— Даркх! — Рейс почувствовал, что стал свободным. Но, вопреки желанию врезать нападавшему в ответ, сдержался. Он понимал, что сейчас глупо ждать от Пса сдержанности и рассудительности. Особенно, когда сам спровоцировал его. И что, по сути, когда его товарищи все еще пребывают в мэдексе, во избежание обострения состояния и гибели, он все еще на ногах, и все еще старается быть адекватным.

— Ты же понимаешь, что должен держаться от нее подальше. Если она настолько сильно на тебя влияет, ты для нее опасен.

— Знаю! — сдавленно произнес Пес, приваливаясь к стенке стола и прикрывая глаза. Рейс присел рядом, касаясь плечом своего недавнего противника.

— Не боишься от меня заразиться? — с ехидцей в голосе поинтересовался Ансар.

— Согласно вашей теории, я неуязвим, — усмехнулся в ответ Рейс.

— Ах, да. Железный Ордан. Бесстрастный и безжалостный. Не имеющий слабостей и тайных желаний. Когда-то я думал, что такой же, как и ты.

— Наши спецы не смогли установить, чем на вас воздействовали, поэтому Гарет и Зак изолированы. Из того, что я видел в твоих воспоминаниях, не думаю, что Псы были инфицированы чистым биологическим вирусом. На вас было произведено разовое психовоздействие на самой планете, и распространителями заразы вы не являетесь. Скорее, это нечто из новых разработок нашего противника, чему мы пока объяснения не нашли. Не хочу думать о том, сколько жизней наших собратьев отобрали, прежде чем найти этот способ. И все же, картина прояснится, если я смогу расспросить вашего целителя. Однако, во избежание риска, вы все на карантине. Впрочем, как и весь мой корабль.

На несколько минут в кабинете воцарилось молчание.

— Рейс, она спасла мне жизнь, — тон Пса изменился, и эмиссар мысленно улыбнулся. Протянул бутылку Стрелку. Было забавно наблюдать за тем, как непрошенное чувство корежит такого неприступного и жесткого типа.

— Знаю, Ансар. Однако я должен узнать то, что знает и видела она, как только Роми придет в себя. Я обещаю быть осторожным.

— Я хочу присутствовать, — категорично подчеркнул Пес.

— Ты помнишь, что она несвободна?

— Он Пожиратель, и их брак не был заключен в Храме.

— Она может с тобой не согласиться, — возразил эмиссар.

— Я сделаю все, для того, чтобы согласилась.

— Доброе утро, леора сент Маар! Как вы себя чувствуете? — тон эмиссара был спокойным и доброжелательным. Как только я очнулась во второй раз, меня известили о том, что со мной желает побеседовать Ордан Рейс. Не допросить, а именно побеседовать. Хотя, после всего, что произошло, я ожидала кандалы и каземат. Тем более, учитывая отношение ко мне единственного находящегося в сознании члена команды — Стрелка.

Но меня не только не взяли под стражу, но и дали прийти в себя, что меня чрезвычайно удивило. Ни у кого из этих людей не было особого повода мне доверять — чужачка, перебежчица из мира, с которым Каганат находится в состоянии войны. И все же меня решили выслушать.

Он ожидал меня в уже знакомом кабинете, как только наблюдавший за мною док сообщил, что я могу отвечать на вопросы. И я не собиралась сопротивляться Рейсу, как в прошлый раз.

Что толку, если этот человек в два счета сможет выпотрошить мой мозг? Он отвечает за безопасность своей звездной системы. Мне нечего было скрывать, нечего стыдиться. Даже та необъяснимая сила, что позволила увидеть происходящее не могла служить источником тревоги. Единственное, о чем я переживала — как они воспримут то, что я стала темной? Оставят ли на базе, или попытаются избавиться? Я знала, что много лет назад, до создания Каганата Темных Целителей боялись. Их отлавливали и предавали смерти. И лишь после того, как женой второго кагана стала Темная Целительница, к тому же уничтожившая Пожирателя, их перестали притеснять.

— Здравствуйте, леор Рейс. Мне намного лучше, — я присела в кресло и застыла, ожидая, когда же все начнется. Я знала, что будет больно, даже если не стану сопротивляться, однако, эмиссар почему-то тянул. Я подняла на него взгляд, когда он, словно отвечая на незаданный мной вопрос, произнес:

— При нашем разговоре будет присутствовать Стрелок. Надеюсь, вы не возражаете?

