Парень оставляет нас одних, исчезая в толпе голодных студентов, желающих как можно быстрее набить желудок столовской едой.

— Ну уж ты-то из меня не делай дурочку, — прошу я, выгибая в ожидании бровь.

Тэми осекается. Словно не хочет, чтобы нас услышали.

— Ну и? Может, объяснишь, что между вами такое творится? Колись уже, Фостер, иначе буду трясти его, — пытаюсь надавить я.

Рыжая тяжело вздыхает, поправляя французскую косу. Бесит, что она словно нарочно тянет время.

— Мы встречаемся, Дженна. Исайе удобно это скрывать, а мне, честно говоря, надоело! — расстроенно выдаёт она, перебирая пальцами кончик косички.

Что она сказала? Они встречаются? Я всё правильно поняла?

— И как давно? — спрашиваю из праздного любопытства.

— С декабря, три месяца уже почти, — деловито сообщает она и смущённо улыбается. — Видите ли, стесняется меня… Сама понимаешь, я ведь неформат для такого парня, как Исайя.

— Тэми, что за глупости! Как ты можешь так думать о себе!

Она спокойно пожимает плечами.

— Ты только не проговорись ему о том, что я тебе всё рассказала. Начнёт страшно злиться. В последнее время он ведёт себя просто ужасно!

Я её почти не слушаю. Мне нехорошо оттого, что я сейчас чётко осознаю: он целовал меня и предлагал встречаться, имея при этом связь с ней. И от того, что он — наш общий друг становится вдвойне гадко и противно. Не понимаю, как так можно! Совсем стыд потерял?

— Дженнифер, — Тэми щёлкает пальцами перед моим носом.

— Извини, Тэми, мне надо идти.

Плетусь к выходу, отказываясь верить в то, что Исайя оказался способен на такую подлость. А с другой стороны, почему нет? Делает ведь всё это за нашими спинами. Злюсь. Негодуя, сжимаю лямку от рюкзака. Его счастье, если он сейчас не попадётся мне под горячую руку…

Пока еду на тренировку в танцевальную студию, пытаюсь как-то принять ту информацию, которую обрушила на меня Фостер. Хорошо, что Дана быстро приводит меня в чувства. Ей нужна полная концентрация, а мне побег из собственной головы… Три часа латиноамериканской программы — и ни о чём думать уже не хочется.

Вечером уныло плетусь домой, по пути, как обычно, проверяя почту. Достаю очередной конверт и даже не хочу разворачивать.

Да, мне продолжают приходить злосчастные письма. Знает только Роуз, и мы с ней жутко ругаемся по этому поводу. Она твердит о моей безответственности, требует, чтобы я рассказала всё отцу. Но я непреклонна. Ни к чему папе эти проблемы. Самое страшное ведь уже позади, а то, что отчим меня пугает — будем считать его желанием пощекотать мои нервишки. Я всерьёз думаю, что этот человек болен и не хочу, чтобы Бен волновался о том, что какой-то неадекватный развлекается подобным образом.

Вот и сейчас прячу очередную порцию своего страха в нижний ящик прикроватной тумбочки. Сбрасываю с плеча рюкзак и пытаюсь успокоить грохочущее под рёбрами сердце. Да только внезапно слышу, как кричит Бэт на заднем дворе. Почти мгновенно срываюсь с места, и пока спускаюсь по лестнице, перешагивая ступени, в голове проносятся мысли одна страшнее другой…

Дженнифер

Выбегаю на улицу и со всех ног спешу в сторону бассейна, замечая знакомое платье в горох. Бэт сидит на газоне, и я тороплюсь к ней.

— Бэт! — кричу взволнованно. — С тобой всё в порядке?

Она поворачивается, и я вижу, что девочка плачет.

— Он мёртв, Дженнифер, смотри, — заикаясь, произносит сестра и показывает пальцем на траву.

Я останавливаюсь с ней рядом и пытаюсь отдышаться. То, что я вижу, изрядно меня пугает. На земле лежит крольчонок. Его шёрстка испачкана кровью. Особенно на голове. Понимаю, что зверька, судя по всему, убили намеренно.

— Кто это сделал? — надрывным голосом спрашивает Бэт, утыкаясь носом в мои колени.

Я сглатываю и глажу её по волосам. Снимаю пиджак и накрываю животное.

— Малыш, не плачь, — пытаюсь успокоить девочку.

— Ты похоронишь его, Дженнифер? — умоляет она. — Пожалуйста, сделай это.

