— Мда, — Тамико ощутила раздражение, — и хватило ума этой твари припереться!

— Не только ума, скорее изворотливости. Ты в курсе, что я мало чего боюсь, но Люция совсем одержимая мной сумасшедшая. Именно так, — Магнус устало прикрыл глаза.

— Хорошо, любимый.

— Она знает, что ты ревнива и начнет давить на твою ревность. Будет рассказывать всякие небылицы. Не поддавайся. Она даже может напасть на тебя из-за угла.

— Уж тогда я ее поколочу!! Еще чего, бояться какой-то безумной идиотки! Эти царевны первого года слишком охуевшие.

— Не надо, Тами. Люция — мое «наследие», и я буду справляться с ней сам по всем правилам войны. Иначе с этой особой никак. Я спускал все на тормозах, но раз уж она явилась сюда, это перешло всякие границы.

Тамико посмотрела в янтарные глаза Магнуса.

— Братья ее не любят?

— Недолюбливают. Общаются с ней мало. Беги хоть к Эрику за помощью, если что. Тем более, Люция наверняка вцепится в Джунко, а это ей Эрик не простит.

Камилла была сама страсть, сам порыв.

После разговора с Ванессой она, немного поразмыслив, побежала к Лукасу.

Такео тут не поможет, не стоит ему даже говорить. И нужных связей у него нет, и за Ванессу он распереживается, а то и приревнует Ванессу к Леону — Камилла была уверена, что прожив много месяцев с Ванессой, Такео до сих пор относился к ней с долей тепла.

Камилла знала секретную дверь: специальную дверь-портал для людей, позволяющую попасть в пространство вожделенного кабинета, думая, что просто переходишь холл.

Ворвавшись в кабинет без стука — разумеется, Лукас знал о появлении Камиллы, едва она дотронулась до ручки двери — Камилла рухнула перед Лукасом на колени, молитвенно прижав руки к груди.

Это удивило и встревожило Лукаса. Даром, что царевич, он не требовал такого обращения, тем более от красивых женщин.

Вмиг оказавшись около Кэм, Лукас поднял ее и усадил в кресло, а еще нашептал легкое заклятье, чтоб немного Камиллу успокоить.

— Напитки я предлагать не буду. Потом. Что случилось?

И Камилла, бурно жестикулируя, передала ему все, что Ванесса сообщила ей.

Лукас сидел в соседнем кресле, иногда постукивая подушечками пальцев по подлокотникам.

Когда Камилла закончила, Лукас налил ей водки — совершенно по-человечески, вынув графин и стопку из бара.

Только сейчас Камилла отметила прелесть столика между их креслами — антикварного, с каменной столешницей. Вид кабинета Лукаса изменился с тех пор, как она приходила в последний раз. Другие цвета, оттенки, материалы. Все богатое и со вкусом подобранное.

— Кэм, ты уверена, что твоя сестра не сгущает краски, описывая свои эротические игрища? Я, конечно, могу принять меры, но это будет весьма плачевно для Леона. Если он реально не дружит с головой, поделом ему, а если нет, утешать потом двух рыдающих сестриц мне неохота.

— Она такая хрупкая, Лукас... Пожалуйста!! — мольба сияла в голубых глазах.

Лукас не видел серьезных причин отказать бывшей любовнице. В конце концов пусть Магнус сходит и проверит, в чем там дело.

Лукас сказал:

— У меня единственное условие: Ванесса не должна покидать ваш дом, пока я не разрешу. Запри ее у себя. Если Леон нормальный парень с небольшими причудами, ничего с ним не случится, а если нет, твоей сестре только на пользу избегать его. Она слишком впечатлительная.

Лукас догадывался, что будет дальше, и позволил Камилле сделать это: Камилла вскочила с кресла, бросилась к Лукасу и крепко его обняла.

Волнующий запах духов, упругая роскошная грудь.

Пройденный этап.

***

Весело поблескивали склянки — не простые, каждый материал был обогащен изощренными чарами, отчего вещества в них претерпевали более интересные метаморфозы, чем при простом томлении.

Очередная порция склянок, наполненная темным и светлым, густым и полупрозрачным стояла на рабочем столике, но взгляд Магнуса, золотоволосого блондина неописуемой красоты, был устремлен не на результаты эксперимента — на самую прекрасную для него женщину в мирах.

