— Может, чаю?

— Пожалуй, да. Мы надолго.

Галина Андреевна с прищуром посмотрела на незваных гостей и поставила чайник. «Как вовремя» — подумала женщина, расставляя на столе свежеиспеченные пирожки с яблоками и с капустой, мёд и домашнюю пастилу. Свои любимые сырные печенья, как она их называла, Галина Андреевна на стол, всё же, выставлять не стала, как и пирожки с мясом. «Всё сожрут, как саранча! Знаем мы этих полицейских!» — думалось ей, пока закипал чайник.

Перед мужчинами появились чашки с чаем, сахарница и пиала с мёдом. Не успела Галина Андреевна присесть, как они набросились на пирожки, будто никогда в жизни не ели.

— Уважаемые! — приподняв бровь обратилась к ним хозяйка, — А вы, собственно, по какому поводу ко мне пришли?

Молодой поперхнулся на этих словах, а второй, уже весь седой, утёр усы и угрожающе посмотрел Галине Андреевне прямо в глаза. Однако, пожилой полицейский молчал до тех пор, пока его товарищ не прокашлялся.

— Ну так что? У меня тут не общественная столовая, и вы явно не перекусить зашли.

— Говаривают местные, что Вы, гражданка Буреломова, — ведьма!

На последнем слове пожилой мужчина так вытаращил глаза, что они могли бы вывалиться из орбит.

Галина Андреевна пару секунд помолчала, но, глядя на абсолютно серьёзные лица своих гостей, не выдержала и звонко рассмеялась.

— Какая восхитительная шутка! И полиция приехала меня допрашивать по этому поводу? Или вы по совместительству работаете инквизиторами на полставки?

— Она ещё и смеётся, словно дурочка! Это очень серьёзный вопрос, Галина!

— Андреевна. Ни тот факт, что вы мне годитесь в отцы, ни ваши нелепые обвинения в ведьмовстве не дают вам права неуважительно обращаться ко мне в моём доме! Есть что-то по существу — вызывайте повесткой. Если же нет ничего, и вы пришли просто языками почесать, то уматывайте!

У молодого полицейского прорезался голос:

— Простите моего коллегу, уважаемая Галина Андреевна! Понимаете ли, профдеформация у него от долгих лет службы в органах. Если вы позволите, я объясню цель нашего визита, а вы уже решите, поговорим мы здесь и сейчас, или будем вас повесткой вызывать.

— Объясняйте. Без хамства!

— Хорошо-хорошо! На вас поступило много заявлений с различными обвинениями. Несмотря на то, что в каждом заявлении фигурируют обвинения Вас в колдовстве, неприятные события имели место быть, и нам необходимо выяснить Вашу к ним причастность. Кстати, хотел ещё спросить, будете ли Вы писать заявление на того, кто вам забор разукрасил?

— Заинтриговали. Хорошо, давайте поговорим и выясним мою причастность. Заявление писать не буду, так как забор себе разукрасила я сама.

Полицейские удивились и переглянулись.

— Как, сама? — хором переспросили они.

— Руками, кистью и краской. Вот этими руками, своей кистью и своей краской. Так и получается, что сама.

— Но зачем?

— Всё равно же спросите. Так что я вам расскажу сразу.

Я сюда переехала два с половиной года назад и сразу стала мишенью местных. Одинокая бездетная женщина чуть за тридцать, дом почти вплотную к лесу и полное отсутствие интереса к здешнему образу жизни. Слово «ведьма» в свой адрес я услышала на второй же день после переезда, когда пришла в сельмаг посмотреть, что там вообще из полезного продаётся, а за чем придётся в райцентр ездить. Местных обычаев я, разумеется, не знала, и пошла по соседям знакомиться со своей же выпечкой. В других местах, где я жила, мы так всегда с соседями и знакомились, а новые соседи так же знакомились с нами. Но тут меня в двух домах просто послали на три буквы через забор, в третьем доме открыли и швырнули мне мою тарелку в лицо, а дальше я уже сама не пошла. Чуть позже мне продавщица в сельмаге сказала, что я ОБЯЗАНА была пригласить всю деревню к себе домой, поставить мяса и водки и, видимо, дать пьяным деревенским мужикам разнести мой дом. Да и олигархов у меня нет ни в родне, ни в любовниках, чтоб на всю деревню мяса с водкой ставить.

