— Как тебе, мразь? Почувствовал на себе, как пытать безоружного старика? — прохрипел Фенвик и, направив в голову врага палочку, скастовал «Костоломное» заклинание. Череп пожирателя смялся, как обёртка от конфеты, а из-под треснувшей маски брызнула кровь. Мракоборец встал, ещё раз с болью посмотрел на тело отца и пошёл вокруг дома, в ту сторону, где вырубил второго противника. Когда он, стараясь не приближаться к горящим стенам, обогнул дом, то увидел висевшее на заборе тело матери.

— Нет! — отчаянно заревел Фенвик и бросился к ней. Стало понятно, что женщину сперва подняли «Левиосой», а потом просто скинули на колья забора. Когда Бенджамин посмотрел на второго валяющегося без сознания бандита, в его душе не осталось ничего, кроме всепоглощающей ненависти. Бенджамин мгновенно поднял палочку и изо всех сил крикнул: «Авада кедавра!»

Зелёный луч, мощный как никогда раньше, быстро достиг неподвижного пожирателя, а Фенвик сначала руками, а потом помогая себе магией, принялся снимать тело матери с кольев.

В этот момент за забором раздались хлопки аппарации и из порталов выскочили Грюм и Медоуз, мгновенно уходя перекатом с возможной линии атаки. Не заметив ничего подозрительного, они хрустя снегом осторожно вошли во двор, обогнув сорванную с петель калитку. Увидев тело отца Фенвика, Медоуз выругалась, а Грюм тут же проверил, убит ли Пожиратель смерти, лежащий рядом.

Прикрывая друг друга, они начали обходить дом и увидели Фенвика, который сидел возле забора и баюкал окровавленное тело матери. Ещё один Пожиратель смерти валялся немного в стороне. Мёртвый, как сразу определил Аластор.

— Я не успел, — прошелестел безжизненный голос Фенвика. — Их убили...

Он поднял мокрое от слёз лицо на Грюма и выдавил:

— Я хочу отомстить, командир! Я безумно хочу отомстить…

Внезапно Крауч вывалился из воспоминаний Фенвика, и они все снова оказались в кабинете ДМП. «Сколько раз смотрю прошлое в омуте памяти, — поморщился Крауч, — а всё равно цепляет, будто сам там был. Слава Мерлину с моей семьёй всё в порядке. Барти хорошо учится и с троюродным братом на одном факультете теперь. Регулус Блэк — парень рассудительный, в отличие от остальной семейки. Они с Барти хорошие друзья, это им в жизни пригодится». Внезапно ему захотелось бросить всё и вернуться домой. А ведь ещё требовалось написать отчёты о произошедшем и оправдать слетевшего с нарезки Фенвика. «Вот что ему стоило оставить в живых хотя бы одного пожирателя?» — раздражённо подумал Бартемиус, заполняя очередной формуляр.

Домой он вернулся поздно, но Элизабет всё равно ждала его в гостиной. Накрытый стазисным полем стол, на котором размещалась еда, сразу привлекал внимание.

— Ох, Лиззи, ложилась бы спать, — пробормотал Крауч. — Я бы попросил Винки что-нибудь погреть.

— А может, мне нравится само́й готовить для тебя? — улыбнулась жена. — Как прошёл день, дорого́й?

— А, — Бартемиус огорчённо махнул рукой, — не спрашивай. Госпожа министр боится усиления аврората, а мы не справляемся с наплывом преступности. Визенгамот погряз в мелких разбирательствах. Скоро эти маразматики начнут следить за толщиною котлов, вместо того, чтобы навести порядок в стране. Хоть самому в министры баллотируйся.

— Ты будешь отличным министром, милый, — улыбнулась Элизабет. — Барти приедет на каникулы через пару дней. Давай втроём на недельку слетаем в Швейцарию? Лаакс, Цермат, Саас Фе. Выберем самый лучший курорт, на лыжах покатаемся?

— Хорошая идея, дорогая, — Бартемиус нежно погладил жену по руке. — Хоть развеемся немного. А то я уже смотреть на эти рожи не могу.

Обсудив возвращение сына и предстоящую поездку в Швейцарию, Бартемиус закончил ужинать, попросил Винки всё убрать, а сам с женой отправился в спальню. Только дома он смог наконец-то расслабиться и выбросить всё из головы. Крауч вполне отдавал себе отчёт, что только тихая гавань, в которую превратился его дом стараниями любимой жены, помогает ему не срываться на подчинённых и терпеть самодурство начальства. «Надо будет ещё сильнее укрепить защиту дома», — подумал Бартемиус, погружаясь в сон.