Я слабо мотнула головой, обозначив свое отношение. Какая разница? Боли это не облегчит, а больше чем сейчас Стрелок меня вред ли сможет ненавидеть.

Он зашел спустя пару минут после того, как я снова взяла себя в руки и изобразила спокойствие. Хотелось все побыстрее закончить, вернуться в палату и остаться одной. Мне было тяжело видеть людей, ощущать их бьющиеся сердца. Тяжело понимать, что моя сила способна навсегда оборвать этот стук. Мне нужны были тишина, покой и возможность привыкнуть к тому, чем я стала.

— Ну что же, можем начинать, — излишне оживленно, как по мне начал эмиссар. Пес кинул на него мрачный взгляд и к моему удивлению занял место рядом со мной. Сразу же кабинет показался слишком тесным и душным.

Эмиссар склонился надо мной, я подобралась и внутренне сжалась, не от страха, скорее, инстинктивно.

— Расслабьтесь, леора сент Маар. Мне бы не хотелось доставить вам неприятные ощущения.

— Делайте то, что должны. Я переживу, — взяв себя в руки, открыто взглянула на Рейса.

— Не бойся, — донесся до меня тихий шепот Пса, — я буду рядом.

Хотелось заметить, что именно это и пугает, однако, я не успела. В мое сознание, в мой разум ворвалось нечто чужое, незнакомое и я не могла думать больше ни о чем. Казалось, моя личность вообще перестала существовать.

— Довольно! Ты обещал, что не будешь напирать, — если бы не опасение навредить девушке, Пес не задумываясь отшвырнул бы эмиссара от нее подальше.

— Она внутренне сопротивляется вторжению. Ты не понимаешь, насколько сложно взломать ее блоки, — на висках Ордана Рейса выступил пот.

— Ей плохо, я чувствую.

— Ей станет еще хуже, если я прервусь сейчас, а затем все начну снова. Ансар, ты прекрасно знаешь практику ментального чтения. Так не мешай мне работать! — со злостью бросил Ордан.

Пес знал, сам не раз вел допросы, вот только впервые столкнулся с тем, как невыносимо, когда боль причиняют дорогому тебе человеку. Хрупкой, смелой девочке, которая едва не стала его жертвой. И теперь, когда он видел, как Рейс, хищно склонился к ней, сжимая в своих руках ее изящное тело, Псу хотелось причинить боль эмиссару и держать от него Роми как можно дальше. Инстинкт собственника, инстинкт защитника, все так не вовремя и остро переплелось в нем. Он никогда не верил, что с ним может произойти подобное. Даже посмеивался над боевыми товарищами, когда кого-то из них поражало чувство, под названием любовь. Мысленно он был настолько далек от того, чтобы привязаться к женщине, что просыпающуюся симпатию, интерес и желание принял за ненависть и жажду убийства.

— Чем я могу помочь? — огромным усилием подавив порыв пресечь допрос, спросил Пес.

— У нее возрос уровень энергий, а, значит, и способность к ментальному сопротивлению. Попытайся ее успокоить, добейся, чтобы она открылась, и начала тебе доверять, — эмиссар смерил взглядом Ансара, вздохнул, и поправил себя, — хотя бы открылась.

Пес опустился на одно колено перед замершей в кресле девушкой. Она была на грани сознания. Бледное лицо, чуть прикушенная нижняя губа с выступившей на ней капелькой крови. Ему захотелось слизнуть эту капельку. Приникнуть своими губами к ее, сжать в объятиях и никогда не выпускать из рук. Подавив это порыв, он просто осторожно коснулся рукой ее руки. И не встретив ни сопротивления, ни отторжения, положил вторую руку сверху и легонько сжал.

Он не был целителем, Псам целительская сила была недоступна. Они были воинами, убийцами, разрушителями. Но спящая, скрытая сила, доставшаяся ему от его рода, могла помочь девушке и облегчить ее состояние.

Я медленно открыла глаза, мысленно радуясь тому, что в комнате приглушено освещение. Ощутила себя лежащей на диване с высокой спинкой. Присутствие двух человек определила сразу и тут же постаралась взять себя в руки.