– Им ты займешься. Мы будем ждать в машине. – Подходя к двери, я обернулся. – Работай под самоубийство. Мы же воспитанные люди – незачем ментам лишнюю головную боль подкидывать...

В нарушение своих привычек встал очень рано. Какой-то неясный дискомфорт тревожил душу, заставляя беспокойно ворочаться во сне.

Бреясь, присматривался к вискам. У двух седых волосков новых близнецов не обнаружил. Эта парочка появилась давно, сразу после разборки с Мохнатым и Морозом. Тогда я даже подумал, что сие есть некое небесное знамение, и подсознание таким странным образом ведет счет моих «мокрух», так сказать, зарубки на память... До чего только в тюрьме не додумаешься! Глупая мнительность и абсурд, как оказалось. Больное воображение.

Позавтракал с относительным аппетитом. Понимаю, что пить по утрам – неприличный признак, но для поднятия тонуса осилил почти полную бутылку «Уральского напитка». Вот хоть и отечественная, а весьма высококачественная вещь.

Чтобы развеяться, решил совершить давно планируемый поход в магазин. Пора утепляться. В куртке уже не климат, хотя и надеваю под нее связанный мамой толстый мохеровый свитер.

Промозглая уличная сырость с порывами ледяного северного ветра убедили меня в своевременности предпринятого похода.

«Земля промерзла. С родственников Ленки могильщики двойную цену за яму сдерут, – совсем некстати подумалось мне. – Впрочем, в Екатеринбурге функционирует основное достижение века – крематорий. Жаль, на похороны нельзя пойти – там наверняка опера из угро будут пастись».

Направился в фирменный магазин «Престиж». Моя покупка компенсирует в какой-то, пусть и символической степени урон, нанесенный налетом.

С помощью предупредительно-вежливого продавца подобрал себе черное кожаное пальто с нежно-мягким меховым подкладом. Цена, правда, оказалась кусаче-злой, но я без колебаний отбил чек. Ребят можно понять – наверно, подняли расценки, чтобы прикрыть убытки от исчезновения целой партии товара.

Таскаться со свертками не люблю, посему надел пальто прямо поверх куртки. С большого, во весь рост, настенного зеркала на меня глядел этакий крутой купчина новой формации. Общий благоприятный вид портила только моя лохматистая черная шевелюра. В зоне за три месяца до освобождения сейчас разрешается отращивать волосы – главное достижение лагерной гуманизации...

Дело легко поправимое. Рядом с магазином находился салон-парикмахерская «Космос». Я завернул туда. Устроившись в удобном кресле, похожем на зубоврачебное, с удовольствием вдыхал парфюмерно-одеколонные ароматы и любовался очаровательными ножками молодой мастерицы, которые не мог скрыть мини-халатик.

– Какую желаете прическу? – кокетливо надув губки, спросила она, колдуя расческой.

– Полагаюсь на ваш вкус. Что-нибудь модельное, – поощрительно улыбнулся я.

– Тогда рекомендую «Гарсон». Очень молодит и освежает лицо. Может быть, и седину уберем?

– Эта пара волос не заслуживает вашего милого внимания.

– На виске для шарма можно и оставить. А вот на затылке целая прядка вам совсем не идет. От потери каких-то четырех волосков ваша богатая шевелюра ничуть не пострадает.

– Трех, – не узнавая своего голоса, устало поправил я. – Бесполезно. Это ничего не изменит...

На этот раз я решил слегка проконтролировать работу моих мальчиков, ненавязчиво поприсутствовав на месте, где у намеченного «клиента» должен был случиться «инфаркт». Который благополучно и без лишнего хипиша разрешит проблемку.

Впрочем, сподвигнуло меня на данный ревизорский шаг не одно чувство ответственности, но и простительное любопытство.

Хотелось полюбоваться не столько на работу верных помощников, сколько на их необычную экипировку. Раньше мне еще ни разу не приходилось видеть ребят в белых накрахмаленных халатах.

