Нашествие Бежал хозяин лавки; моей торговле Конец пришел до срока. Что делать мне? Разбойник тешит сердце кровавой ловлей В убежище порока. Что делать мне? Муж обернулся трусом, рабы — мужами, Лев обернулся мухой, а мухи — львами, Темница стала домом, часы — веками… Пред полчищами рока что делать мне? Что делать, если сердцу любви не надо? Сорвали кизылбаши [57] завесу ада. Растоптана отчизна — моя отрада, Мой сад — пятой жестокой. Что делать мне? Лежит на пленном слове печать запрета. Невольничьи базары шумят с рассвета. Где честь народа? В саван душа одета И страждет одиноко. Что делать мне? Погублены врагами мои дестаны [58], Наставники — в темницах. Слезами пьяный, Фраги пытает ветер: где караваны? Один в степи широкой… Что делать мне? Судьба Судьба! Что делаешь, судьба! Свет у меня в глазах мутится; Теснятся под землей гроба, Глотает пленников темница. Судьба, ты вышла на грабеж, В твоей руке сверкает нож; Терзаешь душу, тело жжешь, И некого тебе страшиться. Судьба, где твой попутчик — волк? Мой разоренный край умолк; На пепелищах вражий полк Твоею помощью гордится. Судьба, где брат Махтумкули? Его на пытку повели, Он мертв. Я трепещу в пыли — Тобой подстреленная птица. Беда Меня беспощадный преследует рок, Базар мой разграблен, доходы рассеялись. Мой разум под гнетом беды изнемог, Желанья, как вешние воды, рассеялись. Смотрите: я сброшен с весов бытия, Недужна любая кровинка моя. Убийцы пришли в золотые края И приняли власть, и народы рассеялись. Упал на глаза мои сонный туман, Сковал вдохновенные речи дурман. Теплом отдаленный дохнул Дехистан — Те ветры в часы непогоды рассеялись. Фраги! Где крылатые струги твои? С тобою остались недуги твои, А счастье пропало; заслуги твои, Надежды и лучшие годы — рассеялись. Дни Древнее вас, вершины гор, Идут полуживые дни. Возьмите, горы, мой позор, Душе моей чужие дни! Я горьким сиротою стал, Я веткою сухою стал, Безрадостной весною стал, Встречая роковые дни. Мамед-сапа и Абдулла Исчезли; с ними жизнь ушла. Невеселы мои дела, И сумрачны пустые дни. Потомство сгинуло мое, Из рук я выронил копье; В Тавризе б я нашел жилье, Да помешали злые дни. Махтумкули — безвольный прах. О боже, я в твоих руках! Гоклены [59], мой народ, в слезах: Ведут врагов глухие дни… Жалоба Я в державе страстей. Мне страдания сердце сожгли. Счастьем я обойден. Мой престол истлевает в пыли. Ежедневно сменяются гости на пире земли. Где прямые мужи? Их следы затерялись вдали. Где отец мой? Где брат мой? — Утратив друг друга, ушли. Онемели уста мои — в пальцах держу я слова; Притупился мой слух — только дикая жажда жива. На коне прилетела разлука, и я, как трава, Как слуга, — перед нею склонился. Моя голова Помутилась. Горючие слезы из глаз потекли. Мир, безжалостный мир, погружаясь в туман, зарыдал; Закатилась луна, и вдали океан зарыдал; Разгадав мой недуг, равнодушный Лукман зарыдал; Вспоминая богатство мое, Сулейман [60] зарыдал; Жизнь тюрьмой обернулась, и мой приговор изрекли. Онемел ураган, посетивший земные края, И весна в этот год миновала притин бытия, — Слишком яростен рок, я погибну, любовь затая, Мой напиток — цикута, и саван — одежда моя. Торжествует палач. Я — Меджнун, потерявший Лейли [61]. Пред моими страданьями раем становится ад. На почетных местах беззаконники злые сидят. Подозрения полон былого попутчика взгляд. Горький жребий мне выпал, и новые беды грозят. Став незримыми, в жертву святые себя принесли. И прибрежные камни уносит кипучий поток. Где отец мой? Где мать? На земле я, как перст, одинок. Петь не будет Менгли [62]; сторожит ее крепкий замок. Ибрагимом [63] я стал и в любовном огне изнемог. Пламя плещет в саду, где когда-то цвели миндали. О друзья, пожалейте седины моей головы И не делайте этих признаний игрушкой молвы, Если в дружбе со мною остаться желаете вы; Так велел Сулейман, — а его почитаете вы! — Вот смиренная жалоба вашего Махтумкули. вернуться Кизылбаши (букв.: красноголовые — от красных шапок, вокруг которых обматывалась чалма) — первоначально так назывались тюрки, поддерживавшие иранцев; позднее прозвище было перенесено на всех жителей Ирана, мусульман-шиитов. вернуться Гоклены (геклены) — одно из туркменских племен. вернуться Сулейман — арабская форма имени библейского царя Соломона; почитается в Исламе как пророк. вернуться Меджнун — букв.: безумный, одержимый; герой романа «Лейли и Меджнун», образ безумно влюбленного юноши. вернуться Менгли — имя возлюбленной Махтумкули; о ней говорится в целом ряде его стихов. вернуться Ибрагим — мусульманский пророк, соответствующий библейскому патриарху Аврааму. |
