Услышав знакомое имя, Беатрис вздрогнула. Ей сразу вспомнились книги по древней Месопотамии, в одной из которых она прочитала о тамошнем пантеоне богов, среди которых была и Нинхурсаг, повелительница воды. Она неосознанно положила ладонь себе на грудь. Туда, где под платьем скрывался медальон с изображением этой богини. Ощутив его пальцами, принцесса заинтересованно спросила:

— Томас, скажите, а чем именно вы заслужили такую честь? Насколько я понимаю, вы не дворянин, а Кольридж Дубогрив, мне кажется, обслуживает, так скажем, исключительно аристократов. Разве нет?

Управляющий улыбнулся половинкой тонкого рта.

— Дело в том, Ваше Высочество, что моя бабушка и Дубогрив однажды закрутили роман. Это было очень давно, тогда волшебник только познавал вершины магического искусства. И хотя ему надлежало на долгие годы уйти в лесную чащу, чтобы ничто не мешало постигать древние заклинания, он на некоторое время задержался в замке Алькасар. Причиной была моя бабушка, которая считалась красавицей. Да, она родилась в простой семье, все мои предки были слугами семьи фон Стюартов. И вот они встретились с Дубогривом, которого в ту пору звали просто Кольридж, а уж Дубогривом он стал намного позже, когда превратился в волшебника. Они повстречались, между ними вспыхнула искра любви, и эти двое поддались яркому чувству.

«Какой он, однако, романтик в душе, вот бы не подумала», — глядя на Томаса, рассудила Беатрис.

— Но их роман, увы, длился недолго. Кольридж вскоре продолжил свой путь. Прошло с той поры много лет. Появился на свет ваш покорный слуга, — управляющий поклонился, — и, когда мне было около полутора лет, я сильно заболел. Ни один лекарь или знахарь не мог мне помочь, и тогда бабушка, которая в ту пору была ещё жива, забрала меня у родителей и повезла к Дубогриву. Конечно, даже много лет спустя он узнал ту самую красавицу, которая давным-давно покорила его сердце. Увидев меня, обещал помочь и провёл тот самый ритуал. Я выздоровел, мы с бабушкой вернулись в Алькасар, и вскоре после этого она ушла в мир иной. Ну, а я остался здесь и, как видите, Ваше Высочество, — с достоинством сказал Томас, — преуспел. Ещё никто из моего рода не становился управляющим величественного поместья фон Стюартов.

— А что было после с тем медальоном? — спросила Беатрис.

— Простите, Ваше Высочество, но это знает лишь Дубогрив.

— И он ничего не сказал после ритуала? Что у него будет такой, как бы его назвать? Побочный эффект?

— Не знаю, что такой побочный эффект, Ваше Высочество, — опять поклонился Томас. — Но полагаю, вы имели в виду моё долголетие?

Беатрис кивнула.

— Что ж, это очень приятная вещь, скажу вам, — улыбнулся управляющий. — Простите великодушно, но не хотели бы вы обсудить детали предстоящей брачной церемонии?

— Да-да, конечно, — они вернулись к главной теме беседы, а Беатрис сделала пометку в памяти: когда предвидится такая возможность, встретиться с волшебником Дубогривом и пообщаться с ним на тему медальона богини Нинхурсаг. «Заодно обязательно узнаю, как добиться такого омолаживающего эффекта, — подумала принцесса. — И никакие пластические операции не нужны! Вот бы иметь такие возможности у себя дома. Да я бы озолотилась!»

Но тут же пришло осознание: вернуться домой едва ли возможно. Портал с тех пор больше ни разу не открывался, да и самой Беатрис-Лене не слишком хотелось возвращаться. Что её там ожидало? Утомительный развод с мужем, поскольку тот наверняка затеет судебное разбирательство с дележом недвижимого и прочего имущества. А может, наоборот, станет уговаривать её вернуть всё, как было. «Не хочу!» — твердо решила Беатрис.

Она сразу переключилась на свадебную тему. Томас достал перо и бумагу, стал набрасывать список приглашенных гостей. Он называл фамилии и титулы, говоря о том, кто эти люди. Принцесса не вмешивалась. Слушала и молча кивала, поскольку никого не знает в Макотеррском королевстве. Когда документ был вчерне написан, управляющий его убрал в бархатную папку и достал ещё бумагу. Теперь настал черёд расписывать блюда, которыми станут угощать гостей. В этом Беатрис также не понимала ничего, и потому полностью отдалась воле Томаса. Он же, видя, как принцесса внимает его словам, был счастлив от свалившегося на его голову доверия монаршей особы.

