— Есть способы… — не слишком уверенно заговорил Сергей.

— Есть, но не в мэноре же дедушки! Да и ваша мощь, Гарольд, боюсь, что после объявления помолвки любой наш контакт может привести к магическому браку.

— Разве это плохо? Если все равно к нему все и придет?

— Не положено, — объяснила Кристина. — Вы еще не совершили подвигов, не показали себя, дедушка не научил вас секретам управления Империей и не принял в семью.

— В семью, — задумчиво повторил Сергей. — Стало быть, вы будете моей женой и племянницей одновременно?

— Или сестрой, что вероятнее, — кивнула Кристина. — Инцест — это кровосмешение, а кровь угодна Матери-Магии.

Что же, это многое объясняет, подумал Сергей.

— Разумеется, из-за выбора императоров из любимцев настоящий инцест тут не возможен, — спокойно объясняла Кристина, — но хотя бы его подобие обеспечить надо обязательно. Инки и ацтеки, хоть и кровожадные дикари, но в этом вопросе разбирались лучше всех. Разумеется, простакам инцест заказан, на то они и простаки, но те, в чьих жилах текут кровь и магия, должны их смешивать, дабы кровь и магия становились сильнее!

Веяло от ее слов чем-то диким, первобытным и странно возбуждающим. В то же время, Сергею хотелось скривиться и сплюнуть, темы инцеста, крови и боли, можно сказать, навязли в зубах. И это он еще не заглядывал и не нырял глубоко в темные уголки магического социума. Плодитесь и размножайтесь, преломленное через призму общества с магическими браками, порождало вседозволенность. Извращениями их назвать, пожалуй, нельзя было, так как извращения — что-то запретное, а в магическом социуме, по крайней мере на верхушке пирамиды можно было всё.

— К тому же сохраняются семья и род Императоров, так что у тебя будет масса новых родственников.

— Я еще и со старыми-то толком не познакомился, — проворчал Сергей.

Может и к лучшему, подумал он. Сразу запрыгнуть в императорский поезд, убить Гамильтона и «жить припиваючи», не болея душой за Чопперов.

— А-ха-ха-ха, — рассмеялась Кристина, чуть запрокидывая голову и демонстрируя шею. — Гарольд, прекратите, я же сказала, что еле сдерживаюсь, а вы меня провоцируете!

Игра на публику и в то же время чистая правда. Сергей снова ощутил, что прикасается к какому-то чужому ему миру. Словно Парри, вошедший в магический мир.

— Ничего подобного, просто говорю правду, раз уж мы будущие супруги и у нас не должно быть тайн.

— Главе семьи можно, — объяснила Кристина. — Это мы должны покорно подчиняться и сгибаться перед ним.

— Бросьте, Кристина, вам не идет роль покорной жены, — чуть раздраженно сказал Сергей.

Какая-то хитрая игра? Под видом покорности взять власть в свои руки?

— Вы будете терпеть властную жену, которая еще и старше вас? — удивилась Кристина.

— Если вы собираетесь подавлять и доминировать, то нет, не буду, у меня нет времени и сил на эти игры. Но соратницы и помощницы, те, кто способен действовать самостоятельно, но в общих интересах — это я могу только приветствовать.

— Дедушка не ошибся в вас, — расплылась в самодовольной улыбке Кристина.

Странное дело, очарование ее, гармония без примеси магии, никуда не делись, но теперь они вызывали лишь теплое чувство в груди. Без спешки и желания немедленно овладеть этой самкой, сделать ее своей. Это было очень хорошо, ведь до женитьбы и первой брачной ночи, похоже, оставалось изрядно времени. Подвиги, ха. Разгромить Лагранжей — это подвиг?

— Непросто будет набрать десяток соратниц, но раз уж вы доверяете мне, я что-нибудь придумаю.

— Десяток?

— Да, пожалуй, я ошиблась и вы легко возьмете дюжину, — согласилась Кристина. — У дедушки их дюжина, правда все старые и безвкусные.

— Сколько вообще жен можно брать? — нахмурился Сергей.

Его промашка, стоило бы поинтересоваться этим вопросом. С другой стороны, куда торопиться, когда и так все выяснилось бы по ходу пьесы? Вот он и не торопился, сосредоточившись на более насущных вопросах.

