— Да пошёл ты! — сплюнул Ворон. — Ты уже сдох…
Эливерт осторожно потянул Рыжую за руку, обходя подальше корчившегося на земле Секача.
— Убей! Убей! — заорал им вслед Лахти, словно обезумев.
Но атаман уже спешил дальше, не обращая внимания на незатихающие вопли, пальцы его так стиснули Настины, что она взмолилась:
— Эй, тише! Больно…
— Прости! — он обернулся с виноватой улыбкой, ослабив хватку.
Глаза вифрийца распахнулись, узрев нечто за спиной Рыжей:
— Светлые Небеса! Бежим!
Настя обернулась назад… Ой, зачем же она это сделала?!
Кишащая бурная река неслась по подземелью прямо на них. Настя не успела понять, что это такое. Какие-то твари, вроде тараканов или мокриц… Очередной кошмар. Хорошо, хоть не осы!
Ох, не к месту помянула!
Бурлящий поток насекомых накрыл Лахти в одно мгновение, облепил, как саранча. И Настя услышала такой душераздирающий крик, какой слышать ещё не доводилось никогда. Они не видели, осталось ли что-то от Лахти, или твари растерзали Секача полностью. По-прежнему не размыкая рук, Эливерт и Настя бросились прочь от шелестящей стаи, бросились со всех ног, но тёмная волна всё равно катилась следом, временами почти захлёстывая.
И вдруг путь впереди просто исчез…
Обрыв. Некуда бежать!
Во тьме внизу плескалась вода. И высота-то невелика — метра два. Но как знать, что прячется в ледяном мраке этих вод? Острые камни или новые хищные твари? И как глубока подземная река?
Эливерт побелел, глядя вниз.
Ещё бы! Прыжок в пустоту для него теперь самый кошмарный кошмар, какой только вообразить можно!
Настя уже слышала, как скребут о камни многочисленные хитиновые брюшки за её спиной…
— Прыгаем! — выдохнул Ворон.
И они шагнули в тёмный провал…
* * *
21 За Гранью
Настя с головой ушла в ледяную пучину. Выскочила на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Тело стиснуло от холода. Кислорода не хватало, хоть она уже вынырнула из глубины.
Великая Мать, да ведь это тоже уже было!
Топлюхин пруд. Смертельный холод. Отчаяние и страх.
Настя начинала подозревать, что за Гранью воплощаются в реальность все их прошлые кошмары.
И сейчас сбывался её самый зловещий сон. В воде она отпустила руку Ворона…
— Эл! Эл! — испуганно заблажила Настя.
Чёрные воды стремительно уносили её прочь по туннелям подземелья. Тягучие волны швыряли Рыжую в быстрине.
Плеск где-то впереди. Что там? Чего ещё ждать?
— Дэини!
Далёкий зов, почти неслышный за шумом воды.
— Дэини! Руку! Руку!
Настя увидела атамана впереди. Он сумел выбраться на какой-то островок посреди подземной реки. И теперь тянулся к ней, свесившись с этого нагромождения гранитных валунов. Настя гребла что было сил. Но проклятая река уносила в сторону, будто издеваясь.
Она видела руку атамана, протянутую ей навстречу, его испуганное лицо — совсем рядом, близко, так близко…
И чувствовала, сил не хватает.
Отчаянно вскрикнув, рванулась вперёд. Нога задела скрытую в воде часть крохотного спасительного клочка суши. Эл уже коснулся замёрзших пальцев её руки, которую Настя в отчаянии тянула к вифрийцу…
И тут Рыжую накрыло хлёсткой волной. Она снова исчезла под водой, а, вынырнув, увидела, как стремительно удаляется спасительный остров.
Эл сиганул следом. Красиво нырнул рыбкой, поднял фонтан брызг. И тотчас оказался рядом. Подхватил выбившуюся из сил, перепуганную Анастасию.
Посреди бешеного потока снова возникло нагромождение огромных камней, и атаман решительно погрёб к ним.
Настя ему помогала, как могла. По крайней мере, не мешала точно.
У Эла с течением справляться получалось гораздо лучше. Настя вцепилась в ледяные чёрные камни, выползла на них, как русалка. Дышать нормально всё ещё не получалось, трясло как в лихорадке.
Эливерт примостился рядом. Пальцы его тотчас стиснули её ледяную руку.
— Да… — с трудом проговорила Рыжая. — Я помню. Не отпускать… Случайно вышло… А ты хорошо плаваешь! В Лидоне поднаторел?
