Я перечислил наш маршрут по нескольким следующим городам на тот случай, если он захочет узнать, где мы будем, и, подумав, добавил, что хотел бы связаться с другими друзьями Астаза, если это возможно.

И потратил еще час, исправляя, корректируя и пере формулируя его до совершенства, затем переписал его на более дорогом бланке и попросил его брата передать ему.

Затем я вернулся к исследованиям, предметом которых стал проект Арна по преобразованию разобщенности домов в новую гармонию.

И весьма быстро обнаружил, что у домов было множество причин тихо ненавидеть друг друга, от сражений и убийств, до владения определенными городами и контроля над ресурсами и территориями.

Было несколько оспариваемых городов, чей статус был «заблокирован» примерно во время создания нынешних альянсов, но те, кто в конечном итоге не сохранил контроль над ними, не были добры к своим давним соперникам, получившим полный и законный контроль над ними.

Кола особенно хорошо проявили себя после прекращения боевых действий, поскольку они удерживали три города, против которых боролись Ката, Диа, Ада и Джинкс. Ката чувствовал себя особенно обделенным, поскольку Ада взял два города, которыми они предположительно владели, а Кола- третий. Вестер потерял город из-за Раммы, а те потеряли город из-за Рэбэлс. Диа проиграл город в пользу Ады и один в пользу Джинкс. А Кола проиграл один город в сторону Диа. В конечном итоге, только у Мина и Зорей не было претензий к крупным городам, и в случае с Зори это было в основном потому, что они мирно поделили северные горы между собой и Раммой.

Все это усугублялось общей неудовлетворенностью отношениями между домами, которая тихо тлела под поверхностью и приводила к своего рода пререканиям, силовым играм, убийствам, «судебным дуэлям» и ударам в спину предполагаемых союзников, которые продолжаются и по сей день.

Помимо этих относительно простых пограничных споров, были также случаи, когда происходило вторжение, и тот или иной дом оказывался чуть позже на помощь своим так называемым союзникам, чем другим. Когда Ада приходилось часами сражаться в одиночку, прежде чем их ближайшим соседям удалось добраться до них, или, когда Рэбэлс так удачно не появился, чтобы помочь Вестер, или, когда Зори и Рамма отправили свои огромные объединенные силы через полмира, но все же прибыли во время вторжения над Катой, прежде чем кто-либо еще предпринял какие-либо попытки помочь.

Это привело к усилению ожесточения, увеличению вероятности того, что такая тактика будет повторяться, и что те, кто действительно пришел на помощь кому-либо, понесли основной ущерб от вторжений вместо тех, кто должен был быть союзником в целевом месте.

В последние годы все замедлилось. Жизнь была самой мирной, самой прибыльной, самой безопасной для поколений. Люди работали над совершенствованием технологий, совершенствовали алхимические и лекарственные средства, искали возможные способы пересечения бескрайнего океана в надежде найти новые земли, защищенные от вторжений, или, по крайней мере, где дома могли бы получить небольшую передышку, не опасаясь вторжений. постоянный приток граждан, ведущий к потенциальной перенаселенности, которая, как всегда прогнозировалось, произойдет всего через несколько десятилетий.

До сих пор города были достаточно большими и достаточно открытыми, чтобы новые здания можно было расширять вверх и в стороны, возможно, при этом опуская город вниз или сжимая защитный экран, но это не будет постоянным выходом…

Были разные планы, разные предложения разных фракций о том, как решить проблему, но до сих пор ни в чьих прямых интересах не было атаковать проблему.

Все это складывалось в очень сложный, постоянно меняющийся набор суб-альянсов внутри большого альянса, за которым я не мог начать следить.

Я понятия не имел, что заставило Арна думать, что он действительно может что-то изменить. Его призывы к миру и единству были слабыми перед лицом недовольства поколений.

Это все было с самого начало — обречено.

