Ему нужно было исцеление, но не было ничего такого, что ему могло помочь. Король достал из ботинка два флакона с зельями исцеления, осушил их, после чего обхватил поудобнее свой уже немагический меч и отправился навстречу влажным глубинам зеленого леса к своей армии, которую недавно вынужден был оставить позади.

Азун чувствовал себя достаточно бодро, несмотря на угрозу, оставленную позади, дракона, летающего над его королевством, висящем на волоске от полномасштабной войны с орками и гоблинами, хищников, бродящих по лесу, возможность разминуться со своей армией в этом огромном и густом лесу или просто на опасность того, что раны либо убьют его, либо ослабят настолько, что это без труда сделает кто-нибудь из вышеперечисленных врагов.

Сама эта мысль вызвала слабость в ногах короля, по телу которого пробежался спазм и он облокотился на дерево. Но его улыбка была искренней, когда он вспомнил Филфаэрил и те лучшие моменты, когда она, смеясь, запускала свои похотливые пальцы в его волосы…

Он почувствовал теплоту её ментального ответа, когда она разделила с ним это воспоминание.

- Фаэри, - передал Азун королеве. – Я иду, и, как говорят придворные, что излишне задержались – не сомневаюсь, что умру, чтобы увидеть тебя.

Когда Вангердагаст спустился в яму, на потолке, над его головой, вспыхнула молния, осветившая нависшие над ним сталактиты в форме копий. Мгновение спустя, свет погас и пошёл дождь, усилив запах гниение, поднимающийся снизу. Вангердагаст замедлил спуск и поднял голову наверх, где сидел Роуэн Кормаэрил.

- Не мог бы ты перестать? Тут и без того дурно пахнет, - маг посмотрел вниз и увидел, что жезлы, которые он видел в полумраке, оказывается, были кучей костей. – Во имя Абисса. Что это за дыра такая?

- Могила гоблинов. – Ответил Роуэн.

Внизу, в грязи, маг разглядел несколько пригорков, которые могли быть свежими телами, а между ними пробивался золотой блеск.

- Когда старые гоблины становятся обременительными для своего племени, - продолжил Роуэн, - молодые делают для них железные чучела. Старики ставят их здесь, прямо над своими зарытыми сокровищами, после чего прыгают в яму.

Вангердагаст кивнул.

- Очень практично с их стороны. Я так понимаю, поэтому они никогда не приходят сюда?

- Причина, почему отсюда никто не уходит. – Поправил хазнеф.

Роуэн поднял голову к потолку и закрыл глаза. Хотя с того момента, как Налавара укусила его, прошло всего несколько минут, от раны остался лишь бледный шрам на животе. После того как дракон исчез, хазнеф подполз к своей откусанной нижней половине и попросил мага бросить в него как можно больше заклинаний. Вангердагаст же не отказал и выпусти поток магических снарядов, молний и прочих заклинаний, компоненты для которых у него были под рукой. Некоторые из атакующих заклинаний ошеломили Роуэна, но большую их часть он поглотил для восстановления своих ран. То, как хазнеф сросся со своей нижней половиной, было самым жутким, что когда-либо видел Вангердагаст, пока он не вспомнил о других шести монстрах, которые могли провернуть подобное.

Когда морось не прекратилась, Роуэн открыл глаза и сказал:

- Вся эта магия…я её больше не контролирую.

- Ну хорошо, - маг хотел сказать что-то утешительное, но не придумал ничего, в чем хазнеф не распознал бы ложь. – Небольшой дождик не повредит.

- Небольшой дождь нет, но мы оба знаем, что случится дальше. Ты должен убить меня сейчас, пока я не стал седьмым бедствием.

- О таком мы и говорить не будем, - ответил маг. Он чувствовал себя еще в большей неопределенности, чем тогда, когда Аунадар Блеф отравил Азуна. – Я сомневаюсь, что могу просто так убить тебя. Чтобы стать хазнеф, тебе пришлось нарушить свой долг перед Кормиром и разграбить эльфийскую гробницу. Думаешь, я могу перечеркнуть это по щелчку пальцев?

Роуэн задумался, а затем покачал головой.