— Столько, сколько позволит магический потенциал, — сообщила Кристина. — Жен или мужей, если потенциал позволяет. Многие сильные магессы так и делают, набирают себе гарем из красавцев, слабых в магическом плане. Так мне рассказывали, по крайней мере.

— И моего потенциала хватит на дюжину жен?

— Часть вашей магии равная моей будет связана браком, остальное останется следующим женам. Если брать слабых магесс, то вас, Гарольд, хватит на то, чтобы превзойти царя Соломона с его тысячей жен!

Небеса не разверзлись и молнии не ударили, но все же Сергей ощутил, что озадачен.

— Поэтому в браке тот, у кого остается магия, и считается главнее. Но это ничего, — снова улыбнулась Кристина, возбужденно и предвкушающе, — девочек я тоже люблю и если вы позволите мне, Гарольд, то я буду помогать вам и в первые брачные ночи!

Еще одна фетишистка, подумал Сергей устало, общество извращенцев, чтоб его.

— Это право еще надо заслужить, — сообщил он Кристине, раз уж подвернулся удобный момент.

— О, поверьте, Гарольд, я заслужу его и вы не пожалеете о своем выборе.

Взгляды их встретились, молчаливо скрепляя будущий союз.

Обязательным был только первый танец, а приглашения всегда следовали от сильного слабому. Для упорядочивания системы маги Священных Родов разработали рейтинг этой самой силы и увлеченно соревновались за места в нем. Как сказал бы Амос, удовлетворяли верхушку своей пирамиды потребностей.

Поэтому Сергей просто сделал морду кирпичом и начал было протискиваться к выходу, но ему тут же напомнили, что он еще сопляк во всех этих делах и показали, почему к выбору спутников следует подходить тщательно.

— Сожалею, уважаемая глава рода Лагранж, — вежливо произнес Барри, склоняя голову, — но я вынужден отклонить ваше приглашение на танец.

Оскорбление, только завуалированное. От обычного человека главе Священного Рода, так вообще смертельное оскорбление, которое смывается только кровью. С учетом обстоятельств жизни Барри и отношений Чопперов и Лагранжей, получалось нечто запредельное и невыразимое. В то же время, Барри поступил именно так, как его воспитывали, служил Гарольду Чопперу, не думая о себе.

Ведь согласись он на танец, пострадал бы в первую очередь именно имидж Гарольда.

— Зачем вам мой брат, Белинда? — вопросил Сергей, останавливаясь рядом.

По этикету Главы Священных Родов могли именовать друг друга по имени, без титулов и прочего. Да и к Императору обращаться в упрощенной форме. По факту же, при обращении к женщине вдвое с лишним старше его (Белинде недавно отпраздновала сорок первый день рождения), слова Гарольда прозвучали оскорблением.

— Потанцевать с ним. Расспросить. Предложить вернуться на земли Лагранжей, — с хищной улыбкой ответила Белинда. — Красивый молоденький мальчик всегда пригодится. Ведь он уже жил там и видел, что правление Лагранжей справедливо.

Семья Туков регулярно ходила в церковь и возносила молитвы Матери-Магии, а также хвалы Лагранжам. Белинду тоже славили, искренне, от души. Теперь от этого воспоминания Сергею стало немного тошно.

— Вы враждуете с моим господином, Гарольдом Чоппером, — вежливо ответил Барри, — так что я никогда не соглашусь.

При этом Барри тоже искренне возносил хвалу Лагранжам и в разговорах парней регулярно проскакивало классическое «я бы засадил», в отношении девушек из Рода Лагранж. Оставалось только восхититься таким преданным служением и закрыть собой Барри.

— Что ты, Барри, вся вражда осталась за стенами этого дворца, — ответила Белинда, продолжая хищно, плотоядно улыбаться. — Один лишь танец.

— Обязательно, едва лишь вы объявите во всеуслышание, что вражда и кровная месть между нашими Родами закончились после поединка между мной и Колином Лагранжем, — ответил Сергей, прикрывая рукой Барри. — Тогда мой брат примет ваше приглашение.

А до того момент все претензии Белинда могла направлять лично ему, так как именно Гарольду Чопперу присягал Барри Тук. Этикет и правила, мать их за ногу. Вроде как они должны были предотвращать смертоубийства, но пока что все шло к обратному. Хотя, Белинда первая начала.