— Что за девки? — спросила Рина. То ли у гномов замечательный слух, то ли сработал репортёрский навык, но она даже в таком гомоне умудрилась бормотание расслышать.

— Наша земная поговорка, — ответил Петрович, не вдаваясь в объяснения.

— Значит, иномирный фольклор, — пробормотала уже Рина, быстро строча что-то в небольшом блокноте.

— К столу! — пригласила всех Тай, указывая на уставленную едой ткань и плетёные подстилки, наподобие циновок вокруг.

Серый сел рядом с Тай, Петрович между тётушкой Неей и Иженом, Рина рядом с попытавшимся улизнуть Тимсом. Но, как выразилась гномка: «От Рины Тум ещё никто не сбегал». И окружающие, наблюдая, как ловко она ухватила за руку мага, в это поверили.

Остальные расселись, как придётся. Близнецы принялись разливать пиво. Ижену и Рине Тай налила в кружки сок. Рина попыталась потихоньку поменять свой сок на пиво соседа, но тётушка Нея пригрозила ей пальцем. На вопросительные взгляды всадников Тай и провидица только улыбнулись, а вот Ижен сдал новую подружку с потрохами:

— Ринке нельзя выпивать. Она даже с пива такое творит! Вчера собиралась штурмовать ворота вашего лагеря. Ваш легат отказался её пропускать, даже просто разговаривать не стал. Вот она вооружилась лопатой и рванула с ним разбираться. Еле догнали.

Героиня рассказа сидела, потупив глазки, усиленно изображая скромный вид.

— Хорошо, что ты в актрисы не пошла, — заявил Тимс.

Это было довольно неосмотрительно с его стороны, что маг и понял, получив чувствительный тычок в бок.

Вскоре все дружно отдавали должное вкусным блюдам, так же дружно чокаясь деревянными кружками. За пару часов до окончания пикника Тай и Серый потихоньку ушли. Вернее, они считали, что потихоньку, все просто сделали вид, что ничего не заметили. В том числе непосредственный Ижен. Мальчишка даже способствовал этому побегу, взяв скрипку и принимаясь играть, тем самым отвлекая внимание на себя.

Сидели хорошо, можно сказать, душевно, пока Петрович не вспомнил, что комрит Тарон просил вернуться из увольнительной пораньше. Все засуетились, быстро сгребая в корзины посуду, складывая ткань и подстилки, собирая котелки и остальное, наводя порядок на берегу. За суетой не заметили, как Рина Тум приложилась к бочонку с оставшимся там пивом.

Всю обратную дорогу гномка выпытывала у Тимса Корина что и где расположено в лагере, особенно её интересовали драконарни. Тоже подвыпивший Тимс охотно рассказывал, не видя в расспросах ничего странного.

Дойдя до «Приюта путника», всадники оставили там корзины и извлекли Серого, даже не пытавшегося скрыть счастливую улыбку. Затем попрощались с Тай, тётушкой Неей, Иженом и Риной и с маршем и песнями отправились в лагерь.

Комрит Тарон уже поджидал свой ритон. С места в карьер он погнал своих подопечных на полигон, сдавать нормативы.

— Комрит, мы ведь того, навеселе, — сообщил Петрович.

— То, что нужно, — последовал неожиданный ответ.

После чего выяснилось: комрит решил проверить боеспособность своих воинов в любом состоянии. Мало ли, когда подадут сигнал тревоги. Он результатом остался доволен, в отличие от всадников, с трудом сдерживающих кряхтенье, оханье и ругань. Вполне неплохо получилось пройти дистанцию у Тимса, хотя, как маг координатор, он полигон мог не посещать, и уж тем более в испытаниях не участвовать.

Отпустив всадников отдыхать, комрит Тарон направился в штаб, докладывать легату о проведённой проверке. По пути он заметил, как гонят на полигон свои ритоны коллеги и довольно улыбнулся. Как говорит пословица: ранней пташке — первое зерно.

Одновременно с Тароном в кабинет легата вбежал дневальный.

— Господин легат! — воскликнул он, козырнув. — Разрешите доложить. Наблюдательные кристаллы на ограждении напротив драконарни не работают. Высылать туда охрану?