— Да, я… обязательно.

Не могу отвести взгляд от пиджака. Бедный, ни в чём не повинный зверёк. Надо быть чудовищем, чтобы сделать нечто подобное. А Дэвид — чудовище и есть. Я в этом ни капли не сомневаюсь…

Настойчиво отправляю Бэт в дом, а сама достаю телефон. Обещала Роуз, что позвоню, да так расстроилась той новостью насчёт союза Ричи и Фостер, что совсем вылетело из головы. Нажимаю видеозвонок по Facetime. Через минуту лицезрею милую мордаху лучшей подруги.

— Онил, ты там шпагатом задницу не порвала ещё? — хмуро интересуюсь я, потому что ждала ответа слишком долго. — Что за шум кстати, ты до сих пор в своём серпентарии?

Эта девчонка сутками не вылезает из гимнастического зала. Помешалась на идее своего возвращения в большой спорт.

— Нет, это отец и мать рвут связки, — поясняет она, тяжело вздыхая. — Только вернулась.

— Они опять ругаются?

— Ага. И в этот раз я предложила им развестись, — холодно изрекает подруга.

— Жестоко, но может это и правда пошло бы им на пользу…

— Кид приехал в гости. Вот тебе и тёплый домашний приём, — Онил даже не старается скрыть горечь и досаду.

— Да уж… Слушай, Онил, хочешь посмотреть, что я нашла сегодня вечером? — решаюсь, рассказать ей. Потому что должна поделиться хоть с кем-нибудь.

Она молчит, потпирает ладонью подбородок и щурится, пока я переключаю камеру, отбрасываю пиджак и показываю бедолагу-кролика, лежащего на газоне.

— Смит, это просто кошмар, — шепчет она шокировано. — Пожалуйста, расскажи родителям. Всё это пугает меня до чёртиков. И прошу тебя, иди в дом.

Я понимаю, чего она боится. И меня преследует ощущение того, что в любой момент Дэвид может за мной наблюдать. Это заставляет чувствовать себя слабой и уязвимой.

— Если сама не скажешь, то это придётся сделать мне! — внезапно заявляет Роуз.

— Не вздумай! — ошарашено прошу я.

— Смит, это ни в какие ворота не лезет! Я не понимаю почему ты… — начинает активно возмущаться, а потом вдруг затихает. — Ты хочешь сказать, что твой отец не знает о том, что произошло в Торонто?

Да. Я не озвучивала Роуз этот факт. Мой папа действительно ни о чём не знает. Эмили посчитала нужным не втягивать его в ту ситуацию и скрыть то, что сделал её новый муж. И я не позволю, чтобы эта информация дошла до отца сейчас.

— Ладно, до завтра. Мне надо похоронить кролика, пока его не увидели родители.

Я тут же сбрасываю вызов, у меня абсолютно нет сил сейчас с ней спорить. Я направляюсь в гараж за лопатой в то время, как на город спускаются сумерки. Пока делаю углубление в земле на заднем дворе, не раз трусливо озираюсь по сторонам. То собака шуршит в кустах, то проходят люди вдалеке. Грейс и Бен всё ещё не вернулись с работы, потому мне следует быть осторожнее и смотреть в оба. Нужно быть готовой к встрече с Ним. Вот даже баллончик стала всюду носить с собой.

Кладу животное в коробку, которую также удалось отыскать в гараже, и опускаю в ямку. Присыпаю землёй, усердно глотая подступившие слёзы. Мне становится страшно, ведь пока спешила во двор, на секунду подумала, что этот человек мог сделать что-то с Бэт. Я боюсь за неё больше, чем за себя… Потому что знаю на что способен этот человек.

— Смит, какого чёрта ты там делаешь? — раздаётся голос Рида за спиной, и я от неожиданности позорно вздрагиваю и роняю лопату.

— Напугал, — совершенно искренне признаюсь я, оборачиваясь. Он стоит далеко в тени, а потому даже толком не вижу его. — Землю разрыхляю, буду сажать горох. Для школьного проекта надо.

Звучит как-то не очень убедительно, и я вообще не понимаю, с чего вдруг что-то ему объясняю. Могла бы просто проигнорировать или же послать куда подальше. Рид молчит в ответ, что в общем-то тоже странно. Либо ему настолько плевать, либо он не настроен сегодня на обмен «любезностями» со мной. Стоит некоторое время, засунув руки в карманы, а потом, не торопясь, уходит в сторону дома.