуть более надежны, чем тюрьмы гномов, по народному мнению тюрьмы у людей. Большими хитростями в конструкции они себя обычно не обременяют, но вполне себе оставляют на окнах решетки и вешают замки. Выбраться оттуда через пару неделек, как в случае с гномьими тюрьмами, выходит реже.

Тройка лидеров тюрем Пангеи с заслуженной бронзой у эльфов. Благодаря замкам, ловушкам и своей хитрой магии любой соображающий эльф мог устроить тюрьму даже у себя дома. Что вполне себе звучит грозно, но не настолько, как тюрьмы у троллей.

У них, кстати, второе место в этом рейтинге. Основное веселье в том, что долгое время Пангея не знала, что тюрьмы у каменных гигантов есть вообще. Однако все изменил показательный случай, записанный в хрониках. Один из людских герцогов пару сотен лет назад задумал завоевать земли недоброжелателя, обойдя их при этом со стороны гор (так сказать, для неожиданного маневра). И все так причудливо вышло, что военный поход совпал с праздником троллей. Праздник редкий, раз в сто лет. Каменные великаны на него слушают тишину гор. Ясно, что небольшое войско герцога не вполне способствовало этому. Тролли преградили путь герцогу и сказали, что «отправят его в тюрьму без дверей». Тот только рассмеялся на это дело, назвав все «смешной причудой, о которой потом будет рассказывать дамам». Тролли же, схватив герцога и солдат в охапку, прямо на руках отнесли его войско в непроходимые горы. Там люди, оставленные без еды, воды и лошадей, вслушиваясь в вой диких зверей, поняли, что все не так просто.

Домой изрядно одичавший герцог с небольшой кучкой солдат вернулся только через пол года.

Золото рейтинга тюрем Пангеи, как это ни странно, досталось гоблинам. Именно у них есть такая тюрьма, куда не захочет попасть никто и никогда. Из этой тюрьмы, как правило, не возвращаются вообще. Связано это с магией зеленокожих. Вообще, сами гоблины народ искусства. Они миролюбивы и добры, провинившихся сородичей наказывают в основном работой или просто выгоняют со словами, мол, если такой умный, живи своим умом. Однако есть одна штука… Очень нехорошая. К примеру, если у человека или гнома слегка едет крыша, это, конечно, неприятно, но часто поправимо! Болезного вполне могут поставить на легкие роботы, и тот проживет рядом с семьей, не принося много хлопот. У гоблина все не так. Как представители искусства зеленокожие сходили с ума всегда шумно, эпично и окончательно. Мозг гоблина погружается в выдуманные им же образы, именно это у них называется тюрьмой разума. Народ Пангеи шепотом поговаривает, что гоблин с сильным потенциалом манны в такую тюрьму может погрузить на долгое время кого угодно. Свидетельств этого в хрониках последних лет ста не сохранилось, но вот в гоблинских законах строчка о том, что это строго настрого запрещено, есть. А если строчка в законе есть, значит она там не просто так.

Тем не менее уже несколько дней я был в месте, которое можно назвать эльфийской тюрьмой. Жаловаться мне было глупо, потому что местом заточения для меня оказался один из летних гостевых домиков для знати в саду. Хвала Великому Омму, из-за королевского происхождения закидывать в каменный мешок меня не стали. Но сути дело это не меняло. Выйти я не мог, так как покидать домик мне запретили строго настрого. Нет, конечно, можно было вполне проверить и рискнуть, но место моего заточения густо покрывал виноградник, подходя к которому, как я приметил из окошка, еще издалека стражник кидает к корню смачный кусь окровавленного мяса.

После этого слышится чавканье, урчание… Затем стражник кричит что-то злобно на древнеэльфийском, достает из кармана что-то темное, похожее на горсть изюма и угрожающе демонстрирует винограду. Как правило, этот аргумент действует и лоза расступается у входной двери, пуская ко мне стражника и слуг с подносами.

В моих покоях остроухие ведут себя подчеркнуто вежливо. Стражник, пока убираются слуги, каждый раз спрашивает, нужно ли мне что-то. Я каждый раз говорю, что мне нужны объяснения, а еще лучше, чтобы меня выпустили уже наконец отсюда.