В палате наступила гробовая тишина, компаньоны обдумывали произошедшее. Судьба предоставила им возможность изменить свою жизнь к лучшему… или умереть. Шансы и на то, и на другое были одинаково реальны.

Пути назад нет, нужно идти до конца.

За несколько лет до описываемых событий…

Изумрудная зелень развесистых крон священных эллоров, спокойная тишина лесных полян, мелодичное пение птиц. Сон снился Эллиору из рода Ллоир вот уже третий день подряд. С тех самых пор как он пересёк границу благословенных древних лесов и вступил на Ничейные земли, безжизненные территории, разграничивающие земли светлых и тёмных эльфов. Осталась позади старая жизнь.

Впереди ждала новая, полная страшных опасностей и великолепных приключений.

Он, Эллиор, последняя надежда своего древнего и некогда великого рода, сильно ослабевшего в нынешние времена и практически полностью угасшего. Кроме него самого в роду Ллоир остались лишь его родители и троюродный дядя, следы которого давным-давно затерялись где-то на просторах людских земель Кринна. Последняя война с тёмными братьями-эльфами оказалась чрезвычайно неудачной для их рода — основной удар армии тёмных пришёлся по владениям Ллоиров. Лишь по счастливой случайности его родители находились в это время в столице, иначе один из древнейших родов королевства полностью исчез бы с лица мира.

С тех пор минуло более ста лет. Лишённый земли и почти всего имущества, но не утративший свою древнюю кровь. Род Ллоир тихо доживал свои дни в королевском дворце в качестве бедных родственников, не надеясь ни на что и постепенно свыкаясь со своей жалкой участью. Один лишь Эллиор, появившийся на свет уже после падения рода и не заставший благословенных времён его расцвета, мечтал о возрождения дома Ллоиров.

Когда три недели назад, прямо посреди ночи его вызвали на аудиенцию к королеве, молодой эльф даже и представить себе не мог, что жизнь в одночасье кардинально изменится, и он станет хранителем древней тайны. Мало того, от него будет зависеть само существование эльфийского народа.

В королевских апартаментах Эллиор с удивлением увидел чем-то донельзя встревоженного Хранителя Древа, а также Совет князей в полном составе. Главы шести великих родов о чём-то оживлённо спорили с королевой. Неужели война? Тогда зачем позвали его? Он конечно из знатного рода, да и мечник один из лучших…

— Приветствуем тебя, Эллиор из рода Ллоир, — королева встала с трона и величественно подошла к разом опешившему от такой чести молодому эльфу. — До нас дошли слухи, что ты мечтаешь о возрождении былого величия своего рода.

— Это правда, моя королева.

— Я могу предоставить тебе шанс вновь вознести свой род к славе, — мягко произнесла королева и улыбнулась, видя разгорающийся в глазах молодого эльфа огонь. — Если ты согласишься выполнить одну мою просьбу.

— Приказывайте, я выполню любую вашу волю! — немного высокопарно выкрикнул Эллиор.

Королева благожелательно улыбнулась. Непосредственность и горячность мальчишки (тридцать лет для эльфа тоже самое, что для человека шестнадцать) её забавляла.

— Тогда слушай внимательно…

Поднявшись на очередной безжизненный, покрытый пеплом холм, Эллиор тихо вскрикнул от радости. Впереди виднелась зелёная трава и редкие, не идущие ни в какое сравнение с величественными эллорами деревья. Даже пограничная башня тёмных сейчас казалась несчастному эльфу прекраснейшим шедевром Творца. Жителю вечно зелёных, дышащих неистребимой жаждой жизни Великих лесов, было невыносимо больно смотреть на выжженную мёртвую пустыню Ничейных земель. Памятник вражды и ненависти двух братских народов…

Впереди лежали тёмные земли.