В общем, невзлюбили меня в деревне с самого начала, а два месяца назад совсем осатанели после одного случая. Вот я себе забор и разрисовала. Раз считают меня ведьмой, то буду прикидываться ведьмой. После этого мне даже жить спокойнее стало. Наверное, они меня боятся, да так сильно, что пачку заявлений в полицию на меня накатали.

— А что за случай был?

— Ребёнок в лесу потерялся. Вы хоть и из райцентра, но, наверное, слышали об этом. К Валентине Григорьевне, не помню её фамилию, через два дома от меня живёт, приехали дети с внуками. А тогда земляника пошла, и меня с полной корзинкой увидали детишки и начали клянчить. Мне не жалко, но мало ли, нельзя. Пошла я к их дому и предложила ягод. Родители детей уже согласились, но выскочила Валентина Григорьевна и стала меня отгонять. Говорит, пошла вон отсюда, нечистивая, и ягоды свои поганые забери! И детям уже говорит, мол сами в лес завтра сходите и наберёте там ягод.

На утро всей семьёй они ушли за земляникой. Днём прибежала из леса прямо к моему дому старшая внучка. Девчушка заливалась слезами и просила вызвать полицию. Раза с пятого я только поняла, что младший у них потерялся где-то в лесу. Позвонила я в полицию, девчонку умыла, воды дала, и попросила её показать, где они ягоды собирали. У меня ж собака не простая и не сторожевая, а поисковая. На прошлом месте мы с ней в поисковом отряде состояли, в гостиной грамота висит и медаль от губернатора. Вот и пошли мы вперёд полиции мальчика искать. Там уж и несколько деревенских подтянулось, тоже с собаками, но уже с охотничьими.

Мальчишка нашёлся в дупле здоровенного дуба, причём забрался он туда от страха, когда собаки на весь лес лаять начали. Если б моя Астра его не вынюхала, не знаю, когда бы его нашли. Да и мне попотеть пришлось! Мы часа три по лесу бродили, Астра след искала, а я все глаза проглядела по сторонам да по деревьям. Ну и вытащить мальца из дупла я не смогла с первого раза, пришлось Астру домой отправлять. Это ж надо было с толпой собак искать ребенка, который панически боится собак! И родители ведь молчали!

— Но мальчик же нашёлся. Какие к вам претензии?

— Ха! А вот какие! Валентина Григорьевна завернула целую теорию заговора! По этой теории я специально перед её внуками ходила с корзинкой земляники и заманивала. Когда не вышло заманить ягодами, я якобы пошла за ними в лес, увела и спрятала мальчишку, а потом только сделала вид, что его нашла. И вышло так, что в ситуации, за которую мне в другом регионе губернатор медаль вручил, я стала врагом номер один для всей деревни.

— А как на самом деле было? Уводили вы мальчика?

— А как на самом деле было, в отделении почитайте, меня тогда коллеги ваши неделю одолевали допросами, как и всю деревню. Не было меня в то утро дома, когда мальчик пропал. Я только в калитку вошла, когда за моим забором зарёванная старшая девчонка появилась. И где я была, установлено по документам и камерам.

— Понятно. Но деревенским не понравилось, что полиция вам ничего не сделала?

— Мягко сказано, что не понравилось. До полной абсурдности происходящего не хватало только всей деревней собраться у моего дома с вилами и факелами. Но, видимо, сейчас вилы и факелы вышли из моды, в тренде заявления в полицию.

— Ах, да. Заявления, — молодой полицейский открыл папку с бумагами, — С серьёзных начнём, пожалуй. Вот, например, гражданин Поляков обвиняет вас в выкидыше его жены.

— Гражданин Поляков? Это не тот ли гражданин Поляков, что в прошлый понедельник свою пузатую жену у сельмага за волосы оттаскал и за те же волосы по земле поволок её домой? Не тот ли гражданин Поляков, что в прошлую среду гонялся за своей пузатой женой по всей деревне с лопатой и криками «убью»? И не тот ли это гражданин Поляков, что позавчера перед половиной деревни пинал ногами по лицу и животу свою пузатую жену?

— Кхм… Вероятно, именно этот гражданин Поляков, — замешкался полицейский.