За два дня до начала новогодних каникул Бьёрна перехватил в коридоре Рабастан Лестрейндж. Мимо них шли студенты разных курсов, создавая обычную в это время толчею. Они отошли к окну, где Лестрейндж быстро наложил чары приватности.

— Рабастан, у меня урок Рунологии через двадцать минут, — Бьёрн задумчиво почесал затылок. — Может быть, лучше вечером поговорим?

— Я хочу передать тебе приглашение от нашей семьи на свадьбу моего брата, — Лестрейндж вытащил из кармана мантии, богато украшенный конверт. — А вечером, момент скорей всего не представится. Мы и несколько милых леди с Пуффендуя, договорились сегодня встретиться в Хогсмиде. Кто знает, чем может закончиться эта встреча, — он весело подмигнул Бьёрну.

— Ясно, — слегка покраснел Магнуссон. — Что подарить на свадьбу молодожёнам?

— Можешь просто сотню золотых в красивом конверте, а хочешь, подари что-нибудь из вещей для дома, — беспечно отмахнулся Рабастан, а потом прошептал:

— Там будет сам лорд Волдеморт, представляешь?

— Наверное, он рад, что кто-то из семьи его друзей женится? — Бьёрн тоже понизил голос.

— Конечно, — подтвердил Рабастан. — Я слышал от отца, что лорд подарит им охотничий домик где-то на побережье.

— Ладно, — улыбнулся Бьёрн, — если это всё, что ты хотел сказать, то я побежал на урок. Спасибо за приглашение, увидимся в поезде.

Рабастан кивнул и снял чары приватности. Бьёрн заспешил на урок, опаздывать не хотелось. Руны оказались действительно интересным предметом. То, что он был, по сути, единственным учеником со всего курса, делало занятия ещё эффективней. Профессор даже вначале хотела, чтобы Бьёрн присоединился к старшекурсникам, которые ещё занимались у неё, однако у него в этом случае возникали пересечения с другими предметами. Поэтому Батшатаим Бабблинг решила готовить его индивидуально и даже втайне надеялась, что паренёк сможет стать хотя бы подмастерьем к выпуску.

***

В этот раз старшекурсники Слизерина поколдовали над вагоном поезда, и сейчас он представлял копию гостиной родного факультета. Только за окнами мелькал то и дело меняющийся зимний пейзаж. Все разбились по курсам, расселись по диванчикам и креслам. Большинство старших слизеринцев тоже были приглашены на свадьбу Рудольфуса Лестрейнджа.

— Твой костюм будет какого цвета? — Вега подошла к дивану и наклонилась к Бьёрну, пощекотав ему шею густыми чёрными волосами.

— Я думаю, темно-зелёный или чёрный, — негромко ответил Магнуссон.

— Отлично, — улыбнулась Вега. — Я планирую снова хорошо потанцевать, будет замечательно, если наша одежда будет гармонировать друг с другом.

— Постараюсь выглядеть достойным вас, леди Блэк, — Бьёрн с улыбкой посмотрел на девушку, заново оценивая её красоту. Вега подросла и стала выглядеть гораздо старше. Да и сам Бьёрн чувствовал, что начал меняться. Сейчас девочки стали вызывать в нём какие-то противоречивые чувства. В чём причина, он пока не разобрался, решив обсудить это с Батильдой Бэгшот или с Гриндевальдом. Допускать кого-то ещё в свои тайны он не планировал.

— Мама хочет переехать во Францию, — Вега уселась рядом и поправила мантию. — Она говорит, что устроит мне перевод в Шармбатон после пятого курса, а я не хочу.

— Возможно, ей не нравится, какие дела начинают происходить в Англии, — пожал плечами Бьёрн. — «Ежедневный пророк» не пишет почти ничего, но даже так понятно, что в стране неспокойно.

— Да, — Вега передёрнулась, как от озноба, — мама так и говорит. Лучше переждать это время в более благополучной стране. Она даже вернула подаренную фабрику лорду Ориону, точнее, обменяла её на галеоны. Решила, что откроет в Париже ресторан для волшебников.

— Обязательно приеду попробовать что-нибудь вкусное, — улыбнулся Бьёрн.