Эл ухмыльнулся холодно.
— Прости! — Настя переползла поближе к атаману, прижалась бочком. Но дрожь так и не проходила. — Дурацкая шутка…
— Знаешь… — тихо сказал атаман, обнимая её за плечи и пытаясь согреть хоть как-то. — Если мы отсюда выберемся…
— Конечно выберемся! — хрипло шепнула Дэини.
— Ага, я тоже помню… — кивнул Эливерт. — Так вот… клянусь, я больше никогда не скажу: «Провалиться мне в Лидонское ущелье!» И, вообще, над каждым словом думать буду, прежде чем ляпнуть.
— И я… — отозвалась Настя чуть слышно. — Эл... я…
Настя повернула голову, заглядывая в льдистые глаза, мерцающие в сумраке подземелья.
— Я думала, что ты… Что больше никогда… Понимаешь? Так страшно знать, что уже никогда!
Атаман склонил голову и коротко поцеловал Рыжую в макушку, шепнул в волосы, уверенно, без сомнений:
— Прорвёмся, солнце моё! Прорвёмся!
Она хотела сказать ещё…
О том, что эти два дня — два дня без него — были похожи на ад! И что теперь её уже никакой преисподней не напугать, после всего, что творилось в душе. Хотела поведать ему обо всем — как она и мечтала, думая, что это уже невозможно.
Без фальши. Честно. Искренне.
Про вину, про сожаления, про раскаяние. И про то, что он ей нужен. Так нужен!
Что без него весь мир полетел куда-то в тартарары.
Но всё это снова осталось невысказанным…
— Эл, а ты думаешь, мы и вправду в Бездне? — спросила Настя вместо всех заготовленных пламенных речей.
— Не знаю, мне там гостить не доводилось, — усмехнулся Ворон, оглядываясь. — В Бездну меня первый раз упекли. Но… похоже на то…
— Так надо искать выход! Пока опять не началось… — решительно предложила Романова. — Ты ничего такого не слышал? Как отсюда выбраться? Может, легенды какие…
— Из Бездны, радость моя, даже в сказках никто не возвращался, — вздохнул разбойник, впрочем, поднимаясь на ноги и помогая встать Насте.
— Сатифа сказала, кому-то повезло… Правда, всего один раз.
— Это та злобная мегера, что меня порешить велела? — уточнил Ворон.
И Настя отметила, что он понемногу становится похож сам на себя. Это радовало. Эливерт, молчаливый и отрешённый, её пугал.
— Так ты слышал? Всё слышал? Там, у Первого Древа.
— Не всё, наверное… Обрывки. Как сквозь сон… — Эл пожал плечами. — В голове шумело… Очень хотелось посмотреть, а глаза никак не открывались. Темнота. Потом твой голос… Я за него зацепился… и проваливаться перестал…
Эл опустил голову.
— Ты удивительная, Дэини! И то, что сделала… Я слов таких не найду… Я тебе так благодарен! Немыслимо просто! Только всё это зря… Сдаётся мне, соврала эта лесная ведьма. Никто отсюда не возвращался.
— Значит, мы станем первыми!
Настя дивилась собственному оптимизму. Совсем недавно всё вокруг казалось раскрашенным в чёрные тона, как крепость Кристалливора. Но потом случилось чудо…
Эл воскрес, и она снова поверила в небесное покровительство Великой Матери.
Так неужели теперь Милосердная бросит их в беде? Стоило ли так всё усложнять?
Вернуть к жизни Эла, чтобы ещё раз убить? Нет, глупости! Не может такого быть!
Хотя…
А кто тебе сказал, Рыжая, что здесь, за Гранью, вас ждёт смерть? Может тут как в аду — вечные муки… Так и будете скитаться до конца времён по этим мрачным подземельям в поисках несуществующего выхода.
Ну и ладно, до конца времён, так до конца времён! С Эливертом и в пекле не заскучаешь.
— Отогрелась чуток? — заботливо поинтересовался нескучный атаман. — Нам снова в воду пора…
Настя кивнула, смело шагнув к кромке воды — даже если у них впереди ещё миллионы лет, к поиску спасения лучше приступить, не откладывая.
* * *
— Эл… — Настя испуганно попятилась. — Это что?
Дэини в ужасе смотрела, как вифриец нагнулся, зачерпнул пригоршню и с изумлением смотрел, как меж пальцев просачивается тёмная, как вишнёвый сок, жижа.
