— Я объясняю, почему тебя создали таким, какой ты есть, — сказал Магистр. — А вовсе не говорю, что это было правильное решение, которое я всецело поддерживаю. Это была ошибка, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.

— Понять и простить, — сказал Полсон.

Смотреть, как со всех сторон плющат Магистра было невероятно захватывающим занятием, и я мог предаваться ему еще долгое время, но, к сожалению, эта пикировка никак не приближала нас к решению актуальных на данный момент задач. И Кевин тоже это понял.

— Друзья мои, закончим этот спор, — предложил он. — Все это — дело прошлое, и если мы начнем препираться по пустякам… ну, пусть даже и не по пустякам, но по вопросам, от которых сейчас ничего не зависит, мы потеряем кучу времени. Давайте ближе к сути.

— Но мы как раз и пытаемся выяснить суть, — сказал Виталик. — И я все еще не убежден, что из головы Кристофа и в этот раз не торчали архитекторские уши.

Ладно, ладно.

Раз уж никто не стал пинать Магистра ногами, я решил таки вмешаться и рассказать им все.

— В этот раз точно не торчали, — сказал я. — Я знаю, кто стоял за Кристофом и натравил его на нас.

— Пришло откровение, откуда не ждали, — сказал Магистр, демонстрируя черную неблагодарность. — И кто же это?

— Это мой косяк, — сказал я. — В смысле, это я в свое время недоработал. Кристофа на нас натравил Элронд. Точнее, постЭлронд. То, что он него по моему недосмотру осталось. Все это время он копил силы, разрабатывал планы и искал союзников, и вот, видимо, решил выступить только сейчас.

Я рассчитывал, что после моих слов воцарится напряженное молчание, во время которого каождый из присутствующих будет обдумывать новые вводные, но Магистр молчать не стал.

В обвинительном порыве он выбросил вперед правую руку с указующим на меня пальцем.

— Вот! — заявил Первый Игрок. — А я с самого начала говорил, что это физрук во всем виноват!

Взгляды всех присутствующих устремились на Магистра. На его палец. На меня. Потом снова на Магистра.

Эдакая немая сцена, или, как сказал бы мой старик-отец, картина Репина “Приплыли”.

Но, в принципе, я был к этому готов. Это был мой косяк, как я и говорил, мне и нести ответственность.

Виталик нарушил молчание первым. Он повернулся к Магистру, опасно сощурившись, и вежливо у него поинтересовался:

— А не охренел ли ты в атаке, Оберон?

— Я с самого начала говорил, что охота идет за физруком, — заявил Магистр. — Что именно он — корень и причина всех бед.

— Да-да, — сказал Сумкин. — Именно поэтому после смерти… как бы смерти Чапая в Подземелье Зеленых Гоблинов, Кристоф пришел сюда за остальными. Мы все были в его списке, давайте не станем этого отрицать.

— Реально был какой-то список? — спросил Гарри.

— Ну, воображаемый список точно был, — сказал Федор. — И я сильно сомневаюсь, что в нем не было и тебя тоже.

— Не понимаю, почему вы все говорите в прошедшем времени, — сказал Кевин. — Кристоф мертв, но тот, кто его послал, явно нет, и список до сих пор существует. Нападения ведь начались до Кристофа. Здесь вы все, конечно, в безопасности, дворец укреплен, столица накрыта защитным куполом, но стоит нам выйти за его пределы… В общем, я рекомендовал бы всем ходить с оглядкой, пока мы все не утрясем.

— Утряс уже один такой, — заявил Магистр. — Столько утрясателей собралось, что аж плюнуть некуда.

— Ты сегодня как-то особенно хамовит, Оберон, — заметил Виталик. — Может, у тебя случилось чего? Так ты скажи нам, не держи в себе. Скорее всего, это возрастное, так бывает.

— У меня случилось, — сказал Магистр. — У меня случилась целая команда сотрясателей основ и разгибателей скреп, а ответственности у них меньше, чем понятий о гигиене у какого-нибудь вонючего гоблина. Долбоклюй на долбоклюе сидит и долбоклюем погоняет. Один написал глючный код с постоянной рекурсией, которая грозит навернуть все мироздание, другой, сам того не желая, уничтожает все живое и неживое вокруг, третий построил свою империю, и больше ничего его не колышет, крестись оно все конем, четвертый ни убить никого, ни сам умереть толком не может, а пятый и вовсе Сумкин.