— Три минуты восемь секунд, — деловито констатировал Весемир, пряча в карман брюк жутко дорогие золотые механические часы на цепочке. Вырвавшись из лесной глуши к цивилизации и получив на руки приличную сумму денег, за четырёх уничтоженных шахсар-лазутчиков, Весемир решил начать жить на широкую ногу, и с юношеской бескомпромиссностью ни в чём себе не отказывал. Быстро влившись в высшее общество Керсона, молодой наёмник перенял у «золотой молодёжи» не только привычку к мотовству и беспутству, но и стал одеваться только у лучших портных города, бестолково следуя последним воплям моды.

Механические часы гномьей работы (50 золотых), чёрные брюки из славенского льна (20 золотых), малиново-чёрная эльфийского шёлка рубаха, одетая навыпуск (30 золотых), остроносые туфли из кожи чёрного тайпана (40 золотых) — всё это великолепно сочеталось с ночными увеселительными заведениями Керсона и не выделяло Весемира в толпе молодых беззаботных аристократов и купеческих детей, живущих на родительские средства. Вот только весь этот наряд, ну никак, не вязался с его нынешними реалиями. Ивор, одетый в эльфийские охотничьи полусапожки, слегка облегающие штаны с кучей карманов и тонкий вязаный свитер из паутины арахнидов (по прочности не уступает даже гномьей кольчуге) и Валерт, в своей любимой сомтской броне, выглядели на фоне своего младшего товарища довольно скромно, что-то среднее между охранниками и бедными родственниками на содержании.

— Этот оказался покрепче, — проговорил Гордый, вытирая мечи об одежду лежащего на сухой, потрескавшейся земле тела. Лишь пробившиеся кое-где мелкие колючие кусты говорили, что Великая пустыня ещё только предъявила права на эту местность. Где-то глубоко под землёй всё ещё была вода, а значит и убогая, но очень упрямая жизнь.

— Давайте побыстрее убираться из этого пекла.

— Согласен.

Валерта не пришлось долго уговаривать, уже через секунду друзья взбирались на дракона. Рывок, и оборотень набрал приличную высоту, медленно поднимаясь по широкой спирали вверх.

— Пустыня от горизонта до горизонта. Даже жуть берёт… — поёжился Весемир.

Во время очередного витка, своеобразного круга почёта вокруг места битвы, дракон проревел что-то грозное и залил погибшего человека огнём. Наёмникам казалось кощунством бросить не погребённым несчастного, ставшего невольным пособником их врагов и погибшего фактически от рук союзников. Погребение было завершено и, видят боги, оно было отнюдь не самым худшим из возможных.

Прах развеялся по ветру.

Теперь только чёрное пятно напоминало о состоявшемся здесь бое, но и оно по мере набора высоты становилось всё меньше и меньше, пока наконец не скрылось совсем, затерявшись в бескрайнем однообразии пустыни.

Внезапно Валерт издал странный клокочущий звук и, практически сложив крылья, камнем сорвался вниз. Напор ветра чуть не сбросил пассажиров, заставив их покрепче ухватиться за гребень и молиться, чтобы страховочные ремни выдержали.

Ивор в первое мгновение не понял причины такой резкой и необычной смены курса. Только через несколько секунд, когда они немного приблизились к земле, он смог разглядеть объект такого пристального внимания со стороны друга. Казалось бы мелочь, небольшое красное пятно на жёлтом фоне, ничего необычного. Но так мог подумать только плохо знающий реалии этого сурового края человек. На просторах Великой пустыни не было ничего кроме полузасохшего кустарника, мелких насекомых да ящериц, а они не могли похвастаться таким количеством крови.

Приземлившись немного в стороне от трупа (с небольшой высоты можно было рассмотреть контуры лежащего на земле укрытого накидкой-хамелеоном человека), наёмники осторожно приблизились к нему, «выключив» предварительно магию.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Весемир, отбросив в сторону намокшую от крови, а потому переставшую выполнять свои функции накидку.

— Это Кукла, — не особо удивил своих компаньонов Ивор, ему хватило всего одного взгляда вторым зрением на почти потухшую ауру трупа. — Вот только зачем он себя зарезал? Не пойму.