— Физрук, ну я же просил… — недовольным тоном потянул Артур.

— А что я могу сделать, если он не идет? — спросил я, поднимаясь на ноги. — Оберон, с тобой там все в порядке?

— А что-то случилось? — Магистр непринужденно вышел на веранду.

Рана на плече уже зажила, но прореха в броне доказывала, что я все-таки попал.

— Каждый из вас уже пролил кровь, — сказал Кевин. — Может быть, этого достаточно?

— Нет, — сказал Магистр.

Он схватил меч двумя руками, воздел его над головой и бросился на меня. Я встретил его удар, и он был такой силы, что меня даже немного притопило в песок, и он ударил еще раз, так же быстро и так же сильно, и я снова парировал, проваившсиь уже чуть ли не по колено, и он ударил третий раз, и темный меч императора не выдержал и сломался пополам, напоследок издав демонический вопль.

Так же, как и Отец Всех Мечей.

Магистр этого явно не ожидал и замешкался, и в этот момент я врезал ему в челюсть слева, и он рухнул на песок, отлетев на пару метров.

— Мне жаль, — сказал я Кевину.

— Ничего непоправимого не произошло, — сказал император. — Пока.

Магистр прыгнул на меня, и мы сцепились и упали на песок, одаривая друг друга градом ударов и переведя наше столкновение в партер. И благородный поединок на мечах превратился в обычную уличную драку без всяких правил.

Прямо как я люблю.

Кажется, он сломал мне нос. Кажется, я ему тоже. Мы лупили друг друга кулаками, локтями и ногами, и пока воздерживались от того, чтобы пустить в ход зубы, и это уже было ни разу не элегантно, не красиво и не благородно, и он пустил в ход какую-то абилку и сломал мне пару ребер, и перед глазами у меня уже плыла кровавая пелена, а полоски здоровья сокращались на глазах, и регенерация уже не справлялась с входящим уроном, как у меня, так и у него, и в какой-то момент мы оба были на грани, а потом я нащупал рукой обломок какого-то меча, впоследствии оказалось, что это был фрагмент черного меча императора, и загнал его Магистру в грудь.

Он охнул, и полоска здоровья над его головой, и так пребывавшая в красной зоне, стала серой, и он безвольной массой рухнул на песок.

— Сик транзит глория мунди, — сказал Федор.

Я поднялся на ноги.

Все зрители были на месте, и лица у них были печально. Как ни крути, а сегодня ушел один из великих…

Почувствовав какое-то движение за спиной, я оглянулся.

Здоровье Магистра снова было в красной зоне, застыв на уровне одного процента, и он жадно хватал ртом воздух.

Ну да, глупо было бы ожидать, что у него самого такой штуковины нет…

Первый Игрок сел на песке и откупорил бутылку с исцеляющим зельем.

— Я требую реванша, — заявил он.

Зелье, очевидно, было какое-то ядреное, потому как за пару глотков, что он успел сделать, восстановило ему уже половину здоровья.

Что ж, большой неожиданностью это для меня не стало, я всю дорогу ожидал чего-нибудь подобного. И то, что оно все-таки произошло, означало лишь одно.

Относительно честные игры закончились. Дальше все будет, как обычно.

Я махнул рукой, и “призрачный клинок”, мой ультимативный навык с давних времен, сделал свое дело, а две половинки Магистра остались лежать на песке.

— Ээээ… — сказал Федор.

— Радикально, — сказал Гарри.

— Так себе реванш, — констатировал Виталик.

Кевин подошел к Магистру, подобрал с песка обломки своего черного меча.

— Мне жаль, — снова сказал ему я.

— Два древних артефакта уничтожены в один миг, — сказал Федор с болью в голосе. — Я всегда говорил, что драки — это очень дорогое удовольствие.

— Любой клинок может быть выкован заново, — сказал Кевин и пошевелил ногой обломанный эфес Отца Всех Мечей. — Кроме этого, я полагаю.

Половинки Магистра лежали довольно близко друг к другу, поэтому я не смог точно уловить тот момент, когда по ним пробежала судорога и они воссоединились.

Первый Игрок снова сидел на песке.