А про Бордена он ничего не сказал. Потому что Борден ему нужен.

— Никого не забыл? — вкрадчиво спросил Виталик. — Как насчет самого тебя, унылого демиурга кусок? Система стабильна, Система устойчива, а тут баг к багу синей изолентой примотан и костыли со всех сторон торчат. Где чуть тронь, так оно сразу и качается.

— Потому что не надо было трогать то, что работает.

— Да если б оно работало, — сказал Виталик. — Против тебя собственные искины бунтуют.

— Это был единичный эксцесс.

— Который, конечно же, на ровном месте появился, — сказал Виталик. — Ты все это начал, чувак. И все косяки — это в первую очередь твои косяки.

— Когда ты был зомби и неписью, ты меня так не раздражал, — сказал Магистр.

— Так в чем проблема? — спросил Виталик. — Давай выйдем на пару раундов, окропим газон красненьким, как сказать. Если не слабо.

— А ты думаешь, что если уровень себе нарисовал и статы под кап, то на тебя и управы нет? — осведомился Магистр. — Думаешь, ты теперь самый крутой перец на этой грядке?

— Ну так давай выйдем сам на сам, — предложил Виталик. — Если смелости хватит.

Магистр встал.

Это было довольно неожиданно, раньше он демонстрировал куда большую выдержку и в драку без особой необходимости не лез. По крайней мере, если у него не было решающего преимущества.

А сейчас…

Черт его знает, на кого бы я поставил. В нечестном бою на смерть — скорее всего, все же на Магистра, у него игровой опыт побольше и рукава с тузами подлиннее.

Но в честном кулачном бою шансы были и у Виталика.

— Давайте лучше все успокоимся, — предложил я. — Если мы передеремся друг с другом еще на стадии обсуждения, эти миры обречены.

— Я абсолютно спокоен, — сказал Виталик, снимая плащ и начиная закатывать рукава.

Магистр ухмыльнулся и принялся хрустеть костяшками пальцев.

— Так-то я тоже не нервничаю, — сказал он.

Может быть, и надо было дать им подраться.

Вышли бы во двор, измолотили бы друг друга до потери девяноста процентов здоровья, пар бы выпустили…

Всяко легче потом беседовать бы было.

Но Кевин им не дал.

— Давайте не будем пороть горячку, — сказал он. — Василий, ты уверен, что проблема — это Элронд?

Магистр сел.

Виталик усмехнулся и принялся спускать уже закатанные рукава.

Видать, не очень-то и хотелось.

— Уверен, — сказал я.

— Но каким, позвольте полюбопытствовать, образом? — позволил себе полюбопытствовать Федор. — Разве во время своей первой официальной мтистельной миссии ты не грохнул его и не вычистил его остатки по всей инфосфере? Откуда он теперь-то взялся? Внезапно восстал из секретного бэкапа?

— Все проще, — сказал я.

— Конечно, все проще, — сказал Магистр. — Чапай его просто не добил и не вычистил его остатки по всей инфосфере. Решил, что не стоит напрягаться и так сойдет. Не правда ли, Чапай?

— Неправда, — сказал я. — Добил и вычистил. Инфосфера на тот момент была чиста от Элронда. Проблема возникла из-за того, что какой-то части Элронда, очень маленькой и незначительной его части, в тот момент в инфосфере не было.

— И где же он был?

— В глубоком космосе, — сказал я. — За пределами планетарного влияния Вычислителей.

— А, — сказал Виталик. — Тот слизняк, о котором ты рассказывал. Но разве ныне покойный предшественник ныне покойного Соломона Рейна Большой Ватанабэ не зарешал проблему, взорвав корабль?

— Видимо, этого не хватило, — сказал я. — Слизеэлронд выжил и со временем вернулся в Систему. Уже после того, как мы решили основную часть проблемы с его прародителем.

— Ты решил, — сказал Виталик.

— Я решил, — согласился я.

— А он, значит, вернулся и затаил, — сказал Виталик. — Его можно понять, в принципе. На его месте любой бы затаил.