Беатрис остановила управляющего, лишь когда он собрался описать наряд, в который будет одета принцесса.

— Подождите, Томас, — сказала она. — Вы мужчина, в женских одеждах не разбираетесь. На этот счёт у меня есть своя советница. Это моя фрейлина, Амелия. Вот когда барон фон Стюарт привезёт её сюда, тогда мы с ней вдвоем и обсудим, как я буду одета. Безусловно, при вашем участии.

Управляющий с полуулыбкой кивнул. Он вообще оказался человеком очень скупым на мимику и эмоции. Сдержанным и даже немного чопорным, чем напомнил принцессе слуг из британских фильмов, где они только такими изображаются.

— Тогда я могу предложить Вашему Высочеству обсудить план свадебной церемонии?

— Нет, хватит пока. Я устала, — сказала Беатрис. Ей стало скучно обсуждать всё это с почти незнакомым мужчиной. Хотелось видеть рядом знакомое лицо. Пусть даже Амелию, которую принцесса уже воспринимала, как свою близкую подругу. Она даже скучала теперь по ней, но понимала, что здесь совершенно иные условия. Дома они с Аней могли созвониться и увидеться через полчаса, а тут всё тянется днями, если не неделями.

Но Беатрис зря рассчитывала, что ей придётся слишком долго скучать. Поздно ночью, когда за окнами замка бушевала гроза, гремел гром и сверкали молнии, в балконную дверь постучали. Принцесса осторожно подошла к ней, держа свечу. Отодвинула штору и отпрянула в страхе: снаружи она увидела жуткое чудовище с черными крыльями.

— Миледи, откройте! — послышался знакомый, но почему-то хриплый голос. — Это я, Гюнтер!

Беатрис, тихо вскрикнув, открыла дверь. В комнату, мокрый и страшно уставший, ввалился дракончик. Он едва мог махать крыльями, и вместе с ним внутрь проник запах горелого мяса. Принцесса поморщилась. Она поспешила зажечь ещё несколько масляных светильников, и когда в спальне стало светлее, увидела, что у Гюнтера одно крыло обожжено. Стало понятно, отчего он так неудачно забрался внутрь.

— Боже мой! — воскликнула Беатрис. — Что с тобой случилось?! Тебе же срочно нужен лекарь!

С этими словами принцесса схватила серебряный колокольчик и затрезвонила им так, что дракончик зажмурился. Спустя несколько секунд в дверь вошла служанка и поклонилась. К этому времени Гюнтер успел скрыться за шторой.

— Лекаря сюда! Быстро!

Служанка выбежала, Беатрис отодвинула плотную ткань и сморщилась. Запах от Гюнтера исходил самый что ни на есть отвратительный. Но они даже парой слов обмолвиться не успели. В дверь постучали, вошёл лекарь — низенький старичок с аккуратно подстриженной бородкой. Увидев его, принцесса подумала: «Вот и местный Айболит пожаловал».

— Доброй ночи, Ваше Высочество, — почтительно поклонился лекарь и замер в ожидании.

Только теперь принцесса сообразила, что она не может показывать Гюнтера кому попало. К тому же какой доктор ему нужен? Человеческий или ветеринар? Она подумала и попросила дать что-нибудь от ожога. Сказала, что прикоснулась пальцем к огню случайно, когда зажигала светильник.

— Дозвольте осмотреть рану, Ваше Высочество.

— Нет, я сама, — ответила Беатрис. — Оставьте всё необходимое и уходите. Спасибо.

— Как прикажет Ваше Высочество, — снова поклонился лекарь. Раскрыл саквояж, достал оттуда склянку с каким-то снадобьем, рулон белой ткани, и молча удалился. Принцесса заперла за ним дверь и сказала Гюнтеру, чтобы тот выбирался их укрытия.

Дракончик с тяжелым вздохом отодвинул штору и подковылял к Беатрис.

— Бедный, кто же это тебя так? — спросила она.

Гюнтер горько усмехнулся:

— Молния.

Принцесса кое-как перевязала раны дракончика. Потом вызвала служанку и приказала ей приготовить ещё одну комнату. Та удивлённо вскликнула бровь, но спрашивать не посмела. Да и Беатрис не собиралась ей объяснять, что её раненому другу нужны отдых и полный покой. Правда, Гюнтер ещё шепнул, что проголодался за время пути, и ему не помешал бы хороший ужин. Принцесса распорядилась, и вскоре дракончик, припадая на одно крыло, улетел в покои, расположенные в самом конце широкого коридора. Их ещё вчера приготовили для Амелии, которая пока не прибыла.