Во время тинга между Снорри сыном Стурлы и Гицуром ходили гонцы. Договорились, что Снорри подъедет на тинг и привезет с собой Туми, чтобы договориться от его имени о мировой и вире за убийство его отца. Снорри прибыл на тинг во время судов, вместе с большой сотней народа.

Но на следующий день на тинг с пятью большими сотнями въехал Кольбейн Младший. Снорри и его люди этого не ждали. Снорри с Туми ушли в церковь и переговаривались оттуда, а люди Снорри стояли снаружи перед церковью; туда к ним подошел Стурла. Люди Кольбейна неслись по полю во весь опор и вели себя буйно. А Гицур с Кольбейном долго проговорили один на один, и попыток заключить мировую не было. Кольбейн и его люди не спешивались и в тот же вечер ускакали с тинга.

После этого Гицур зашел в церковь, и они со Снорри долго проговорили. Все прошло у них гладко.

Халльвейг, жена Снорри, была в это время сильно недужна; весь тинг она пролежала в постели.

Когда Снорри ехал с тинга домой, они со Стурлой повстречались у Тальниковых Кустарников, и Снорри увещевал Стурлу, говоря, что тот готов из-за пустяков враждовать со своей родней из-за имущества чужих людей[825].

Когда Стурла проехал на запад до Междуречья Гриса, навстречу ему выехали двое его домочадцев Снорри сын Стейна и Халльдор Шершень сын Торда: они рассказали, что к Грязному Двору с запада вместе с восемью десятками людей прибыл Орэкья и рассчитывает сесть на Усадебном Пригорке.

Тогда Стурла переправился через горы дальше к Лавовой Долине и добрался оттуда до Двора Кольбейна. Затем они с Кетилем послали гонцов к Усадьбе, и их встреча с Бёдваром прошла на Лесистом Мысу. Там они приняли решение созывать ополчение; встречаться должны были на Красном Песчанике две ночи спустя. Туда подошло под три больших сотни народу.

К ним прибыл туда Асгрим сын Бергтора, с тремя людьми; его посылал Орэкья, чтобы договориться о мировой. Но бонды Снорри с Лесистого Мыса и иные с ним, кого ранее избили в Заводи Бьёрна, были столь разъярены, что не желали ни о чем слышать, кроме как о том, чтобы идти на Орэкью, и Асгрим со своими спутниками не смогли ни на что повлиять: они отъехали назад к Орэкье и поведали, как обстоит дело, и сколь разъярены бонды.

Бёдвар со Стурлой въехали в Долины и поднялись на тот холм к югу от Реки Ястребиной Долины, что лежит ниже Двора Харри. Орэкья к тому времени уже вступил в окрестности Лощины с запада. Тут между ними стали ездить гонцы. Договорились о перемирии, и встреча состоялась на Гребневом Мысу: с каждой стороны было по двадцать человек.

Когда они повстречались, Орэкья молвил Стурле так:

— Верно ли, родич, — сказал он, — что ты не хочешь мириться со мной, покуда я притязаю на Усадебный Пригорок?

— Это правда, — сказал Стурла, — его я из рук не выпущу.

— Тогда я прямо сейчас передам тебе, — сказал Орэкья — все права, которые у меня есть на хутор. И я бы хотел, чтобы ты стал мне таким же другом, как в лучшие времена. Но ясно как день, что моему отцу не нужно искать для меня иные жилища, кроме тех, что были мне предназначены изначально. Хотел бы я заручиться Вашей поддержкой, чтобы отстоять свои права на Городищенский Фьорд, кто бы там ни сидел.

После этого Орэкья протянул руку и передал Стурле все права, которые у него якобы были на Усадебный Пригорок.

Священник Снорри сын Нарви ранее посылал сообщить Стурле, своему зятю, — Стурла был женат на дочери его брата, — чтобы тот взял Дымные Холмы на свое попечение в ближайшие полгода, будет ли он жить там сам, или же захочет передать Орэкье, если им случится заключить перемирие. И поэтому Стурла передал Орэкье Землю у Холмов для проживания на полгода. И родичи расстались по-дружески, и Орэкья вслед за этим поставил на Холмах свой хутор.

Бёдвар и Стурла расстались в Долинах, и Стурла отправился домой на Усадебный Пригорок. Люди Орэкьи забили там двух коров, но других бесчинств не было.

