— Вы числились, помнится, еще в категории верных соотечественников, — усмехнулся Карабасов. — Н-да… Но я возьму его на писательской славе… Элементарно просто! Искушение славой не выдерживал ни один писатель. Разве не так?

— Может быть, — уклончиво отозвался агент-сотрудник, и в этот момент у столика возник официант.

— Премного извиняюсь, милостивые государи, — церемонно кланяясь, заговорил он. — Но молодого человека настойчиво зовут к телефону… Просили передать: звонок из Балаклавы.

— То самое, Виталий Борисович, — вполголоса произнес собеседник Карабасова. — Разрешите удалиться?

— Удаляйся, — сказал редактор. — И приходи с новостями.

«Итак, мне надо выстроить сюжет, — раздумывал Станислав Гагарин, выходя после завтрака в санатории на набережную Ялты — излюбленное место для их с Верой прогулок. — Основной посыл известен. Группа преступников намерена захватить пассажирский лайнер и уйти с ними за бугор. И это случится буквально в считанные дни или даже часы. Может быть, в сию минуту прозвучал сигнал к нападению, и первая кровь невинных людей — команды или пассажиров — уже окропила палубу судна. Хотя нет… По-видимому, это произойдет в Ялте, а сейчас в порту нет ни одного теплохода, если не считать местных прогулочных лайб».

Они миновали набережную, подошли к причалу, у которого стояло болгарское учебное парусное судно — шхуна из Варны, и сочинитель вспомнил лето 1956 года, когда плавал на шхуне «Кодор», принадлежавшей их мореходке. Это было славное суденышко с бермудским вооружением, на нем они шастали по финским шхерам у Выборга, а затем рванули по диагонали аж до Клайпеды. Какое было время! Бывший штурман часто его вспоминает.

— Поставим свечи за упокой родителей? — предложила Вера, и писатель послушно кивнул: церковь, в которой они уже побывали, ему нравилась, храм был жизнерадостным, веселым, утешал дух, успокаивал его.

Пока шли к церкви, председатель «Отечества» вновь ощутил себя человеком, ответственным за судьбу созданной им организации, вспомнил вчерашнюю утреннюю запись в блокноте-дневнике:

Станислав Гагарин еще не знал, что первый его заместитель Юсов за спиною у шефа и отца, как говорят англичане, по закону, собственно говоря, и приобщившего Николая к новому делу, уже создает посредническое малое предприятие «Гривна», намереваясь стать независимым от «Отечества» коммерсантом. И, ежели объективно, зять его Николай Юсов уже пополнял ряды предавших сочинителя Гагарина людей.

Председатель «Отечества» покупал восковые свечи, прижигал их от дрожащих огоньков, ставил в обозначенное место и осмыслял, прикидывал те события, в которые ему необходимо было вмешаться творческим воображением.

Они проходили с Верой мимо нижней станции фуникулера.

— Прокатимся? — улыбаясь, предложил Станислав Гагарин жене. — Конечно, это не Рио-де-Жанейро, но все-таки.

— С меня довольно того раза, — отозвалась Вера Васильевна.

Писатель пожал плечами, так и не сообразив, почему его тянет к этому сооружению. Они прошли мимо, сочинителю вдруг неудержимо захотелось повернуться.

Он сбавил шаг, поворотил голову, окинул взглядом станцию фуникулера и увидел…

…Ялта. Набережная. Морской порт с белоснежным лайнером.

По набережной шел человек. В руках у него был футляр для виолончели. Человек приблизился к фуникулеру, приобрел билет, впрыгнул в подоспевшую кабину. Кабинка двинулась вверх.

На широком балконе стоящего на склоне горы дома расположилась компания веселая за богато накрытым столом.

— Выпьем за успех нашего дела, — провозгласил сидящий во главе компании и поднял бокал с вином.

Кабина фуникулера неумолимо двигалась вверх. Человек с футляром раскрыл последний и достал из него короткоствольную винтовку с оптическим прицелом. Кабина фуникулера поравнялась с балконом, на котором компания друзей отмечала некое торжество. Неизвестный профессиональным движением приложил винтовку к плечу. И тогда Станислав Гагарин увидел человека, только что произносившего тост, через оптический прицел, в который всматривался убийца. Палец незнакомца медленно и нежно нажал спусковой крючок. Неотвратимо грянул выстрел.

Раздалась бравурная музыка, и писатель явственно увидел на возникшем в сознании экране слова: «Продюсер Станислав Гагарин представляет приключенческий фильм «Парни из морской пехоты».

А на балконе тем временем, начался переполох. Но кабина фуникулера с убийцей уже скрылась за стеной дома. Она двигалась к улице, на которой стоял грузовик. Кузов его был покрыт матрацами. Заученным движением незнакомец спрятал винтовку в футляр и, когда кабина зависла над кузовом грузовика, спрыгнул в него. Автомобиль сорвался с места.

«Ну что ж, — усмехнулся Станислав Гагарин и покрепче взял жену под локоть, — завязка состоялась… Правда, я все это уже недавно видел самолично, можно сказать, принимал участие».

Тут он заметил белый мерседес, припаркованный впритык с узким тротуаром. За рулем сидел водитель знакомого обличья.

«Это вы, товарищ Сталин? — мысленно спросил писатель. — Кажется, дело пошло, сюжет заиграл… Завязка состоялась. Что будем делать дальше?»

— Воевать будем, — отозвался вождь, голос его возникал прямо в сознании Станислава Гагарина. — Дело предстоит серьезное. Придется вас перебросить, понимаешь, в Севастополь. Там собирается в плаванье на пассажире морской пехотинец, товарищ архинадежный, на него можно положиться. Но хотелось бы исключить неожиданность, понимаешь… Майор Ячменев не знает, что его ждет. Мало ли какой подвох может ему помешать… Пуля — дура, говаривал Александр Васильевич Суворов. Подстрахуйте комбата, понимаешь…

— Каким образом? — осведомился писатель.

— Побудьте определенное время майором Ячменевым. Это у вас получится… Сумели же вы стать генсеком и тираннозавром! Я не говорю уже об ипостаси солдата-муравья! Вперед и выше! Разве это не девиз гагаринского, понимаешь, рода?

— Девиз девизом… А что скажет моя Вера?

— Вашего отсутствия Вера Васильевна не заметит. Подобный временный и пространственный расклад мы обеспечим. По рукам?

— Для этого мне надо вернуться и открыть дверцу мерседеса, в котором вы сидите сейчас, товарищ Сталин… Согласен. Начинаю игру.

— Не буду вам мешать. Но придется туго — приду на помощь.