- Нет. Предательство сделало меня хазнеф, а значит, я буду им до тех пор, пока предательство не будет прощено.

- Если бы это было так, то ты бы уже давно перестал быть хазнеф. Твоё предательство не такое страшное деяние, - Вангердагаст хотел добавить, что он и сам совершал ошибки страшнее по менее весомым причинам, но он никогда и не грабил эльфийскую гробницу. – Я, например, уже давно простил тебя.

- Ты не носишь корону Кормира, – отрезал Роуэн, опустив подбородок. – Это самое сложное – признать, что Таналаста стала причиной моего предательства. - Он замолчал, а через мгновение добавил:

- Тебе следовало дать Налаваре убить меня.

- Я не мог, - ответил Вангердагаст. Ему казалось, что он нашёл способ приподнять настроение Роуэну. – Ты мне нужен, чтобы доставить скипетр королю.

- Но я слышал, как ты пожелал, чтобы Налавара больше не существовала. Три раза.

- Её больше и не существует. Здесь, - Вангердагаст поднял руку с кольцом. – Если эта проклятая безделушка не послужила мне иначе, чем моим предшественникам, то Налавара еще жива и опасна, так что ты должен помочь мне как можно скорее добраться до короля.

- Я?

- Когда изменения окончательно захватят тебя, - начал объяснять маг, - ты сможешь, как и Ксаноф. Приходить и уходить тогда, когда пожелаешь.

- И ты думаешь, что можешь мне доверять? – спросил Роуэн. – Со скипетром в своих рука?

- Вот именно поэтому я и хочу рискнуть всем, да, - ответил маг. – Хотя, возможно, в какой-то момент тебе придётся продолжить путь без меня, если я не смогу идти с тобой.

Роуэн встал и горько засмеялся.

- Если я должен буду пойти один, то тебе действительно лучше убить меня, - он отступил от края ямы. – Что полезного в скипетре, если я поглощу всю его магию?

Алусейр опустила руку и мрачно кивнула, когда знамя позади неё опустилось, подав последний сигнал.

В ответ на это, знамя на другом конце долины тоже опустилось.

- Занять позиции. – Почти рассеяно пробормотала девушка, глядя на далёкую высоту.

Мужчины взяли свои луки, и подняли наизготовку стрелы с ярким оперением, пока солдаты с пиками заняли позиции позади лучников. Они делали шаг вперед только тогда, когда противник был в нескольких шагах от строя.

Казалось, прошла лишь пара мгновений, прежде чем дым развеялся, и враг появился.

Алусейр мрачно улыбнулась.

- Добро пожаловать на наши костры, людоеды. – Пробубнила она, доставая из-за спины свой лук. Это не займёт много времени.

Орки любили дым не больше людей, но не могли сопротивляться запаху еды. Люди Алусейр подвели нескольких диких овец, пойманных ими в долине пару дней назад, и подготовили идеальную приманку для гоблиноидов. 

Как стадо тупых баранов, орки бросились на свежее мясо, и даже начали драться друг с другом за добычу, однако Алусейр приготовила для них аперитив – залп стрел прямо в горла.

Дым поднимался наверх, к облакам, а ветер разносил его по долине.

- Не тратьте стрелы напрасно, - повторила Алусейр свой жёсткий приказ. – Стреляйте только в орков.

Из дыма вырвался рык, и вот его причина. Причины.

Гоблиноиды бежали вниз по склону со всей поспешностью. У некоторых даже не была закреплена броня, из-за чего она постоянно подпрыгивала, но каждый орк держал в руках обнаженное оружие. Красные глаза сверкали от ярости и осознания бегства от неминуемой гибели.

Вокруг Алусейр зазвучала симфония из дребезжания тетивы и свиста стрел. Стальная Принцесса выбрала цель и пустила стрелу. Она достала еще одну стрелу  из колчана даже до того, как её снаряд пробил орку горло и вышел с другой его стороны, замертво повалив жертву в пыль. Его тело покатилось вниз по склону, став препятствием для других беглецов – несколько орков споткнулись о мёртвого товарища, но быстро поднялись на ноги лишь для того, чтобы быстро быть утыканными стрелами и в болезненных спазмах упасть на землю, корчась от боли.