Если бы не драконидская чешуя, как минимум половина ребер уже давно сдались бы, не выдержав подобного натиска. Да и внутренним органам явно пришлось бы не сладко. Хотя даже так они молили о помощи, посылая сигналы непрекращающейся боли.

Никаниэль полностью потерял ориентацию в пространстве. В ушах звенело. Перед глазами плавали красные круги. Рот наполнился кровью, которая тугой нитью стекала на пол.

Его все-таки вытошнило, от чего согнутое в спазме тело получило лишь новую порцию мучительных страданий.

— Кфхан! Я говорил вам проучить его, а не отправить к Мерфалу! — гневное восклицание Тэльмонда донеслось будто сквозь шум бушующего прибоя. — Что я теперь узнаю от этой отбивной?

Принц с трудом разлепил глаза. Все вокруг троилось и плясало будто он перепил дешевой браги. Тело ныло и умоляло не трогать его ближайшие несколько суток, ну или хотя бы просто добить.

Винфри продолжал отчитывать подчиненных, а Ник пытался найти выход из сложившейся ситуации, вот только собственные мысли никак не хотели его слушаться. Он словно ловил мышь в замкнутой комнате, полной разбросанных повсюду маленьких шариков.

— Господин! — в комнату вдруг ворвался молодой парень с выпученными глазами. Он мазнул взглядом по открывшейся картине, но увиденное, похоже, его ничуть не впечатлило. — Пожар! Мы горим!

— Так тушите, кфхановы дети! — взревел Тэльмонд. — За что вы мой хлеб жрете, недоумки? Без меня не догадаться?!

— Господин, это поджог. Надо спасаться. Почти все уже разбежались.

— Верни их! Верни их всех! — истерично визжал бывший городничий, размахивая руками. — Я… Я всю жизнь шел к этому дню! Все не может закончиться вот так!

Со звоном разбитого стекла сквозь зарешеченное окно в комнату влетела масляная лампа и тут же огненным цветком расплескалась по стене за спиной Винфри. Несколько брызг долетело даже до Ника, но куда больше досталось всем остальным.

«Малем…»

Заверещав, Тэльмонд бросился наутек, но в дверях неожиданно остановился и, подобрав с пола кинжал принца, вернулся к избитому пленнику.

Мужчина наклонился.

В его глазах отражались огоньки разгоравшегося пламени. А еще в них пылала лютая злоба и ненависть, затмевая и поглощая языки настоящего огня.

— Не знаю кто ты. — процедил Винфри сквозь зубы. — Но ты сгоришь здесь вместе со своей подружкой. А это, — он медленно приблизил острие кинжала к лицу эльфа, — я заберу с собой.

И двумя быстрым движениями отрезал половинки ушей, лишив их природной остроконечности.

Еще один крик влился в реку воплей гостей, спасавшихся с неудавшегося маскарада никому не известного богача.

Острая боль несколько прочистила сознание Никаниэля, как ведро ледяной воды, вылитое на перебравшего хмеля пьяницу. Огнем горели изувеченные уши, и настоящий уже огонь жадно лизал доски стены напротив.

Этим вечером все шло наперекосяк.

Сперва безликий богач оказался старым знакомым, задолжавшим принцу мешок золотых монет. Из-за чего срочно пришлось импровизировать. Потом кфханова предусмотрительность шкребаного Винфри Тэльмонда, чтоб ему все горшки ручкой во внутрь! А теперь, похоже, Нику предстояло сгореть в огне брошенной Малемом лампы. Друг-то не знал об изменившейся ситуации и прожал действовать по заранее обговоренной схеме.

Кфхан побери! Как же все неудачно сложилось!

Связанный и избитый, Никаниэль попытался оценить полученные повреждения: переломов вроде нет, несколько рассечений на лице, один глаз заплыл, часть зубов шатаются, но пока держатся в деснах. Кроме всего прочего, ужасно ныла каждая клеточка поколоченного тела.

Люди Тэльмонда постарались на славу. Ощущения будто его переехала карета, запряженная восьмеркой породистых лошадей. А потом вернулась и переехала еще раз.

И еще уши…

Изящные, остроконечные, эльфийские уши превратились в два кровоточащих обрубка.