— Предлагаю до трех побед, — сказал он.

— На, — сказал я и снова махнул рукой.

И мы снова смотрели на две половинки Магистра. Крови для такой… э… раны было совсем немного, да и разрез выглядел достаточно аккуратным.

— Первый раз это было страшно, — сказал Федор. — Второй… ну, неожиданно, наверное. Теперь это уже просто смешно. Сколько у него еще этих штук, по-твоему?

— Думаю, много, — сказал я.

— А у тебя?

— Ни одной, разумеется.

— Значит, когда он предлагал до трех побед…

— Это было не совсем честно, — согласился я. — Потому что ему-то достаточно всего одной.

— Оберон не из тех, кто всегда играет честно, — сказал Кевин.

— Зато Оберон из тех, кто никогда не проигрывает, — сказал Магистр, садясь на песке. — Как ты это сделал? Во второй раз, я имею в виду. Я полагал, абилка должна была уйти в откат.

— Прости, я забыл, — сказал я.

— Ладно, бывает, — сказал он. — Как насчет того, чтобы сыграть до десяти? Или хотя бы до пяти?

— Я так целый день могу, — сказал я.

— Я тоже, — сказал он. — Так что нам мешает?

— Это так глупо, что я боюсь, у меня интеллект падать начнет, — сказал я. — Ты просто тянешь время, Оберон. Но делаешь ты это совершенно зря. Мы перехватили группы твоих наемников и блокировали их космические корабли.

Магистр в изумлении задрал бровь.

— Мы?

— Группа Такеши, — пояснил я.

— И сколько вы перехватили? — спросил он.

Я покачал головой.

— Я знаю твою игру, — сказал я. — Сейчас я назову тебе любое произвольное число, и ты скажешь, что их было больше, чтобы посеять неуверенность в мой разум.

— Нет, в самом деле, — сказал он. — Сколько вы перехватили?

— Все, — сказал я. — Я тебе даже больше скажу, мы их перехватили просто для проформы, потому как дергаться им и не стоило. Я нашел и уничтожил Длинное Копье.

***

Сейчас уже было очевидно, что Магистр тянул время.

Он был опытным игроком и никогда не строил свою стратегию на единственном пути достижения цели. Скорее, там было целое дерево решений, каждая ветвь которого росла туда, куда ему нужно.

Например, он вызвал меня на поединок не для того, чтобы убить, а для того, чтобы отвлечь. Нет, если бы получилось убить, полагаю, для него тоже бы ничего страшного не произошло, просто одним звеном в цепи меньше, а если не выйдет, так не выйдет, пляшем дальше.

По моим расчетам, именно в эту ночь, ближе к утру, отряды наемников, которые он скупал под прикрытием переговоров, должны были достичь места, которое он им обозначил, и обеспечить экстерминатус.

Не получилось.

Но не факт, что у него нет еще пары козырей в запасе, поэтому расслабляться не стоило.

— Э… сказал Федор. — Это вот то самое Длинное Копье, о котором я думаю? Мега супер вундервафля, способная уничтожать планеты?

— Только системные планеты, — сказал я. — На самом деле, это инструмент разработчиков, оставшийся еще со времен творения.

— Ластик, — сказал Виталик.

— Ластик, — согласился я.

— И… э… — сказала Федор. — И чего он собирался стереть?

— Разве это не очевидно? — спросил Виталик. — Землю.

— В каком смысле… а… ну да…

— Я уверен, что проблему циклов Земли можно решить и другим путем, — сказал Кевин. — Ты явно погорячился, Оберон.

— Так дело уже не в циклах, — сказал Виталик. — Он просто хочет исключить Землю из Системы. Самым радикальным из имеющихся в его распоряжении способов.

Магистр вовсе не выглядел обескураженным и не был похож на человека, чьи планы только что были втоптаны в прибрежный песок. Либо делал хорошую мину при плохой игре, либо, пропустив пару ударов, готовился к очередном раунду.

— Это правда, Оберон? — устало спросил Кевин.

— Увы, — сказал Магистр. — Мне нравится эта планета, но то, что они собираются с ней сделать, нарушает основополагающие принципы Системы и грозит самому ее существованию.