Безвременье Мир, одержимый суетой, Грешит безумными делами. В Каруны метит род людской, Все ныне стали крикунами. В пороках тонет бай-скупец. Где солнце праведных сердец? В чертогах родины купец Торгует жалкими рабами. Иссякли воды наших гор, Не рвется ветер на простор. Когда-то веселивший взор Гурген пересечен врагами. О, царство непроглядной мглы! Пустеют нищие котлы; Народ измучили муллы И пúры с их учениками. Смертельно родина больна, Разрушена и сожжена. Джигиты в наши времена В темницах стали стариками. Грабеж да бедность… И, греша, Ожесточается душа. И ветер, яростью дыша, Огнем проходит над степями. Истощены, угнетены Отчизны лучшие сыны. Лихие стали скакуны Простыми вьючными ослами. Достойный муж, как трус, дрожит; Красавица забыла стыд; Шах, как змея, народ язвит. Хан вьется вороном над нами. Где честь? Где верность и любовь? Из горла мира хлещет кровь. Молчи, глупцу не прекословь, Страна кишит клеветниками. Язык мой против лжи восстал — Я тотчас палку испытал. Невежда-суфий [111] пиром стал, Осел толкует об исламе. Злак не растет в тени тюрьмы. Померкли светлые умы. Глупцы, надевшие чалмы, Вдруг обернулись мудрецами. Ворует вор, богач берет, И наг и нищ простой народ; С живого шкуру бай дерет, И сладу нет с ростовщиками. И горы, словно корабли, По морю слезному пошли. И кровь из глаз Махтумкули Бежит хазарскими волнами. Вдали от родины Жизнь, дарованная мне, Алой розой облетела, И душа моя в огне, И в огне томится тело. Жизнь моя! Какой гоклен Перенес подобный плен? Речь моя — зола и тлен Для родимого предела. От весенних рощ вдали Дни мои в слезах прошли. Больше нет Махтумкули, Скорбь его осиротела. Возвращение на родину Я слишком рано испытал Жестокого мира гнев. Я заклинаю: пощади! Стенаю, осиротев. В одеждах пестрых дольный мир Сиял, светился, играл, И я склонился перед ним, Наряд гробовой надев. Скиталец темный — я всю жизнь Бродил по нищей земле, И у меня в ушах звучит Разлуки немой напев. Стыдясь, влачу я саван свой С тех пор, как сердце мое С ума сошло, в недобрый час На царский престол воссев. Зачем я хитрую лису Хмельным вином напоил? Зачем я отвязал свинью? Она разорила хлев. У волка пасть в крови ягнят, Убийство — дело его; Он — ловчий, он пойдет по кровь, Измучась и одряхлев. Но как поступит старый волк, Что будет делать лиса, Когда в угодья их придет Властительный ловчий лев? Себя джигитовым конем Считает вьючный осел, — И сам я оседлал осла, В скитаниях обеднев. Бесчестье перед прямотой Дрожит в юдоли мирской И принимает образ жен И розовый облик дев. Султаном доблестных мужей Могучий был Чоудор-хан [112]. Я малодушных посрамил, О родине восскорбев. И я любил, но, как Юсуп, Огня любви не бежал, — У ног Зулейхи в смертный час Крыла смежил, догорев. И, как Юсупу, царский жезл Не стал судьбою моей, И жарко дышит мне в лицо Печали отверстый зев. В полночном небе — золотых Чертогов я ей не возвел, Зато гоклены — мой народ — Снимают мой щедрый сев. И посох свой Махтумкули Сложил в приютном краю, Народу песней поклонясь Под сенью родных дерев. Джигиты Сначала невежду смешит Ему непонятное слово. На кряже туман пролежит До первого ветра морского. Гляди, не покаясь, умрешь, Душа пропадет ни за грош — Блудишь ли, хмельное ли пьешь, Бежишь ли из края родного. Таятся предатель и тать, А мудрый не может молчать; Заплачет верблюдица-мать, Ища сосунка дорогого. Под солнцем растопится лед. Покоя джигит не найдет, Пока не разделит забот С подругой своей лукобровой. Сынам седоусый боец Покажет почетный рубец. Неопытный ищет храбрец Водительства мужа прямого. Немолчная песня обид О чести и мести гремит; На бой подымаясь, джигит Не слышит стороннего зова. Уйдешь, не оставив следа, Джигит неразумный, когда В свои золотые года Ты смеха не знал молодого. Господни гласят письмена: Живому любовь суждена. Глазам ослепленным — луна Предстанет еще без покрова. С вопросами юность пришла, — А жизнь и тревожна и зла… И снова гора да скала Седого зовут зверолова. Ты взыскан высокой судьбой; До гроба ты будешь собой, Фраги, песнопевец седой, Поющий над розами снова! вернуться Суфий (от араб. «суф» — шерсть) — букв.: человек, носящий власяницу; в переносном смысле — аскет, мистик, монах. вернуться Чоудор-хан — глава племени чоудоров, в котором Махтумкули видел возможного объединителя туркменских племен. |