В полумраке лаборатории его чуть раскосые миндалевидные глаза янтарного оттенка горели, как у кошки.

Тамико стыдливо закуталась в свои густейшие пушистые волосы:

— Дырку во мне прожжешь!

— И прожгу, и зацелую... Тами, сегодня такой день… Я безумно, совершенно неприлично счастлив!

— И я, — став анамаорэ, Тамико сделала ресницы гуще и длиннее, и они отбрасывали очаровательные тени на ее щечки, освещаемые пламенем магических источников. — Теперь мы официально можем пройти Церемонию!!!

— Наконец-то! Время тянулось непростительно долго... Тамико, это вино, — Магнус махнул рукой в сторону склянок, — будет моим лучшим. Назову его в твою честь...

Но Тамико не обрадовалась, она взглянула на Магнуса строго и молвила без тени улыбки:

— Если боги позволят такое бесчинство, я стану несчастнейшей в мирах! Как это — лучшим?! Магнус, не смей останавливаться!

— Ну хорошо, честолюбивая моя, оно будет умопомрачительным, совершенным, вызывающим восторги искуснейших придирчивейших знатоков. Но не лучшим!

Тамико в легком лимонном платье одобрительно кивнула.

— Давай подумаем, кого мы позовем. Гости в основном будут твои, тебе решать, — у нее был чистый звонкий голос, словно колокольчик, не высокий, но и не низкий.

— Ага, решать мне, но если это окажется не наипышнейшая Церемония, которой обзавидуются и которую продолжат воспевать века, ты же не дашь мне сорвать твои церемониальные покровы!

Тамико вцепилась в широкие плечи Магнуса.

— Да за кого ты меня принимаешь?! — теперь ее карие глаза также излучали свет.

— За маленькую похотливую сучку.

— Ну-с, докладывай, что там, — Лукас со скучающим видом сидел в приемном зале своего дворца. Это было хитроумное пространство, объединенное с кабинетом в человеческом Городе, и при желании Лукас мгновенно перемещался в нем.

Его напускное равнодушие не обмануло Магнуса. Тот прекрасно понимал, что начальнику не терпится узнать новости о Леоне.

— Нууу, — Магнус мог переспорить Лукаса, изображая что-нибудь. Сейчас он сложил руки за спиной и носком сапога чертил фигуры на ковре.

— Не тяни, прошу.

— Парниша с легкими отклонениями, любит подчинять, любит принуждать, но все в рамках. Он не преступник. Я вскрыл верхний слой его памяти...

— Ай-яй-яй.

Магнус хмыкнул.

— Изучаю и применяю новые техники. Так вот, убийств и членовредительств я вообще не обнаружил. Прочий жесткач да, но строго по взаимному согласию. Ванесса просто гиперчувствительная самочка, тут уж ее воображение играет с ней злые шутки.

— Славно.

— Ага. Куда интереснее, что наш художник рисует копии известных картин и продает их.

— Ооо, — Лукас аж причмокнул от удовольствия.

— Невыгодно ему творить что-то антиправное с девушками. Он и так по уши.

— Ну да, ну да. Спасибо тебе, что выяснил.

— Не знаю, как он все обстряпывает, я плотно не копал, но это его основной источник дохода. Архитектором работает для прикрытия.

— Сурово.

***

— Эрик, это возмутительно! Неслыханно! Отвратительно! — Люция напоминала фурию, прекрасную в ярости. Уютная комната в родительском дворце словно стала меньше, не вмещая гнев царевны. — Ты совсем потерял рассудок, что выбрал такую, не побоюсь слова, лохушку!

Взгляды схлестнулись, словно клинки живых молний.

Эрик и Люция сжали кулаки, не замечая, как похожи друг на друга.

Через несколько секунд Эрик взял себя в руки.

— Замолчи, если ты сохранила хоть каплю ума! Я знаю мужчин, которые согласятся заняться с тобой сексом — и то из-за твоего статуса, надеясь на твое будущее расположение, но ни одного, желающего всадить себе такую занозу надолго! Так что тебе останется только человек, и такой мягкий, что мы надорвем животики от смеха! — Эрик говорил, четко чеканя каждое слово.