Ответить легат не успел, запиликал его амулет связи. Выслушав сообщение, командующий отключился и ответил:

— Пока охрану не высылать. Возвращайтесь на пост. — Подождав, пока дневальный выйдет, легат обратился к комриту всадников: — Большой Змей обещает интересное зрелище. Пройдём к драконарне.

Большой Змей встретил их на крыше драконюшни, призывно махая рукой и открывая в магическом ограждении проход. Заинтригованные легат и комрит быстро взобрались на крышу по приставленной лестнице. Инструктор не обманул. Причём зрелище открывалось занимательное и со стороны загона для драконов и с той стороны магического заграждения.

На внешней стороне рыжеволосая девушка ловко рыла подкоп короткой лопатой, предусмотрительно накинув кухонные полотенца на амулеты наблюдения.

Из загона, ровно напротив рыл землю передними лапами любопытный Смелый, услышавший шум и решивший посмотреть, что творится. Остальные драконы наблюдали за собратом на некотором отдалении.

— Видел я эту девчонку, — сказал легат. — Репортёр какой-то газеты, она говорила, не запомнил. Рвалась в лагерь, но я её завернул. Смотри-ка, настырная. Как ты её засёк?

Вопрос был адресован Большому Змею. Тот, без слов, показал на амулет наблюдения на крыше драконюшни. У крылатых драконов имелся аналогичный. Инструктор драконов очень ценил, потому и подстраховался.

Наблюдатели и двуногие, и четырёхлапые замерли в ожидании, близился момент встречи копателей. Наконец, оставшаяся тонкая преграда осыпалась. Девушка увидела драконью морду, а дракон — испачканное в земле лицо и растрёпанные рыжие волосы. Отреагировали они одновременно и одинаково: тонко завизжали и принялись лихорадочно закапывать то, что откопали. Смелый даже развернулся, засыпая ход задними лапами, решив, что так будет быстрее.

То, что рылось чуть ли не час оказалось закопано за пять минут. На крыше комрит Тарон согнулся напополам от приступа хохота. Легат смеялся так, что выступили слёзы, лишь Большой Змей просто широко улыбался. Хотя с его эмоциональностью подобную улыбку вполне можно было приравнять к хохоту.

Отсмеявшись, легат попросил:

— Тарон, проводи девчонку до дома. Она, кажется, в Бережках остановилась. Нечего одной по лесу шастать.

— Я тоже провожу, — неожиданно отозвался инструктор. — Внушу мысль, что к моим драконам соваться нечего.

Они спустились вниз. Большой Змей велел взбудораженным происшествием драконам идти в стойла и кивнул Тарону в сторону запасных ворот, тех самых через которые они выходили из лагеря, направляясь к пограничникам.

Легат, посмотрев им вслед, с сомнением покачал головой. Нет, возможно, в драконарни настырная девчонка больше не полезет, но ведь и в остальном лагере достаточно мест, интересных для репортёра. Командующий готов был побиться об заклад, что проныра из газеты, название которой легат так и не вспомнил, уже свела знакомство с кем-нибудь из всадников второго ритона. Ведь те выбрали для увольнительных именно Бережки. Мелькнула мысль: «Может, проще устроить для девчонки-репортёра экскурсию по лагерю?» Ответив сам себе на этот вопрос: «Не проще», легат эту мысль отогнал.

Вернулись комрит Тарон и Большой Змей перед ужином, который по традиции в выходной начинался на час позже. Легат, попросивший охрану сообщить, когда провожатые появятся в поле зрения, встретил их у ворот.

— Довели репортёра Рину Тум до Приюта путника в целости и сохранности! — доложил Тарон. Губы его подрагивали от сдерживаемой улыбки.

Большой Змей же, имевший вид грозовой тучи, произнёс:

— Репортёры — зло, — и направился к своим питомцам.

— Это она ещё не знает, что в своём мире ты принц, — тихо сказал легат, скорее, для себя.

Однако обладающий потрясающим слухом Большой Змей услышал. Остановился. Повернулся и с чувством сказал:

— Убью любого, кто ей об этом расскажет.

Комрит Тарон вновь сложился от смеха. Только отсмеявшись и приобретя способность говорить, он ответил на вопросительный взгляд легата:

— Девчонка замучила Змея вопросами о драконах и его мире. Никогда не встречал людей, и тем более гномов, способных говорить с такой скоростью.