Принц попробовал дотянуться до последнего потайного кинжала. Но куда там — из такого положения не смог бы выкрутиться и самый ловкий факир, смазанный оливковым маслом.

Шевельнулась Тива.

Сев на пятки, она осмотрела узлы на запястьях. И хоть руки ей связали спереди, а не сзади, зубами такое не распутать.

То ли девушка наконец пришла в сознание, то ли умело притворялась, но, в любом случае, если ей удастся вытащить спрятанный кинжал Ника, то вместе они уже как-нибудь справятся.

Однако оказалось, что ночной бабочке помощь не требуется.

Неожиданно у нее из подмышки показалось небольшое лезвие. Остро заточенная сталь без проблем вспорола ткань платья, и в свете разгоравшегося пламени Никаниэль увидел вторую пару рук, вооруженных компактными ножиками.

Вот только это были не полноценные конечности расы варваров. Полукровке достались лишь недоразвитые культяпки размером с ручки годовалого ребенка. Но в сложившейся ситуации их оказалось вполне достаточно, чтобы перепилить веревки и освободиться.

Тива встала на ноги. На ее лице наливался красным внушительный кровоподтек, но, по сравнению с Ником, девушка явно легко отделалась. Она подошла к окну и попробовала на прочность решетки. Безрезультатно. Те даже не шелохнулись.

Тогда, перешагнув через принца, посланница Люсинды подскочила к двери, обернувшись, бросила взгляд на лежавшего на полу эльфа и подобно птице из клетки выпорхнула наружу.

Никаниэль попытался ее позвать, но лишь выхаркал сгусток застрявшей в горле крови.

Действительно. С какой стати она должна ему помогать? Надеяться нужно только на себя. В отличие от сердобольного эльфа, бросающегося на помощь каждому встречному, остальные, похоже, давно усвоили эту простую истину. Но как же быть?

Из коридора в комнату повалили густые кубы черного дыма. Судя по всему, пожар снаружи бушевал уже во всю. Принц предпринял еще одну попытку дотянуться до кинжала, но тот оставался таким же недостижим, как свобода для приговоренного к казни узника.

Что делать?

Можно попытаться наколдовать водный щит, но это лишь не на долго отсрочит неизбежное. Ник лихорадочно перебирал варианты, и каждый из них был все более бредовым, чем предыдущие.

Наконец, выбирая между сгореть заживо, молясь всем богам, и призвать демона, чтобы долго не мучиться, Никаниэль решил все же побороться. Единственной более или менее жизнеспособной идеей стало зажигать и гасить достаточно мощного светляка, чтобы его заметил снаружи Малеммил.

Шансов на благоприятный исход оставалось немного, все-таки не так-то просто разглядеть свет среди огней пожара, но принц надеялся, что за прошедшее время он не зря развивал магические каналы и сможет призвать достаточно мощный шар света.

И вот, собравшись с силами, Ник уже готовился напитать маной простейшие магические линии, когда в комнату, прикрывая лицо платком, внезапно вернулась Тива. Она подскочила к эльфу, быстро перерезала все веревки и помогла ему подняться.

— Через главный зал не пройти, там все в огне. Будем искать черный ход. Идти сможешь?

С чего это она вдруг вернулась? Поняла, что не справится сама? Но от Ника сейчас толку не больше, чем от камня на шее утопленника. Испугалась наказания хозяйки? А может и правда бегала на разведку?

Никаниэль подозрительно глянул на девушку, но, резонно решив что сейчас не время и не место для домыслов, попытался сделать шаг вперед. На удивление получилось. Хромая на обе ноги и опираясь на жрицу продажной любви, принц смог выбраться из помещения.

Повсюду витали клубы дыма. Кое-где виднелись вырывавшиеся из щелей языки пламени.

С трудом сдерживаясь чтобы не закашляться, Ник осмотрелся. Со стороны праздничного холла действительно доносился треск огня, и виднелись отсветы бушевавшего там пожара. В противоположном направлении уходил истекающий чадом темный коридор.

Выбор не велик.

Бросив еще один подозрительный взгляд на Тиву, эльф решил, что в сложившейся ситуации конспирация неуместна, и, сосредоточившись, призвал небольшого светляка. Получилось не с первого раза, но яркий шарик размером с яблоко все-таки повис в воздухе, разгоняя окружающий мрак.