[25 июля 1241 г.] Летом, на Мессу Якоба, на Дымном Холме скончалась Халльвейг дочь Орма, и Снорри счел это большой утратой, как и было на самом деле. Примерно в то же время, к Мессе Олава, в Хрутов Фьорд пришел корабль; кормчими на нем были Торфинн Кружево и Арнбьёрн Истребитель Соли. У них на корабле было большое богатство.

Когда братья Клэнг и Орм узнали о кончине своей матери, они прибыли на Дымный Холм с запада вместе со своей свитой. С ними были Торгейр из Рощи и другие бонды. Но когда они заговорили со Снорри о разделе имущества, каждый остался при своем мнении. Братья полагали, что им отошла половина всего имущества[826], но Снорри утверждал, что остается распорядителем Пустоши Синего Леса; он говорил также, что покупал Двор Берси на свои деньги. Он также не соглашался делить хутора, Дымный Холм и Столбовой Холм. Драгоценности и книги они поделили, но с землями дело застопорилось, и каждый упорно стоял на своем. Братья отбыли и оставили полученные драгоценности на Дворе.

Вернувшись на юг, они встретились с Гицуром, и тот назвал неподобающим, что им не удалось добиться от Снорри справедливого раздела, и обещал им свою поддержку.

[1241 г.] Орэкья сидел летом на Дымных Холмах и получал из Ледового Фьорда такие донесения, что родичи Иллуги и те из бондов, кто прежде дружил с Иллуги, будут ему злейшими недругами. Зачинщиками выступали Торд сын Хейнрека с сыновьями Хьяльма, Атли и Тормодом, сыновья Валльгерд из Залива, и Глейдунги — Петр сын Свейна и Торбьёрн Гребец[827]. Орэкья выехал на запад. У него было под тридцать человек; он собирался захватить Торда сына Хейнрека. Они прибыли во Фьорд Дымов на рассвете. Торд ночью почти не спал; когда они скакали к хутору, он находился в амбаре. Они захватили дом и зашли внутрь, а Йон Черный Горлопан[828] сидел наверху на крыше. Йон увидел, как из амбарного оконца выпрыгнул человек, пустился бежать в гору и взобрался на скалы, но не сказал своим, пока человек этот не скрылся из виду. Но когда они узнали, что Торд ушел, они рассудили, что он, наверняка успеет известить и других людей, которых они желали найти. Тогда они повернули домой к Холмам.

А Жители Ледового Фьорда собрались вместе и вдевятером ускакали на север к Кольбейну Младшему, и тот принял их.

После этого Кольбейн послал передать Орэкье, что им надо повстречаться в Среднем Фьорде.

И когда к Орэкье пришли эти слова, он выехал на юг к Грязному Двору, и оба они со Стурлой поскакали на север к кораблю, что стоял в Хрутовом Фьорде; на нем они рассчитывали плыть навстречу Кольбейну. Там их застали вести о кончине Орма Свиногорца. Явился и посланец Кольбейна с письмом; в письме было ходатайство за Жителей Ледового Фьорда, чтобы Орэкья предоставил им мир и они могли вернуться к себе домой на запад, а Орэкья с Кольбейном, мол, решат их тяжбы в следующий раз, когда повстречаются. Кольбейн говорил также, что у него сейчас нет времени выезжать навстречу Орэкье.

Затем к Орэкье и Стурле пришли вести с юга, с Овечьей Горы, что туда прибыл Снорри сын Стурлы и хочет видеть Орэкью.

Тогда они поскакали туда на юг, и Снорри был весел, как никогда, и Снорри, Орэкья и Стурла беседовали в каморке, а Туми подливал им: на хутор привезли пиво с корабля. Снорри рассказал, как обернулась их встреча с сыновьями Халльвейг. Он также привез с собой письмо, которое послал ему Одд сын Свейнбьёрна с Лебяжьего Мыса. Почерк был убогим, и они не смогли прочесть слова, но все же им показалось, что в письме — какое-то предупреждение. Снорри говорит, что не доверяет Жителям Южной Четверти, — но я все равно первым делом вернусь на юг и распоряжусь своими хуторами, — сказал он, — а потом уеду на запад и буду жить наездами на Холмах, и иногда гостить на Грязном Дворе.