— Ты прав в отношении проблемы, — сказал я ему после двухдневного ускоренного курса межведомственной политики, — Но не в решении. В тот момент, когда вторжения действительно прекратятся или дома поймут, что они достаточно увеличились в количестве и силе, чтобы иметь возможность сражаться самостоятельно, не полагаясь только на всю группу, все напряженное прекращение огня рухнет.

— Я знаю, в чем проблема, — раздраженно сказал Арн, — Решение — это то, над чем нам нужно работать.

— Но я не вижу решения. И как только союз рухнет, восстановить его потом уже не получится. Как только дома развалятся, старые распри перерастут в полномасштабную войну. Я не вижу никакого способа предотвратить новую войну фракций, поскольку дома объединяются в блоки, чтобы уничтожить тех, кто им противостоит.

Зори и Рамма уже представляли серьезную проблему для любых потенциальных агрессоров, и вместе они, вероятно, могли бы захватить Диа и Ката, прежде чем кто-либо сможет их остановить. У Джинкс было меньше всего врагов, и если бы их удалось убедить присоединиться к отряду Рамма-Зори, весь север стал бы единым и непроницаемым. Даже если Диа и Ката объединились бы против своих потенциальных агрессоров, ни один из них не был известен сильным военным присутствием, и ни один из других домов не был достаточно близко, чтобы заботиться об обеспечении их выживания.

Между тем юг уже стоял на грани разлома. У Вестера была слишком большая монополия на пахотные земли, и Рэбэлс, Ада, Диа и Джинкс хотели получить часть этой земли для себя. Не потребуется много времени, чтобы превратить их в пятистороннюю кровавую баню. Или для остальных четырех, чтобы разделить территории Кола между собой в южном союзе, чтобы сформировать сильное лицо против потенциальных северных завоевателей Рамма и Зорей.

Арн отказывался сдаваться так же легко, как и я.

— Должно быть решение. Если мы разделим территорию Горска между Диа и Катой, а Фидлстик разделим между Диа и Джинксом…

— Никто не сказал бы. Да, вы украли два наших города, оставили нас сражаться в одиночку и стали причиной гибели тысяч наших лучших бойцов, но, конечно, давайте просто будем друзьями, и вы можете сохранить города, пока мы на войне. — парировал я, — В то время как с другой стороны, никто не сказал бы: «О, вы отказались помочь нам в отместку за наши претензии на города, которыми мы по праву владели, а затем, когда мы сделали то же самое с вами, вы только тайно убивали наших лучших бойцов, но конечно, ты можешь вернуть один из своих городов, и мы будем жить в мире и согласии». В каждом из этих городов слишком много истории, чтобы кто-то мог быть доволен, независимо от того, кому вы их подарили.

На этом разговор был окончен.

По вечерам Арн уходил на мероприятия, чтобы поговорить с другими влиятельными людьми, а я возвращался в библиотеку или бродил по городу в одиночестве.

Я решил перестать принимать помощь Арна в перелетах из города в город. Теперь, когда я технически мог летать сам, самоуважение требовало, чтобы я научился делать это самостоятельно. И уже не мог больше позволять Арну носить меня с собой, как ребенка. Кроме того, если бы нас кто-нибудь увидел, это вызвало бы больше вопросов, чем мне хотелось бы.

А некоторое время, работал над странной дихотомией поглощения и внешнего давления моей силы, пытаясь создать пузырь ауры без угрозы неминуемого утопления, но эти попытки ни к чему не привели. Однако я не собирался признавать поражение и ползти обратно к ужасающим урокам Юры. Я бы сам в этом разобрался. Как-то.

Я разработал стиль полета «мутанта», который больше походил на усиленную ходьбу, чем на что-либо еще, шагая по воздуху, подталкивал себя вверх с помощью своей силы, так что я никогда не чувствовал себя неуправляемым, даже находясь далеко от земли.

Это помогло, хотя я все еще колебался каждый раз, когда порывы ветра в лицо и в уши доставляли очень неприятные ощущения. Мне приходилось надевать многослойную одежду и обматывать лицо шарфами, если собирался совершить что-либо, кроме самой короткой поездки.