Нынче это была у них спецодежда, так как они играли роль косметологов в моем любительском спектакле. Впрочем, основная идея постановки звучала прямо-таки классически и почти по-гамлетовски: жить или не жить?

Хотя, зная длинный послужной список моих подручных, в ответе на данный вопрос можно было не сомневаться. Ясно, что Данила Абрамыч сегодня навестит салон «Аполлон» последний раз в жизни. Либо я не Монах, а Киса и Цыпа не лучшие мои ученики. Ума, признаться, у них не Грановитая палата, но они берут старательностью и полным отсутствием нервов. Психика у ребятишек железобетонная.

Техническое обеспечение намеченной акции потребовало серьезных финансовых затрат. Но искусство, как известно, требует некоторых жертв. А искусство грамотного убийства – в особенности. Если, понятно, нет большого желания сразу угодить на крючок уголовного розыска.

В данном деле все будет убедительно смахивать на простой несчастный случай. У «клиента», как нам удалось доподлинно узнать, и раньше бывали медицинские проблемы с сердцем. Точнее – с одним из его желудочков. Что и определило мой выбор метода ликвидации. Как говорится, что естественно – то небезобразно... Какой-то черный юмор висельника получился. Ну да ладно, привычка к сарказму – моя вторая натура. Тут уж ничего не изменишь. Высококачественный материал перелицовке не подлежит, так сказать.

Настенные антикварные часы, скрипнув своей допотопной пружиной, довольно мелодично сыграли фрагмент из «Реквиема» Моцарта, минорно-торжественно возвещая о наступлении полдня. Пора шевелить ногами в сторону «Аполлона» – если не хочу пропустить закономерный финал бурной карьеры Данилы Абрамыча.

Так как ответственные за исполнение акции Киса с Цыпой загодя укатили в салон, то «девятка» у моего подъезда отсутствовала. Зато стояла белая «двойка-пикап» с весьма символичным госномером: К-77-ЕМ. Человек с прилично развитым воображением свободно мог расшифровать его примерно так: К – крутой, 77 – вооруженный бандитизм, ЕМ – Евгений Монах. Полный, можно сказать, оперативный расклад. К счастью, богатое воображение – большая редкость, в особенности у ментов.

Между прочим, этакое многозначительное сочетание букв и цифр было чистым совпадением, случайностью.

Пару недель назад тормознул данный «жигуль», заинтересовавшись любопытным дубликатом моих инициалов на его номерной табличке. Это оказался, к тайному моему разочарованию, обыкновенный «левак» – частный таксист то бишь. А желтые «шашечки» по бортам машины отсутствовали из вполне понятного нежелания платить грабительские налоги за свою индивидуально-трудовую деятельность.

Накачанная мышцами фигура и твердый открытый взгляд голубых глаз водилы мне сразу понравились, и я тут же нанял его на постоянную работу. Не в пару к мальчикам, конечно. Просто личным шофером. Приятно ведь иногда сознавать, что рядом с тобой не одни только головорезы и костоломы обретаются, но и вполне приличный человек со своими нормальными человеческими понятиями, не имеющими ничего общего с воровскими. Чистейшая блажь, понятно. Но нет большего удовольствия, чем удовлетворять личные прихоти. Пусть и минутные.

Левака звали Александром, он был майором ВДВ в отставке. По той неимоверной легкости, с какой сорокалетний старший офицер добровольно полгода назад сменял свои золоченые погоны на малопочтенную работу извозчика, можно себе представить, в каком финансово-катастрофическом состоянии ныне пребывает наша доблестная российская армия. Если даже ее элитные подразделения разбегаются.

Куда катится страна? Сама не знает!

Ладно. Я-то точно знаю, куда надо срочно катить мне – в косметический салон, чтоб не пропустить момент отправки Данилы Абрамыча «в Сочи».

«Аполлон» находился в пяти минутах езды – на Челюскинцев. Занимал частицу первого этажа серой типовой девятиэтажки. Состоял салон всего из трех комнат – ясно, что ранее это была обычная жилая квартира. Первая комната играла роль парикмахерской, вторая – массажного и косметического кабинета, а третья была служебного пользования.